– Это же тонкая натура, художник! – Продолжает он, глядя меня по голове: – А вы?! Накинулись! С яйцами своими!
– Но, позвольте, – начинает кто-то невидимы для меня, но шансов у него нет. Отодвинув меня от себя, Сиам кивает на лифт и я, не поднимая головы, бреду к кораблю.
– Всё, господа, всё, – слышится за спиной голос моего, кхм, менеджера: – Все дальнейшие интервью только через меня и только после согласования гонорара. Ценовой лист найдёте в сети, по моему имени. Будем рады сотрудничеству с ведущими каналами.
Короткая пауза после его слов сменяется разочарованным гудением.
– Быстро на корабль, – шепчет он мне заскочив на платформу: – Давай, гений, шевелись пока они не прочухались!
Добравшись до кают-компании плюхаюсь на диван.
Фуух… Вырвался. Грустным взглядом обвожу пустой бар и Сиам, перехватив мой взгляд, удивлённо цокает языком.
– Ты что? Это всё за двое суток выжрал?! И жив?! Силён…
– Ну… – Вспомнив, что в холодильнике ещё должна быть как минимум парочка банок пива, поднимаюсь и откинув дверку, окидываю содержимое быстрым взглядом.
Есть! И – целых две!
– Будешь? – Вскрыв одну, протягиваю вторую ему.
– Не. Мне ещё с ними, – следует кивок в сторону иллюминатора, где продолжает стоять толпа: – Общаться. Это тебе можно, ты ж у нас того, – щёлкает он себя по голове: – А мне нельзя.
– Ну, как хочешь, делаю глоток: – Сиам?
– Чего тебе? – Его руки шарят по раме, пытаясь снять «Корни» со стены.
– Скажи? Я своё отработал?
– Да! – Раздражённо чертыхнувшись, он поворачивается ко мне: – Не снимается. Секрет какой поставил?
– А-га. На всякий случай, – приникаю к банке: – А то мало ли, вдруг кто кинуть меня решит.
– Ты о чём? Давай картины и свободен.
– Повтори, – вытаскиваю комм и запускаю режим записи.
– Повторяю, – он дёргает головой, но голос звучит ровно и чётко: – По передаче мне, Сиаму Мартвелу, четырёх картин, находящихся в кают-компании корабля Созвездие, принадлежащему господину Светозарову Семёну, я, означенный Сиам, отказываюсь от каких-либо претензий в его адрес. Сказано мною лично и при трезвом состоянии ума. – Он смолкает, и я выключаю комм.
– Доволен? – В его голосе царит нескрываемое раздражение: – Можно было и без этого.
– Можно было, – киваю, набирая код: – Но так лучше. Уж очень мне твой голос нравится. Буду перед сном слушать.
– Чего? Ты что – и вправду крышей поехал?
– А кто сейчас нормален? – Складываю руки на груди, откидываясь на спинку: – Картины с блокировки снял. Забирай и проваливай.
– Не, Сэм, – завладев «Корнями» он подходит к иллюминатору и демонстрирует полотно толпе, которая немедленно возбуждается.
– Ты и вправду псих. Или, – сложив остальные шедевры стопкой он направляется к двери: – Или и вправду Меченый. Они все, как говорят, двинутые. Знаешь, – Сиам останавливается в открытом проёме двери: – Хотел попросить, но, извини, вынужден требовать. Улетай!
– Что? – Ставлю банку на стол и встаю: – Я отдохнуть тут хотел.
– В другом месте. Я их сейчас уведу – у меня пресс-конференция по вот этому, – кивает он на картины: – Все за мной уйдут. А ты немедленно взлетай и вали отсюда. Ещё не хватало чтобы ты, своей двинутостью, мне весь бизнес поломал.
– Сиам? Так мы не договаривались! – Подхожу к нему: – Чего ты? Наши дела закончены – имею право делать что захочу.
– Угу. Имеешь. Но я, как твой менеджер, – он криво усмехается и кивает на борт, намекая о толпе снаружи: – Для них менеджер, советую немедленно улететь. Чтобы проблем не возникло. Ляпнешь ещё чего. Взамен, – опустив картины на пол, Сиам косится на мою картину – ту самую, что напротив сортира висит: – Я её реализую. Четверть моя, остальное тебе переведу. Идёт?
– У меня их две, – выставляю перед ним два растопыренных пальца, и он морщится.
– Хорошо. Обе продам. Уйдут – пока ты на волне.
– Десять тебе, – пробую начать торг, но безуспешно.
– Твоя мазня и пары монет не стоит, – произносит он, снимая мой шедевр со стены: – А я сейчас, пока ты на всех экранах, не менее полусотни выручу. За мешковину чуть больше – её тот эксперт хорошо пропиарил.
– Согласен.
– Ну, тогда бывай, пилот! – Хлопает он меня по плечу и сунув под мышку полотна движется к лифту. Остановившись подле него снимает и вторую, а затем, кивнув на прощание, покидает корабль.
Стоя чуть в стороне от иллюминатора вижу, как он подходит к толпе, немедленно берущей его в кольцо, и что-то говорит, тряся над головой стопкой картин. Толпа внимает, а после, не отступая от него ни на шаг, покидает ангар, не оставив рядом с кораблём и единого человека.
Что ж…
Мне становится немного грустно. Чёрт!
Это же я – герой, спасший для них шедевры! Это они вокруг меня должны хороводы водить, прислушиваясь к каждому моему слову! Вот же… Неблагодарные!
Прежде чем уйти в рубку ещё раз оглядываю ангар и примечаю ладную женскую фигурку, одетую в светло коричневую форму диспетчера. Она, замерев в проёме, окидывает корабль взглядом, и качнув головой, пропадает из поля зрения.
Твою ж мать!
Наверняка это она была – та диспетчерша, с которой я вполне мог и поужинать и…
Понурив голову бреду в рубку, где, плюхнувшись в кресло, жму кнопку связи. А вдруг это не она была? Сейчас ответит, я извинюсь – дела мол… Нет, не то. Какие дела? Вдохновение же!
– Диспетчер. Слушаю. – в рубке раздаётся грубый мужской голос.
– Прошу взлёта, – произношу упавшим голосом, понимая, что да – там была именно она. Уж не знаю – отпросилась, или смена так удачно кончилась – не важно. Главное, что она-то пришла. А я?
– Взлёт разрешён, – диспетчер, совершенно равнодушным тоном бормочет положенные прощанию фразы, но я не слушаю его – мои глаза направлены на правый экран. Там, перекрывая собой изображение Станции, моргает конверт, сообщая о получении некоего сообщения.
После гляну. Надо успокоиться, не стоит в горячке рваться с ответом. Да и что она знает про меня? Только то враньё, что с экранов напели? Но – пришла ведь?
Нет. Прочь эти мысли, не то и вправду – так вернуться захочется, что точно дров наломаю. Да и в конце концов! Я. Её. Не видел! Всё. Пережду – тогда напишу. И посмотрим – если я ей интересен по-настоящему, я не как раскрученный СМИ образ, тогда ответит.
Всё.
Пелена Врат колеблется в сотне метров передо мной и в рубке возникает уже привычный безжизненный голос.
– Система Корос. Территория кантона Та-Шин.
Небольшая пауза и модуль Врат повторяет название системы, где я окажусь, чтоит только носу Созвездия коснуться границы перехода.
