— Еще раз назовешь меня так, пойдешь полы мыть, чтобы свое обучение оплачивать!
— Опять бесишься? Ну что еще?
— Ты дома?
— Не-а, Гарик где-то откопал пропуск на закрытую вечеринку, так что сегодня не жди!
— Лара, какого…
— И, Геш, ну серьезно, не трогай ты калеку. Ну, правда. Я ее лучше вывезу, пока ты делов не натворил.
— Я тебя вывезу! В лес! — телефон оповестил о завершении разговора. — Сука!
Мне не то, что злость сорвать не удалось, эта зараза меня только еще сильнее взбесила!
Гляжу на Аню, она застыла словно статуя, вжавшись в дверь. Боится? Обижена? Жалеет о своем предложении?
Даже если так.
Она останется со мной, пока я не разберусь. И ни кто не посмеет забрать ее!
Глава 15
АНЯ
— Раздевайся! — слышу приказ, едва успеваю переступить порог дома.
Молча подчиняюсь, развязывая плюшевый на ощупь поясок нового пальто.
Я знаю, что он зол. Хоть и не могу найти тому причин. Разве я сказала что-то не то в магазине? Может, обидела его чем-то? Вроде же нет. Все по делу. Однако я буквально кожей ощущаю исходящее от него напряжение.
Неторопливо бреду по коридору, желая спрятаться в своей комнате, чтобы не злить его еще сильнее. К тому же не хотелось бы столкнуться с Надеждой. Ее едкие комментарии нередко меня из колеи выбивают, а я и так сегодня перенапрягла хозяина дома своими эмоциями.
— Куда. Собралась? — рычит низкий голос мне в спину, и я замираю у двери, едва успев нащупать ручку. — Я неясно сказал? Раздевайся!
Так я уже. Пальто сняла. Обувь тоже. Может он не ко мне обращается?
— Анна! — словно в ответ на мои мысли гремит строгий голос. — Немедленно снимай с себя все это тряпье!
Что? В с-смысле?! Все??? Тут же где-то Надежда бродит. Да и Лара уже наверно вернулась. Тем более она вроде с другом собиралась. Он что же собрался прилюдно меня раздеть?
— Я жду.
Даже мысли дрожат.
Он пользуется правом, которое я ему сама дала. И ведь он предупреждал меня даже о том, что может попросить об ужасных вещах. А я согласилась на все.
Однако здравый смысл все еще пытается найти лазейку. Разве я не говорила ему, что все, что между нами произойдет, должно оставаться за закрытой дверью? Вот!
— Я не стану, — дрожа всем телом, отвечаю я, — этого делать здесь.
— Станешь. И будешь делать все, что я пожелаю! Я хочу посмотреть, за что я плачу.
Так вот какова моя плата за проживание? Он хочет меня унизить? Ему даже не секс от меня нужен был. Ему куда больше по вкусу растоптать меня.
Представляю, как несколько пар глаз таранят мою спину, затаившись в ожидании представления. В горле ком встает. Я не могу этого сделать, но и отказаться не могу. И в любом случае потом пожалею о своем решении…
— Идите к черту, Глеб Виталич, — бормочу я сквозь слезы и прячусь за дверью своей комнаты.
Падаю на кровать и, уткнувшись лицом в подушку, не могу сдержать рыданий.
Какая же дура?! Что я навоображала себе?!
Ненавижу свою беспомощность! Хочу видеть! Видеть, чтобы просто заглянуть ему в глаза! И понимать, когда он играет со мной! Чтобы не строить воздушные замки, ведясь на его доброе отношение.
Не понимаю. Я словно не слепая, а безумная. Еще в кафе я совершенно точно чувствовала с его стороны тепло. Это было так странно. Но я поверила…
Представляю, как он усмехался с глупой незрячей девчонки, что принимала все его действия за чистую монету.
Эмоциональный день вытянул из меня все силы, и финальная встряска стала последней каплей. Потому я и сама не заметила, как задремала.
Слышу до боли знакомый голос сквозь сон. Он что-то мерно рассказывает, словно сказку на ночь:
— «Совсем юная. Худенькая, как и сказала продавщица. Тонкий бежевый сарафан на ней, сильно не по размеру. Тёмные волосы беспорядочно рассыпаны по плечам», — Глеб прерывается буквально на секунду и усмехается: — На тебя похожа.
Даже дышать боюсь, спросонья, пытаясь понять что происходит. Глубокий голос продолжает свой рассказ:
— «Я уже собирался нарушить эту чарующую тишину. Но мой взгляд снова уцепился за бежевое платьице, которое почти полностью намокнув, просвечивало смуглую кожу девушки. Почему-то меня очень заинтриговала эта прилипшая ткань».
Чувствую, как щеки начинают гореть от того, что он говорит. Такие откровенные вещи, словно подробно описывая представший его взору образ. Не выдержав, резко сажусь на кровати:
— Что вы делаете? — выпаливаю я, прерывая смущающее повествование.
— Книжку тебе читаю, — буднично отвечает Глеб.
— Какую еще книжку?! — взрываюсь я, не понимая в чем подвох.
— Роман какой-то. Мне его в книжном в подарок дали. Сказали, девочки такое любят. Не понравился? Могу другой купить.
— Не надо мне ничего! Снова потом тыкать будете, что потратились?! И заставлять раздеваться при всех домочадцах?
— Ань, — Глеб накрывает мою руку своей, а я отползаю по кровати.
Но он не оставляет меня. Обнимает за талию и подтягивает к себе:
— Так вот в чем дело, — выдыхает он, и я чувствую запах хмеля исходящий от него. — Ты все не так поняла. Я переборщил – не спорю. Но не стал бы я тебя так унижать.
Он поглаживает мою щеку и мне снова хочется ему верить.
— Лара домой так и не вернулась. Надежда уже закончила работу и ушла, — словно оправдываясь передо мной, бормочет он.
— Вы снова пили? — решаюсь спросить, ловя его руку на своем лице.
Он тяжело вздыхает и целует мою ладонь:
— Мгм.
— Зачем?
— Потому что понял, что не справляюсь.
— Это из-за меня? — чувство вины вполне ясно дает о себе знать.
— Нет, Невеличка. Из-за меня. Твоей вины здесь нет. Это я сам с собой разобраться не в состоянии, — чувствую, как он поднимается с кровати и отпускает мою руку. — Спокойной ночи, Анют.
Слышу, как усталые шаги отдаляются к двери и понимаю, что не хочу, чтобы он уходил.
— Я не хотел тебя обидеть, девочка, — вдруг снова заговаривает Глеб. — Кажется мне просто в любом моем состоянии стала невыносима мысль, что однажды ты оставишь меня…
У меня сердце екает. Что это значит?
Только не надумай себе опять чего, глупая!
— Глеб, — сдавленно шепчу я, еще толком не успев подумать над тем, что собираюсь сказать. — Вы могли бы… остаться со мной? Только сегодня…
