– А вы не можете посмотреть, кто из них часа в четыре забирал клиента от ресторана «Нептун»?
– Иван Семёнович Новицкий.
– Мне нужно с ним поговорить, когда я смогу его застать?
– А вы случайно не ревнивая жена? – спросили её подозрительно.
– Нет, ни в коем случае. Я вообще не жена.
– А кто вы?
– Детектив.
– Так вы интересуетесь убийством преподавателя из вуза, – догадался её абонент.
– Совершенно верно.
– Но с Новицким уже разговаривала полиция!
– Осталось ещё кое-что уточнить.
– Приезжайте завтра в наш офис к восьми утра. У вас есть адрес?
– Где-то был…
Абонент хмыкнул и продиктовал адрес офиса.
– Спасибо вам большое, – искренне поблагодарила Мирослава.
«Вот и чудненько», – сказала она сама себе и решила на сегодня закончить с делами.
Она спустилась вниз, вошла на кухню и спросила:
– Морис, тебе помочь?
– Нет, у меня уже всё готово, – ответил он ровным голосом.
– «Слава богу, кажется, повеселел», – подумала она облегчённо.
Морис действительно успел обрести равновесие, мудро рассудив, что Мирославу ему не переделать. И нужно принимать её такой, какая она есть. К тому же работа в агентстве позволяет ему хорошо зарабатывать и часть денег отсылать родителям. Он живёт за городом в экологически чистом месте, ездит на «БМВ». Несмотря на то что машина принадлежала агентству, Мирослава почти никогда не садилась за руль «БМВ», предпочитая ездить на своей серой «Волге».
И не стоит лгать самому себе – ему нравилась его работа. Его увлечение кулинарией пришлось по вкусу не только Мирославе, но и её друзьям. Самым искренним и преданным своим фанатом Морис, конечно, считал Шуру Наполеонова. Но и другие не жаловались на его кулинарные шедевры. А с женой адвоката Яна Белозерского Магдой они даже при случае обменивались рецептами.
– Морис! А почему мы до сих пор не ужинаем? – оторвал его от размышлений голос Мирославы.
– Ждём, – ответил он лаконично.
– Чего?
– Не чего, а кого. Скоро должен приехать Шура.
– О!
Наполеонова пришлось ждать ещё сорок минут. Исключение Миндаугас сделал только для Дона, накормив его тушёной в духовке куриной печёнкой.
Взять Наполеонова в оборот с порога Мирославе, как всегда, не удалось.
– Нет, нет! – буквально возопил он. – Сначала ужин! А потом, может быть, если ты будешь ласкова со мной, я снизойду…
– Придушу! – пообещала Мирослава.
– Придушенный я ничего не смогу тебе сообщить, – резонно заметил Шура, и Мирославе осталось только махнуть на него рукой и терпеливо ждать, пока он уплетёт приготовленный Морисом литовский борщ, пюре с тушёной печёнкой, салат из свежих овощей и яблочный пирог с корицей.
– Ты не описаешься? – спросила Мирослава, когда он допивал третью чашку ароматного чая со щепоткой сушёного зверобоя.
– Нет.
Мирослава вздохнула.
– Ладно уж, – сказал Наполеонов, – спрашивай, о чём хотела.
– Шура, ты выезжал на убийство преподавателя вуза Бориса Гусарова?
– Я уже говорил, что выезжал.
– Расскажи мне о своих первых впечатлениях.
– Значит так, ночь…
– Уже было утро, – перебила она.
– Пусть было. Но я ещё не вышел из ночи. Помню, поблёскивали фонари и звёзды вроде виднелись на небе. Вернее самая последняя предрассветная звезда.
– Шура! Мы не в планетарии. Ближе к делу.
– К делу так к делу. Труп Гусарова обнаружил его сосед Шахматов, который имеет привычку выгуливать каждый день в это время свою собаку.
– Знаю!
– Не перебивай!
– Уф!
– Орудие убийства вскоре нашлось, это был металлический прут.
– Отпечатки пальцев?
– По-видимому, его вытерли прежде, чем выбросить. Но один пальчик остался.
– Дилетант?
Шура пожал плечами.
– Время смерти?
– Судмедэксперт считает, что прошло не более часа с момента убийства до прибытия на место группы.
– Вы кого-нибудь заподозрили?
– От соседей мы узнали, что нашедший Гусарова Шахматов был с убитым в ссоре. Но лично я не стал бы придерживаться этой версии.
– Шура, может, тебе показалось что-нибудь странным?
– Показалось, – кивнул он, – муж неизвестно где, а жена спокойно спит.
– Может быть, они договорились, чтобы она его не ждала.
– Она так и сказала. Но всё равно странно.
– Все люди разные, и отношения в семейных парах тоже строятся не по образцу, который нравится тебе или мне.
– Всё равно, – упёрся Наполеонов, – что это за жена такая?! Мужа всю ночь дома нет, а она дрыхнет без задних ног.
– Так ты подозреваешь Екатерину Гусарову в убийстве мужа?
– Нет, – пошёл он на попятную, – хотя, опять же, как выяснилось позже, всё накопленное мужем, в том числе и квартира, достанется именно ей.
– Может быть, найдутся ещё претенденты на наследство, – бросила пробный камешек Мирослава.
– Сомневаюсь.
– А кроме крепкого сна жены убитого тебе ничего не бросилось в глаза?
– Если честно, глаза мои в ту ночь, или, как ты говоришь, утро, буквально закрывались.
– Но ты же профессионал, – не отставала Мирослава.
– Ещё мне показалось подозрительным, что вузовская компания так долго сидела в ресторане. Но оказалось, что в наше время это возможно, отвали денежки хозяину и сиди хоть сутки.
– Угу.
– Но вот ты скажи мне, – загорелся Наполеонов, – что можно делать столько времени в ресторане?!
– Сначала, скорее всего, отмечали защиту диссертации, а потом могли увлечься обсуждением профессиональных вопросов и не заметили, как пробежало время.
– Оно, может, и так, – Наполеонов почесал переносицу, – но откуда у преподавателей вуза такие деньги?!
– Это мне неизвестно. Но они же не каждый день снимают зал в «Нептуне».
– Может, ты и права.
– Шура, а кто ведёт это дело?
– Как кто?! – радостно воскликнул Наполеонов. – Друг твой ситный!
– Мой друг? – искренне удивилась Мирослава, быстро прикидывая в уме, кого из следователей кроме Наполеонова можно назвать её другом.
Шура между тем наслаждался её растерянностью и даже мысленно потирал руки.
