Предыстория
Ты моя слабость
Поднимаюсь на сцену. Руки привычно дрожат. Но я все же беру микрофон, с трудом вытаскивая его с высоченной стойки, что подкручена для местных певиц модельной наружности.
Чувствую, как ладони потеют. Успокаиваю себя тем, что зал пуст. Нечего бояться. Никто меня не услышит.
Сейчас раннее утро и все гости клуба уже разбрелись по домам. Это единственное время, когда я могу воплощать свою мечту в реальность. Стоять на сцене. Петь.
Неудачница! Что толку с певички, которая боится сцены?
Однако, несмотря на свой страх, я отложила учебу в универе и отправилась на поиски себя. Я дала себе год. Если не справлюсь, вернусь в родной город, и как когда-то завещала мама, отучусь на учительницу младших классов. И буду до пенсии тухнуть в какой-нибудь провинциальной школе.
Чувствую, так все и выйдет в итоге. А, между прочим, школу я с детства не люблю. Мои одноклассники были ужасны. Они буквально превратили мои школьные годы в ад.
На первых нотах голос еще подрагивает. Стискиваю ладонь в кулак, прижимаю к груди, силой воли вынуждая мою песню звучать хоть немного увереннее:
— Пусть ночь темна, надежду дарит ууутро…
Да, дети бывают жестоки. К сожалению, часто. Ты можешь быть не у дел по любому поводу. Потому что слишком высокая, или как я — слишком мелкая. Потому что зубы кривые, или просто стали выпадать позже, чем у большей массы одноклассников, — так например гнобили мою подругу в начальной школе, вынудив ее перевестись. Потому что твой вес превышает среднестатистическую норму ровесников, или наоборот не дотягивает, — опять-таки, как у меня. Потому что ты бедный. Слишком умный, по мнению одноклассников. Или семья твоя неполная. И опять мои пункты…
Миллион причин. Я с трудом и не без разного рода расстройств прошла через это будучи ученицей. Поэтому смотреть, как страдают адекватные, но «не такие» дети, в качестве учительницы — не хочу.
Расслабляю связки, пока в голове звучит короткий проигрыш. Набираю в легкие побольше воздуха и вновь подношу микрофон к губам:
— И все услышат, хоть голос пока мой тише…
Чтобы хотя бы попытаться воплотить свою мечту в реальность, мне пришлось переступить через тонну своих страхов. Для начала, набравшись мужества, я уехала из родного города в столицу и устроилась барменом в ночной клуб, чтобы иметь хоть какой-то доступ к микрофону.
Клуб выбирала, конечно, не абы какой. Долго штудировала интернет в поисках «того самого», о котором незадолго до выпускного ненароком услышала от своих продвинутых одноклассниц. «Живая музыка» — вот, что привлекло тогда мое внимание и стало целью.
Думала, адаптируюсь и решусь поговорить с начальством, чтобы мне дали хотя бы один шанс. Всего одну песню. После которой мое будущее будет решено.
Но минуло уже почти полгода. А я все так же дрожу, каждое утро, выходя на сцену перед пустым залом.
Хотя я дрожу и когда на смену выхожу. Я вообще страшная трусиха. Спасибо одноклассникам, которые успешно воспитали во мне неуверенность.
Нет, конечно, я стараюсь этого не показывать. Храбрюсь, как могу. А внутри трясёт всю. Проклятье какое-то...
— Но я вырвусь! И голос мой не задушат! Он ваш старый мир разрушит! Я отныне всегда буду смелой! — во всю мощь своего голоса заканчиваю любимую песню, ставшую моей поддержкой в свершениях, и в то же время ироничной насмешкой над страхами, которые я так и не могу побороть.
Стою, глотая воздух от волнения. И как дура улыбаюсь, представляя, что мне рукоплещет полный зал.
— Ну вот, ничего ведь страшного, — бормочу себе под нос. Поднимаю микрофон и продолжаю во весь голос: — Спасибо, «Gold»! Вы отличная публика! — голос звонко отбивается о зеркальные стены зала.
Как это глупо, Боже мой! Хорошо, что меня никто не слышит.
Это именно то, что держит меня здесь. Стыд и страх. Да, именно они. Регулярно выходя на эту сцену, я стараюсь выкинуть нечто эдакое, мне несвойственное. Стать, хотя бы наедине с собой, более раскрепощенной.
Поклон. И можно убираться отсюда. Стрессовая норма на сегодня выполнена.
Возвращаюсь к бару, чтобы забрать свои вещи и замираю, на секунду задумавшись. Признаться, не только сцена держит меня в этом клубе. Есть тут кое-что еще. Вернее кое-кто...
Мистер Голд, — как его называют все местные обитатели. Хозяин этого и ещё целой сети клубов в городе. Каждый раз, когда вижу его, теряю дар речи.
Не бывает таких мужчин. А раз уж и бывает, мне кажется, от подобных ему лучше бы бежать без оглядки. Вместо этого, обдумывая своего идеального, я почему-то каждый раз вижу перед глазами его...
Конечно, я никогда не решусь к нему даже подойти.
Помню, когда умоляла его взять меня на работу, едва в обморок не свалилась от волнения. Его ответ был вполне категоричен: «Нет. Мала еще».
Понятия не имею, почему он в итоге вдруг передумал. Вряд ли такой мужчина сжалился бы, даже если бы я все же грохнулась в обморок к его ногам.
Он непреклонный. Бесцеремонный. Огромный, как скала. Сильный...
Опираюсь локтями на стойку, мечтательно складывая кулаки под подбородком.
Помню, когда в клуб привезли рояль, он вызвался тащить его вместе с грузчиками. Закатал рукава. И Боже, эти руки... Никогда не думала, что можно возбудиться, просто глядя на вены.
Хотя… «старой деве», ни разу не испробовавшей запретный плод, и палец покажи — возбудится.
Глядя на то, что вытворяют ночами девушки в «Gold», чувствую себя устаревшей версией человечества. Хотя наличие девственности, не говорит об отсутствии желания как такового. Я ни какая-нибудь фригидная. Просто не нашлось того, с кем хотелось бы сделать... это...
Да, блин! Ну что за трусиха. Даже мыслей своих стесняюсь. Секс! Вот! Нет в этом ничего такого. Хоть иди на аукцион выставляйся, чтобы избавиться уже от этого бремени, и не считать взрослые отношения чем-то постыдным!
— Взрослые отношения, — усмехаюсь я, своей мысленной изворотливости. — А я, видать, и для этого еще мала.
К черту! Нашла о чем думать! Не до того. Надо бы что-то придумать, чтобы наконец заставить себя подойти к менеджеру. Вот выступлю, и все решится! Либо справлюсь, либо домой поеду!
