Вот черт...
Это слишком буквально: «после такого и умереть не жалко» или «лучше умереть, чем провалиться от стыда при нашей следующей встрече».
Свет фар ослепляет лишь на секунду. И вовсе не вся жизнь перед глазами. А только последний час. Пытаюсь напоследок понять, какой меня запомнит ОН.
Удар. И я проваливаюсь в темноту...
Глава 1
ГЛЕБ
Просто стою под душем, упираясь ладонями в стену. От усталости не в силах пошевелиться.
Перелёт оказался очень выматывающим, ещё и младенец в салоне кукуху сносил. Даже наушники не сильно помогли. Этот мелкий, кажется, турбину самолета умудрился переорать.
В такие моменты я с удивлением вспоминаю, что время от времени не прочь завести некое подобие семьи. Тихую безотказную жену. Только не из тех кукол резиновых, что вокруг вечно вьются. Этих надо выбрасывать, вместе с использованным презервативом. А мне надо домашнюю такую, чтоб щи-борщи варила, хозяйственная. И мать хорошая. Ну и карапуза орущего в придачу. Ладно. Своего-то и потерпеть можно. Да только где ж искать эту домашнюю?
Походу я перебрал по прилету. Опять о какой-то чепухе думаю.
Смахиваю с бровей воду, отбрасывая бесперспективные мысли. Мне бы сейчас просто бабу. Чтобы снять напряжение после долгой командировки. Градус в крови, конечно, отчасти справляется с этой задачей. Но физическая усталость тоже не помешала бы в комплект к моральной расслабленности.
Если бы в срок приехал, то организовал бы себе досуг, как полагается. Это отмена последней встречи мне все карты смешала.
Вернулся домой не солоно хлебавши. Злой как черт. Даже не успел домработницу предупредить, что возвращаюсь. А потому ещё и голодный остался.
Надо хоть омлет какой сообразить. Доставку ждать уже сил нет. Ночь поздняя. Вырублюсь раньше.
Отстраняюсь от тёплых потоков, услышав какой-то грохот внутри дома. Что за хрень? Хмурюсь, пытаясь пораскинуть нетрезвыми мозгами, кто бы это мог быть.
Лариска вроде на отдых куда-то свалила, — я миллион фоток в инсте видел. Прислуга в моем доме приходящая, — не люблю я посторонних людей под ногами. Животины тоже не держу, — значит, кто-то непрошеный.
Есть у меня, чем поживиться. Правда в сейфе лежит. Но раз у «гостей» есть инфа, что хозяин не дома, то может и пароль от сейфа «добрые люди» подсказали?
Выскакиваю из стеклянной кабины и, не теряя время, направляюсь на звук. Даже интересно посмотреть, кто у нас такой смелый, что решился к «самому Золотову» пробраться.
Немного дезориентировавшись, останавливаюсь в просторном коридоре. Темно. И тихо. Настолько, что слышно, как на мраморный пол падают капли с моего нагого тела. Откуда звук-то шёл?
Ответом мне служит тихая возня из кухни. Чутьё на задворках сознания, подсказывает, что вор мне какой-то туповатый попался. Тоже пожрать что ль зашёл? Может кошка какая в дом забралась?
Заглядываю. Ну, точно кошка…
Довольно скалю зубы. А дружище-то постарался, чтобы организовать мне тёплый приём, после долгой разлуки с домом. Кроме Валерки ведь никто не знал, что я возвращаюсь.
Вглядываюсь в темноту, изучая свою добычу. Неплохой подгон. Даже в полумраке кухни четко вырисовываются все выгодные округлости. Мелковата, правда. Надеюсь только ростом. Не стал бы меня друг подставлять.
Девчонка не двигается, будто прислушиваясь к чему-то. Молчит. Словно и не видит меня вовсе.
Да как же! В полоске света от микроволновки вижу, что ее взгляд наглухо прикован к моему паху. Впечатлена, девочка? Готов поспорить, такого как я, у тебя ещё не было.
Так и будем стоять? Делаю шаг навстречу. Одним движением ловлю хрупкое тельце в объятия. Девчонка вздрагивает, будто от неожиданности. Резко воздух втягивает, видимо сказать что-то хочет. Но я не даю. Впечатываю свои губы в ее приоткрытый ротик.
Не до разговоров мне сейчас. Нужно напряжение снять. Подхватываю девчонку на руки. Опускаю на столешницу, становясь между ее ног. Сдвинуть пытается. Грубее сжимаю пальцами бедро, и кладу жесткую ладонь на затылок, чтобы дать понять, что мне не до игр. Она сдавлено хнычет, не в силах отстраниться от меня.
Хороша актриса. Правда, эти невинные игры не то, что нужно изголодавшемуся мужику. В другое время меня бы это даже позабавило. Но сейчас устал, как батрак. Нужно просто до предела тело измотать, чтобы мозг отключился. Без всех этих ужимок.
А девчонка как назло в грудь мне ручонками своими упирается. Плаксиво в рот стонет.
И что-то просыпается во мне от этого стона. Нехорошее такое. Сбивающее весь настрой. Напоминающее, что я животное. Которое хватает, что нельзя. Ломает что-то хрупкое. Выбрасывает на помойку то настоящее, что случайно находит.
На секунду теряю бдительность. Девчонка тут же уворачивается от моего жадного рта и начинает бормотать нечто, напоминающее молитву. Ну, это уже слишком! Зверею, собираясь было продолжить начатое. Но почему-то все же замираю, прислушиваясь.
— Не надо, пожалуйста. Я вас очень прошу... — тараторит с надрывом.
Меня торкает от ее голоса. Он один такой. Я его в любом виде теперь узнаю. Хоть песня, хоть хриплый шепот. Отшатываюсь. Щелкаю выключатель. И...
— Аня?
Во рту тут же возникает ее сладкий привкус. Опускаю глаза, оценивая, как недвусмысленно растёт мой интерес к незваной гостье. А девчонка и глазом не повела. Видать и так я ее напугал достаточно.
— Будь здесь, — бросаю, и выхожу из кухни.
Оказавшись в комнате, хватаю спортивки, что валяются на кровати. Матерясь, одеваюсь, а сам не могу от навязчивых мыслей отделаться.
Крепко она мне в голову засела в тот раз. Потому что не такая, как все. Я даже надеялся повторить. Но после нашей спонтанной ночи, Анюта больше не явилась на работу. Я, конечно, тогда походу грубанул маленько. Не хорошо так жестко с нежными девочками.
Такую красоту осторожно надо брать. А я как животное набросился, забыв о собственных правилах. Никаких отношений с подчиненными! И уж тем более держаться подальше от девственниц! С ней просто бинго. Два из двух. Все запреты разом.
И опять себя веду как животное.
Помнится, я сразу подумал, что это не очень хорошая затея, брать такую хрупкость дрожащую на роль барменши. Но эта ее упертость покоряет. Боится, но прет как танк. На пролом. Гуськом за мной ходила, уговаривала, чтобы я ее принял. Я же и взял ее, чтобы обломать. Подумал недельку при нашем графике, и она сама сбежит. Ан-нет. Несколько месяцев продержалась. Дрожала, — видел я, — но держалась.
Поначалу старался даже внимания на нее не обращать. Подумаешь, новая барменша. Там такая текучка, что я стерся бы, если бы каждая интерес вызывала. Да и принцип — не связываться с подчиненными, я еще ни разу не нарушил. А уж какие бывают убедительные работницы гоу-гоу… Но я оставался непреклонным. Уж бабу я себе и вне работы в состоянии подцепить.
