Третья четверть была отведена канониру, терминал которого был развёрнут экранами в сторону капитана, позволяя последнему свободно наблюдать боевую обстановку.
Четвёртая же четверть, та самая, вырезанная из общего пространства, представляла собой крохотную кухоньку, где дежурный вестовой мог оперативно приготовить чай, кофе и лёгкие бутерброды, дай капитан такую команду.
Закончив с рубкой, дикторша перешла к моторному отсеку, а от него к боевой палубе. Правда здесь смотреть было не на что – все пульты, терминалы и устройства были скрыты цензурой, демонстрируя вместо себя нечто размытое, не позволявшее и близко понять своё предназначение. Единственно, что было видно – так это обилие свободного пространства, позволявшего матросам и офицерам весьма комфортно исполнять свои обязанности.
Вот как по мне, то пожертвовав комфортом и руководствуясь принципом "в тесноте, но не в обиде", весь без малого шестисотметровый крейсер можно было ужать метров так до двухсот, но в Империи рассуждали иначе, стараясь окружить запертых в железе людей максимально возможным комфортом.
От этих принципов пришлось отказаться под самый конец войны, когда экономика, основательно подточенная гонкой вооружений, уже была не в силах выполнять все необходимые требования и предписания. Но даже в таком, урезанном варианте, корабли человечества намного превосходили по своему комфорту всё виденное мною ранее. Взять хотя бы то же Созвездие – про огромную каюту и кают-компанию которой я уже говорил.
– И зачем ты всё это копал? – Кивнув на объёмную модель корабля задал я Свенну давно мучавший меня вопрос: – Пограбить? Тут одной посуды на десятку будет.
– Как тебе сказать, – вытянув руку он слегка толкнул проекцию заставив вытянутый и зализанный корпус крейсера начать вращаться: – Пограбить – нет. Зачем такую красоту портить? Нет. Я хотел из него дом сделать.
– Дом?!
– А что такого? Перегнать на орбиту какой ни будь курортной планетки, оформить на себя и жить, временами спускаясь вниз на катере. Оформление собственности – копейки, топливо мне не нужно, воздух, вода еда – тоже не дорого. Повесил на высокой и готово.
– А что не перегнал?
– Первое время некогда было – много заказов по жабьим технологиям получал, а после, – вздохнув, он досадливо взмахнул рукой: – А после… Врос я. Домик поставил, сад, лаборатория.
– Понятно, – кивнув, разворачиваю кресло к пульту: – Быт заел?
– Он самый. Заел, – ещё раз вздохнул механик: – Заел, но мечта осталась. Я поэтому так легко на нашу операцию и согласился, несмотря на то, что и имя наработал, и клиенты пошли. Мечта же – оказаться на борту такого… такого красавца! Да и чувствовал – вот ещё немного и всё! Врасту окончательно, корни пущу. А там, глядишь и женюсь, детишки пойдут и всё, конец мечте, конец свободе. А ты?
Его вопрос застал меня ровно в тот момент, когда нос Авроры уже был готов коснуться пелены Врат, так что ответить я смог только по завершении перехода.
– Да в принципе, тоже самое, – положив корабль на новый курс я, полуобернувшись, кивнул ему: – Правда я совсем не против, ну мхом обрасти, но вот что-то никак не получается. Вот только всё вроде устаканится, как – раз! И всё по новой! Ты, как я помню, к религии не очень?
Дождавшись, когда он кивает, я продолжил.
– Понимаешь, тут история такая. Ты только резко не реагируй – сейчас я ересь, если по-вашему судить, понесу. Зелёный, ну тот, что у вас типа Бога, я с ним ещё у себя дома, в моей вселенной пересёкся. И скажу тебе – никакой он не Бог. Машина для сбора информации, созданная жившими до Большого Взрыва. Они его сделали и оставили. Где сами и кто они были – понятия не имею, а Зелёный молчит. – Замолчав, я покосился на Свенна, но тот сидел молча, устремив взгляд на звёзды, плывшие за остеклением рубки. Глотнув кофе из припасённого термоса, я продолжил:
– По вселенным. Эта уже третья, где я побывал. Какая из них является основной реальностью, какие её отражения – не знаю. Не для моих мозгов это знание. Главное, что Зелёный, или, как я его называю – Древний, за все прошедшие миллионы и миллиарды лет, свихнулся, став считать себя Богом – Творцом сущего.
– А он точно не?
– Точно. Он всего лишь Наблюдатель, воюющий со своей сукой.
– А ты тогда при чём?
– Во мне его часть – он её сам в меня внедрил, а позже не смог удалить – когда я, из его слуги, стал его врагом.
– Врагом?
– Ну да. Он меня напрямую прихлопнуть не может – основная программа, заложенная в нем его создателями, запрещает ему самоубийство. А во мне – его часть. Понимаешь?
– Ну да, – хохотнул Свенн: – Забавно.
– Угу. – Вздыхаю: – Сам он не может, а вот чужими руками – запросто. Возможно он и Полу, нанимателю, то есть его, всё это – про моё убийство и нашептал. Да не вышло – его частицы во мне умирать тоже не хотели, не имели права – в соответствии с программой, вот и вышло – три трупа на полу.
– Но ведь он не остановится?
– Это да.
– А спрятаться не пробовал?
– Не вижу в этом толку. Уверен, что Древний знает где я. Пусть и не точно, примерно, но что ему стоит просеять песок целого сектора? Не своими руками, конечно. Нашепчет, или внушит кому-то о чём-то… О сокровище древнем, о том, что я знаю, где оно и готово – представляешь какие толпы желающих разбогатеть по мою голову соберутся?
– Угу, – кивнул Свенн: – А так как ты ни сном не духом, то тебя, скорее всего, запытают до смерти.
– Или доставят кому надо, – теперь кивнул и я, поёживаясь от нарисовавшейся в голове неприятной картины.
– М-да. Это ты конкретно влип. И что делать думаешь?
– А что? – Криво улыбаюсь: – Много вариантов что ли? Заныкаться не получится. Но и он сам, напрямую, ничего сделать не сможет. Значит расклад примерно ясен. Первое, – сжав кулак я отогнул и показал Свенну мизинец: – Сделать так, чтобы не оказаться лёгкой мишенью для тех, кто за мной придёт. Второе.
– Крейсер? – Перебил меня он.
– Ага. И крейсер, и база. Чем больше стволов и бойцов – тем лучше. Сам понимаешь – одно дело одиночного охотника послать, и совсем другое армию собрать.
– А ты не мелочишься.
Пожимаю плечами – мол, а что остаётся? Жить захочешь, ещё и не так раскорячишься.
– Это первое было. Ну и второе – ударить первым! Набрать сил, найти его логово и вдарить!
– Хочешь против Бога пойти? Ты в своём уме? – Во взгляде Свенна, несмотря на его якобы неприятие религии, читается нешуточное удивление, смешанное со страхом: – Сэм? Ты в своём уме?
– Не знаю, – честно признаюсь ему: – Но вот других вариантов не вижу. Да и прогонял я его уже.
– Ты?! – Вот теперь он поражён по-настоящему. Ещё бы – не каждый день увидишь человека, открыто заявляющего о том, что он вышел победителем в схватке с Богом. Тут одно из двух – либо псих, либо… Либо точно псих.
