Я на эти вопросы ответила скупо. Вообще написала лишь бы что и, сама не знаю почему, спросила у Бланки, что слышно про моего брата.
«Ну, он сейчас явно в сильной вражде со своим другом Аданом Монтеро. Даже их курс поделился на две группы».
«А рядом с Тадео не видно никакой девушки?».
«Видно. Весь универ гудит о том, что она к нему вот-вот переедет» — я не видела и не слышала Бланку, но мне почему-то показалось, что эти слова она писала с горечью. Ей ведь нравился Тадео.
Мне должно быть плевать на то, что происходит в жизни Тадео, но почему-то в груди разгорелась ярость. А все потому, что он лгал мне. Целовал и говорил, что заберет себе, а, в итоге, стоило мне на месяц уехать, как он в свою кровать положил другую девушку. Какой же он придурок. Ненавижу. Причем, каждой частичкой души.
Я вздрогнула и несколько раз неверяще моргнула, когда телефон зажужжал и я увидела, что мне по соцсети звонил Тадео. Я же только зашла в онлайн. Когда он увидел?
Сразу я хотела отклонить звонок, но злость подтолкнула к ответу.
— Камила? — голос привычный, но сейчас слишком хриплый. Будто бы уставший. Правда, резкий.
— Чего ты хотел? — не смогла сдержать ярости и она хорошо пропитала слова. — Говори быстрее. Ты ошибаешься, если думаешь, что я хочу разговаривать с тобой.
Несколько секунд тишины, в которой я услышала щелчок зажигалки и выдох. Тадео подкурил сигарету.
— Судя по голосу, с тобой все хорошо, — тон стал немного другим. — Где ты?
— Не твое дело, — вновь гневно. Сейчас просто невыносимо сильно злилась на Тадео. — Занимайся своими делами. С чего ты решил, что можешь звонить мне?
Вновь тишина и выдох. Я не видела Тадео, но почему-то так отчетливо представила, как он разомкнул губы и выдохнул рванное облако дыма. Так же мне почему-то казалось, что этот дым пробирался ко мне несмотря на огромное расстояние, разделяющее меня и Тадео. Он впитывался в кожу, подобно острым иглам и причинял невыносимую боль.
— Оно того стоило?
— О чем ты? — непонимающе переспросила.
— То, что ты бросила все и уехала, лишь бы не видеть меня, такого ненормального?
В этот момент горничная вернулась в гостиную и я сделала несколько шагов в сторону коридора. Из-за того, что отвлеклась, неправильно услышала вопрос, но переспрашивать не стала, так как понимала, что больше времени у меня нет. Девушка вот-вот обнаружит пропажу телефона.
— Мне нужно бежать. Быстрее говори чего ты хотел?
— Можешь не переживать. Мне на тебя уже плевать.
Я замерла, чувствуя, как те иглы просочились сквозь кожу и впились в сердце.
— Я и не переживала, — почему-то запнулась и сжала телефон чуть сильнее. — Единственное, я не понимаю, зачем ты мне звонишь.
— Больше не буду, — вновь выдох и горечь дыма, как петля. — Я просто хотел тебя трахнуть. Задница у тебя хорошая и грудь выросла. В остальном ты не представляешь ничего интересного. Пустая трата времени. Ты никто.
«Никто» — пронеслось в голове и подобно молоту ударило по сознанию с такой силой, что руки дрогнули.
— Какой же ты придурок. Значит, я для тебя была только, как временный вариант развлечения? — почему-то говорила очень тихо.
— Оказывается, у тебя временами может хватать мозгов для того, чтобы делать выводы, — очередной выдох. — У меня есть та, которую я хочу каждое утро видеть в своей постели. Она необыкновенная девушка. Ты же, что хочешь, то и делай. Желание поиметь тебя у меня пропало, поэтому, если хочешь, можешь больше не возвращаться.
— Как бы я хотела больше никогда тебя не видеть. Ненавижу тебя…
Сознание бурлило и я столько всего хотела сказать Тадео, но не успела. В этот момент в коридор вышла горничная и увидела у меня в ладони свой телефон.
Абсолютно всем, кто был на этой вилле, было хорошо известно, что мне нельзя давать телефон. Это одно из главных приказов моего отца.
Именно поэтому я резко прервала разговор и, пока горничная шла ко мне, я быстро удалила из телефона вкладки, которыми пользовалась и убрала любые следы того, что я заходила в соцсеть.
Я извинилась перед девушкой и попросила ее никому не рассказывать, что я брала телефон. Она кивнула, но я поняла, что горничная все расскажет. Уже скоро об этом станет известно моему отцу и я могу ждать наказания.
А я и так сожалела о том, что воспользовалась телефоном. Лучше бы этого разговора никогда не было. Он меня разрушил.
Теперь по отношению к Тадео у меня была только ненависть.
* * *
Утро следующего дня началось как обычно, но, просыпаясь, я уже понимала, что этот день будет тем, в котором я рискну всем. Я дошла до грани и, отчаявшись, была готова ее переступить. Будь что будет.
Позавтракав, я, как обычно, пошла гулять по городу, но на нужном проулке резко свернула и зашла в полицейский участок. Там я попросила помощи. Сказала, что я уже совершеннолетняя девушка, но мой отец не отдавал мне мои документы. Я спрашивала совета, что можно сделать в таком случае и учитывая то, что я находилась не в своей родной стране.
Я ожидала, что, возможно, меня отправят в посольство и уже там будет решена проблема отсутствия моих документов. Или, может, этот вопрос решится через полицию. Я думала, что папа не захочет иметь дел с правоохранительными органами и даст мне свободу.
Правда наивно?
А я этого еще не понимала.
Меня тогда до вечера оставили в полицейском участке. Я жутко волновалась, но все же надеялась на лучшее. Так продолжалось ровно до тех пор, пока я не увидела своего отца.
Судя по всему, он еще не успел покинуть Португалию, так как в Обидуш вернулся довольно быстро и по взгляду папы я поняла, что ничего хорошего меня ожидать не может. А полицейские, с которыми я до этого разговаривала, резко перестали понимать испанский и не реагировали на мои просьбы о защите.
Меня насильно отправили обратно на виллу и там я поняла, что такое настоящий ад.
Я всегда ощущала опасность исходящую от папы, но только этой ночью поняла на что он действительно способен. Мне казалось, что папа и убить меня может.
Походом в полицию я перешла черту. В любом ином случае информация об этом могла попасть к журналистам, а это, несомненно, бросило бы тень на репутацию семьи Агилар. Именно это вводило папу в ярость и он меня учил уму и хорошему поведению. Или же, нет, он просто срывал на мне злость.
Даже в первый свой удар вложил столько силы, что я тут же рухнула на пол и еще некоторое время не могла подняться на ноги. И ударил он в голову, из-за чего перед глазами потемнело и сознание поплыло, а на языке возник сильный привкус крови.
— А ну вставай, — папа поднял меня за шиворот, как тряпичную куклу и дал такую пощечину, что я тут же опять рухнула на пол.
