– Вот она. Ты помогаешь нам, мы, взамен, возвращаем к жизни твоих друзей, выдернув их из той реальности за миг до гибели. Такая цена тебя устроит, Сэм?
– Нет, – качаю головой, не соглашаясь с ним: – Вы переносите и их и меня на мой корвет. Тот самый, что здесь. Над нами. Корвет, с нами, вы переносите туда – в то время, где мы погибли. Где они, – киваю на кристалл: – Погибли, а меня сожгли. Должок там есть – самое время вернуть.
– Невозможно! – Шарик замирает и мне кажется, что он превращается в камень, подчёркивая невозможность такого варианта.
– Подобное потребует большого объёма энергий, на что наше создание обязательно обратит внимание. И даже если это будет после того, как ты исполнишь свою миссию, создание наверняка заинтересует произошедшее. А это может подтолкнуть его к мысли о том, что реальность не одна, что недопустимо.
– Ясно. Тогда вы просто их воскресите, да?
– Как только ты выполнишь необходимое.
– Хорошо. Что от меня требуется?
– Ты вернёшься назад. В прошлое своей реальности – до того момента, как часть Древнего окажется в твоём теле. Далее – всё просто – получив вторую часть, необходимую для образования критической массы, ты сбросишь обе части в корону любой звезды. Не соединяя. Как видишь – ничего сложного. Так что? Согласен?
– А что это изменит?
– Всё! Создание перестанет видеть в тебе носителя своей части. Оно не начнёт преследовать тебя и, как следствие, не откроет секрет слоёв реальности.
– Так… В прошлое, значит?
– Да. Ты вернёшься в тот момент, после которого встретишься с человеком, передавшим тебе вторую часть Создания.
– С братом Тодом? Инквизитором?
– С ним. Дальнейшее, то, что предстоит тебе сделать для получения части – тебе и так известно. Выполнишь – получишь своих друзей. А ты выполнишь, мы это знаем.
– Принято, – киваю, косясь на кристалл, в боку которого проступает мужской силуэт:
– А это кто? Морда, вроде, знакомая.
– Это ты.
– Я?! – Подойдя ближе, вглядываюсь. Да, сомнений нет – молодой человек, что замер, чуть согнув спину в зелёном тумане, похож на меня как родной брат. Младший. Даже шрам на щеке – точно такой же и в том же месте.
– Это твоя реинкарнация из прошлого.
– А она-то тут при чём? И зачем? Чего вы его дёрнули?
– Создание, разыскивая тебя, двигалось по многим векторам, ориентируясь на чувства поглощённой тобой части. У него, его зовут Игорь Маслов…
– Дурацкое имя!
– Твоё не лучше! – Парирует Создатель, в голосе которого явно слышен сарказм:
– В нём частей Древнего нет. Самих частей, как в тебе. В нём, раз он твоё отражение, проявились эманации части. Отражения того, что в тебе.
– Не понимаю, – мотаю головой, запутавшись в его словах: – Он же был прежде меня? Или нет? Так откуда эманации?
– Древний вне времени. Изменение одной части, влекут за собой изменения в остальных.
– Не понял, но ладно. Значит – вы и его того? Законсервировали?
– Да. При переходе ваши сознания сольются, очищаясь от следов Создания. А когда ты избавишься от частей – и он, и ты, и твои друзья, вы все сможете жить обычной жизнью. И, на случай, если ты колеблешься, добавлю – Игорь согласился на эту сделку. Его цена – спасение родной планеты.
– От чего? Он же с Земли? Родины человечества? А с ней, как я помню, всё в порядке.
– Это и доказывает, что ты, вы оба, успешно справитесь с нашим поручением, выровняв вероятностные флуктуации линий…
– Стоп! Хватит! – Поднимаю руку прерывая его – терпеть не могу, когда собеседник начинает давить меня высокоумными и малопонятными терминами. Нет, я не совсем уж дебил, кое-что понимаю, но вот как по мне – лишнее это всё. Можно и без подобных выкрутас всё объяснить.
– Значит – лечу в прошлое, устраиваюсь работать к брату Тоду, получаю хреновину, а после оба-два куска скидываю на звезду. Взамен мои друзья воскресают и наступает царство любви и справедливости. Я ничего не упустил?
– Всё так, кроме царства. Его вам придётся самим построить.
– Построим, не сомневайся, – киваю ему и поворачиваюсь к кристаллу:
– Ну, куда жать?
– Просто прикоснись – маяк настроен и ждёт тебя.
– Погоди, – Отдёргиваю руку, уже готовую коснуться зелёного бока:
– А здесь что? Война же идёт? И Мать? Ей Древний мстить не будет? Я же ему не достался?
– Сэм! – В голосе Создателя слышно неприкрытое раздражение:
– Ничего не будет! Ни первой, ни второй войны. Не будет тебя – её причины. И люди, и амфибии найдут общий язык.
– А членники? Они здесь так и не появятся? Значит – Мать погибнет? Со всей своей расой?
– Не будет тебя – не будет в тебе Древнего, – поправляется он: – И создание не сделает так, что её раса погибнет, чтобы, воспользовавшись этим, получить её согласие на перенос сюда. Вы, возможно, встретитесь. Но – не скоро. Когда вы – люди, будете готовы к такой встрече и диалогу с иными расами. А теперь всё! Касайся!
* * *
Делаю, как он велит, и в следующий миг зелёный свет окутывает меня, а вместе с ним приходит и боль, словно тысячи иголок стремятся пробить моё тело. Это продолжается миг – и боль и свет пропадают, но тьма, немедленно окружившая меня, господствует совсем немного, и, едва проявившись, отползает назад, не имея сил бороться с яркой белой звездой, спешащей сжечь моё тело.
– Господи… – успеваю не то подумать, не то выкрикнуть, прежде чем её жар принимается опалять моё тело:
– Господи! Как же умирать надоело!
А ещё через миг, когда мои кости начинают лопаться от жара, что-то сильно бьёт меня по лицу, милосердно даря забвение, спасая от боли, терзающей обугленную плоть.
Эпилог
Система LHS 318
Пространство второй планеты. Водный мир.
Орбитальная платформа "Щедрый Лангуст"
Территория Федерации.
Старина Эдмонд, бармен и владелец бара «Гнутое Сопло», занимался привычным для всех барменов всех баров делом – полировал полотенцем высокую пивную кружку пытаясь стать тем первым представителем этой славной профессии, кому удастся-таки проделать дыру в боку идеально чистого сосуда.
Своё занятие он прерывал только ради того, чтобы быстрым взглядом окинуть небольшое помещение своего заведения в поисках страждущих, требовавших добавки, и ускользнувших от взгляда Али, официанта, чья смена была сегодня, или ради обнаружения иного непорядка, требовавшего его хозяйского вмешательства.
Не обнаружив ни того, ни другого, Эдмонд привычно вздыхал, и возвращался к своему занятию, не забыв нахмурить брови в сторону дремавшего Али.
