Взмах ножа разрубил мой живот, и я вскрикнул – но не от боли, её по-прежнему не было, от удивления и неожиданности.
– Что? Это невозможно! – промелькнувший платок оставил после себя полосу чистой кожи.
– Что же ты за тварь такая! – продолжая удерживать мой подбородок горелый пристально посмотрел мне в глаза: – Отвечай! Кто ты?!
– Человек божий, обшит кожей, – дёрнув головой – и откуда только силы взялись – я чувствовал себя свежим и хорошо отдохнувшим я рванулся из удерживавших меня рук и бандиты, не ожидавшие подобного, рухнули на пол, как кегли откатываясь прочь.
– Что, горелый, – ощерился я, разглядывая его напрягшуюся фигуру сквозь зелёную дымку, окутавшую всё вокруг: – Не по-твоему вышло?
– Да пошёл ты! – Нож метнулся вперёд и грудь слева обожгло холодом: – Сдохни, тварь! – Отскочил он на пару шагов, шаря у себя на поясе: – Сдохни! – Второй нож блеснул лезвием, нацеливаясь на меня, но вдруг замер, застыв в воздухе.
В районе сердца что-то шевельнулось и опустив глаза я увидел, как всаженный по рукоять клинок медленно ползёт из раны, окутавшись зеленоватым свечением.
– Демон! – Стоявший чуть в стороне парнишка не придумал ничего умнее, как огреть меня планшетом по голове.
Среагировать не успел – поглощённый зрелищем окутанного зелёным свечением ножа я успел разве что заметить его движение, а уже в следующую секунду планшет, громко хрустнув о мой череп, развалился на несколько частей, оставив в руках обидчика короткий кусок пластика.
– Дебил? – Морщась от боли – врезал он сильно, от души, поворачиваюсь к нему: – Ты чего творишь?! Больно же! – Более ничего произнести не успеваю – отделившийся от меня клинок, летит прямо в грудь паренька, оставляя за собой ясно видимый след. Наподобие нити – зелёной, разумеется. Пройдя сквозь него, словно тот был призраком, вот только призраки не вскрикивают и из их тел не льётся кровь, так вот – выскочив из его спины и продолжая оставлять всё тот же след, нож прыгает в сторону, пропадая из виду, а когда я доворачиваюсь ему вслед, то картина, открывшаяся мне, достойна кисти самого Гахена.
Парень и те двое, что прежде удерживали меня, стоят, слабо покачиваясь на ногах. Словно водоросли – те тоже, именно так плавно раскачиваются. Все они мертвы – это видно и по дырам, аккуратно пробитых в груди и по неживой синеве, залившей их лица. От падения на пол их удерживает всё та же нить – тела словно нанизаны на неё и только она удерживает их от падения. Это я вдруг осознаю так, словно в моей голове кто-то поднимает шторку над окошком с подсказкой. Так… Нож, словно ожидая моей команды, висит над левым плечом и послушно разворачивает лезвие, пока мой взгляд обшаривает помещение в поисках горелого.
Его я отыскиваю быстро – стоящий на коленях человечек сжался в комок шагах в пяти от меня. Его покрытый шрамами череп часто-часто кивает, словно им забивают невидимый гвоздь и только подойдя ближе до меня доходит причина его поведения.
Он молится.
– И будет оно недостижим для оружия вашего, и покарает оно дерзнувших…
На меня он не реагирует, будучи парализованным страхом.
Ясно. В ступоре. Религиозном.
Опасности не представляет.
Стоит мне только осознать это, как нить исчезает и тела за моей спиной валятся на пол. Падает на пол и нож, а на меня наваливается боль.
Даже так – Боль. С Большой буквы.
Грудь просто пылает огнём – с трудом сдерживаю стон и, пошатнувшись, хватаюсь рукой за ближайшее, что есть рядом.
Этим оказывается голова горелого.
– Ты… Прощаешь меня?! – В его глазах пульсирует огонёк безумия: – После того как я… тебя…
– Прощаю, – справившись с головокружением, поспешно отступаю назад – быть так близко с безумцем мне совсем не улыбается: – Прощаю, ибо действовал ты по наущению сил злых и противных мне! Живи в мире!
Продолжая покачиваться – пол под ногами, да что пол – вся Станция ходит ходуном, добредаю до корабля и прикладываю ладонь к экрану.
Фухх…
Неужто – обошлось?!
Сейчас поднимусь на борт, задраюсь и прочь отсюда. Затеряюсь в пустоте. Отлежусь.
Блин! Отпраздновал первый миллион, называется!
Ну где этот лифт?!
Поверхность экрана под ладонью вздрагивает и мне в уши бьёт резкий зуммер отказа.
Как это – не мой?! Под ладонью разгорается красное свечение.
Чёрт! Суки! Не врали, твари!
Не мой это теперь кораблик!
Твою ж мать! Там же всё! Всё, что было!
Вот это влип…
А может… Ошибка? Сбой?
Убираю ладонь и выждав с десяток секунд прикладываю заново.
Твою ж мать! Результат прежний!
Ну… Зашибись!
Мне что теперь – с нуля начинать?! И сделку не прокрутить назад – поганец мертвее мёртвого, даже если бы у меня и был планшет – не поможет. Живая рука нужна, со всеми этими биотоками и прочим!
Нет! Ну, блин!
Оспорить тоже не смогу.
Продал же сам?
Сам.
– Вынудили? – Участливо покачает головой следователь и стоит мне подтвердить, что да, всё так и было – запугали, как он немедленно поинтересуется: – А трупы, в количестве трёх штук, да псих, бормочущий молитвы – это как с вами, уважаемый господин Светозаров, связано? Вы это объяснить можете? Можете? Отлично! А дырки у них в груди? Странные такие дырочки – сквозные и идеально круглые? Это чем вы их провертели? Не вы? А кто? Не псих же?
И получу я срок немаленький.
Если повезёт.
А вот если нет, если правду попробую сказать, то тут либо психушка, либо быть мне крыской лабораторной. У умников местных. Оружие-то неизвестное, нет у нас такого…
М-да. Влип, что называется, по полной.
– Из праха мы пришли, в прах и возвратимся, – бормочу себе под нос слова старой молитвы, как нельзя лучше отвечающей моменту. Чёрт! Опять на Аврору садиться.
– Быть прахом ног твоих, что может… – раздаётся снизу и опустив глаза вижу горелого, стоящего на коленях в шаге от меня: – Позволь мне, – начинает ныть он, раскачиваясь из стороны в сторону: – Служить тебе, Меченый!
Да чёрт! Опять это! Меченый! Ну вот только этого мне не хватало! Мало своих проблем, что ли? С психом теперь возиться?!
– Нет! Ты – свободен! Живи как можешь. Сам! – Обхожу его по широкой дуге, добавляя про себя: – И, желательно, от меня подальше.
– Но Меченый! Я рабом твоим буду! Ты же простил меня! – Несётся мне вслед, пока я, почти бегом, двигаюсь к двери. Вот ещё и рабом! Отлично! Ну просто зашибись! Психованный раб!
– Ты – свободен! – бросаю через плечо и стоит только дверце приоткрыться, протискиваюсь в щель оставляя кандидата на слугу в ангаре.
