— Бывает. В центре сейчас большая проблема с парковкой. Шеф даже решил офис сменить: клиентам теперь неудобно.
— Это да.
— Софья, а обратно тоже на троллейбусе?
— Можно. Ты на Дворцовой площади был?
— Нет.
— Давай тогда до неё доедем и там погуляем?
Марк кивнул и улыбнулся.
— Только угощаю я.
Софья пожала плечами.
— Но…
— Ты — штурман!
— Хорошо.
Они дошли до остановки. И почти тут же подъехал нужный троллейбус.
Сначала Марк попытался купить билеты у водителя. Но тот махнул рукой в сторону салона.
Софья начала улыбаться — она так же попыталась обилетиться совсем недавно.
Взгляд Марка остановился на укреплённом на стойке валидаторе — значит, здесь такие же магнитные карточки. Но? Где же их купить?
— В салоне кондуктор, — сказала Софья.
— Кондуктор? — Марк очень удивился.
Они прошли к средней площадке и, действительно, на ближайшем сиденье был мужчина-кондуктор.
— Четыре, пожалуйста, — Марк достал портмоне.
Кондуктор взглянул удивлённо:
— А сколько вас?
— Двое.
— Тогда хватит двух билетиков, — мужчина назвал сумму и… оторвал два маленьких бумажных билетика.
И тут они с Софьей расхохотались. И поспешили занять места в конце салона.
— Четыре, пожалуйста, — сквозь смех прошептала Софья.
— А сколь вас? — вторил ей Марк. — Двое.
— Тогда хватит двух билетиков!
Смех приходилось сдерживать, чтобы не привлекать к себе особого внимания. И так полтроллейбуса развеселили. Приезжие!
— А зачем тогда валидаторы висят? — прошептал Марк.
— Видимо, есть магнитные билеты.
— Интересно, а где их продают?
— Может, как у нас, есть единые с метро?
— О! Давай в метро тоже покатаемся! Я слышал, там какая-то специальная система безопасности?
— Не везде.
— А ты знаешь, на какой ветке?
— Знаю.
— Поедем, хорошо?
— Хорошо.
Они переглядывались и улыбались.
Марк с интересом посмотрел на их билетики.
— Маленький, а столько информации на нём, — на билете был изображён памятник Петру I, ниже — троллейбус. — Санкт-Петербург, ГУП Горэлектротранс, билет, троллейбус. О, смотри, Транспецтехно — Москва.
— Картинки голубые, а буквы красные. А в автобусе сиренево-фиолетовые билеты.
— Знаешь, я такие билетики только в советских фильмах видел.
— Прелестные билеты, — улыбнулась Софья.
— Смотри, номера, видимо, отдельно печатаются.
Они склонили головы, рассматривая билеты. И тут к ним повернулась пожилая женщина:
— Проверьте, вдруг у вас есть счастливый билет, молодые люди.
— А как? — Марк слышал про счастливый билет.
— Видите, в номере шесть цифр? Сложите каждые три, и если суммы будут одинаковыми, то, значит, билет счастливый.
У Марка сердце ёкнуло:
— Да ладно…
Обе суммы на одном из билетов равнялись четырём.
— Четыре? — Софья была поражена не меньше Марка.
— В доме четыре стены, — улыбнулась старушка, — четыре — это число устойчивости.
Софья с Марком, потрясённые, уставились на вещунью. Такое просто так говорить не станут.
— Желаю, чтобы однажды вам понадобилось четыре билета!
Троллейбус остановился, двери открылись — женщина улыбнулась им и вышла.
* * *
За окнами троллейбуса проплывали дома, в которых было по четыре стены. Дома изумительного города. Города, в котором каждым зданием можно было любоваться бесконечно. И очень хотелось здесь жить. Жить в окружении четырёх стен.
Софья с Марком посмотрели друг на друга — они смогут купить четыре билета, если станут семьёй.
Неужели получается, что…
— Четыре стороны света, — сказал Марк.
— А сошлось всё здесь.
— В Питере, куда я не хотел ехать.
— В Питере, в который я собралась неожиданно и купила единственный оставшийся билет за несколько часов до отправления поезда.
Марк протянул Софье руку, и она положила свою ладонь на его. Их пальцы переплелись.
Уже казалось, что они не едут, а плывут по прекрасному проспекту. Думая об одном, одинаково.
Число устойчивости. Получается, Петербург сделал такой подарок — устойчивость. Они встретились и теперь закончены все колебания, исчезла неопределенность.
Но главным было — удержать эту устойчивость.
Троллейбус вздыхал. Неужели сомневался? Смогут ли?
Но вот въехали на Аничков мост, и Софья с Марком невольно переглянулись — вот где царило число четыре. Четыре коня, четыре человека, четыре пары! Всё не просто устойчиво — порядок и могущество. Теперь это уникальное творение каждый увидел по-другому.
Миновали мост.
И притяжение числа четыре стало потихоньку ослабевать. Они получили импульс, и пока этого было достаточно. Конечно, и Софья, и Марк будут мысленно возвращаться к посланному знаку, но сейчас надо было отпустить эти мысли.
— У-ф-ф-ф… Ох… — вздохнул троллейбус. — Трык!
И будто кто-то щёлкнул пальцами, отпустив наваждение.
— О! Вокзал!
Они въехали на площадь восстания. И оба невольно повернули головы направо, ища глазами то место, где совсем недавно договаривались о встрече. И не то чтобы договаривались: Марк надеялся, что Софья позвонит, а видя её состояние не стал ни на чём настаивать. И оказался прав — судьба сама свела их. Значит, всё верно.
Когда площадь осталась позади, немного проехали по Невскому и свернули налево.
— Нам выходить! — у Софьи загорелись глаза.
И как только троллейбус продолжил свой путь, они увидели столовую.
Софья улыбнулась ещё шире:
— Привет, столовка!
Конечно, она была так рада своим воспоминаниям, тем, детским. Когда в обеденный перерыв они с тётей Ниной приходили сюда подкрепиться. В первый обед здесь Софья удивлённо смотрела на тётю, которая предложила ей выбирать те блюда, которые она хочет. В Москве, если Софья попадала с мамой в какое-нибудь подобное заведение, её ни о чём не спрашивали, выбор всегда делала мама. Действительно, маме лучше знать, чем накормить ребёнка.
