Раунд второй
Аналогичен первому. Зрители начали зевать. Егор выглядел расслабленно. Легко двигался по рингу. Но внутри его сковывало напряжение. Он сдерживал себя. Держал блок и осторожно «пробовал» удары, буквально прощупывая соперника. В данный момент ему было важно сохранить «холодный ум» во время боя.
Раунд третий
Кортес совершил первую попытку оттеснить Аравина к канатам. Он никогда не был терпелив. Видимо, и сейчас стремился закончить бой быстрее и зрелищнее. Но Егор держал защиту и не собирался уступать противнику.
В один момент Кортес открылся и Аравин, решив, что грех не воспользоваться моментом, пробил первый по-настоящему сильный удар. Именно этот хук показал испанцу, что не все так просто. И удивление в его глазах ясно выдало тот самый момент, когда Кортес забеспокоился. Сомнение скользнуло в его глазах, несмотря на то что физически он стойко выдержал удар.
Раунд четвертый
Кортес начал отставать. Егор перешел в нападение.
– Рано, Егор, рано, – кричит ему Натаныч. – Чуть спокойнее.
Это был тяжелый для обоих соперников раунд. Сила граничила с яростью.
Раунд пятый
Кортес дышал тяжело, но не сдавался. Он попытался пробить защиту Аравина, нанося сильные удары в рваном ритме. Егор действовал также жестко. Но во время атаки сложнее держать защиту. Несколько точных ударов Кортеса, и знакомое жжение обожгло Егора. Бровь. Его слабое место. Мало какие бои проходили без подобных рассечений. Врач иногда шутил, что это из-за слишком нежной кожи Егора. На самом деле – частая травма всех боксеров.
Кровь начала сочится моментально, и рефери дал команду на остановку боя.
В перерыве
Доктор смазал рассеченное место специальной мазью, которая приглушает боль и подобно монтажной пене останавливает кровь.
– Правое плечо немеет, – сдавленно сказал Аравин тренеру, как только вынули капу.
– Это плохо, – Натаныч нахмурился. – Начинай работу во всю силу. Долго не протянешь. Но и Кортес сдал. У тебя хорошие шансы.
– Я справлюсь. Стану в правостороннюю стойку.
Натаныч смерил парня долгим взглядом и кивнул. Егор правша. На тренировках он работал в правосторонней стойке, но выступал исключительно в удобной ему левосторонней2.
– Это может стать решающим фактором… – в голосе тренера неуверенность. – Но с другой стороны, Кортес сейчас меньше всего этого ждет.
Щукин кивнул, давая согласие.
Раунд шестой
Мышцы ныли. Но Егор чувствовал, как энергия бурлит в его теле. Он был практически уверен в своей победе. Действовал быстро, бил точно и размерено. Заплывший глаз и немеющее плечо отвлекали, но не настолько, чтобы сложить руки и дать себя добить. Наступил момент, когда Егор настолько сосредоточен, что не слышит рева публики. Он видит перед собой только противника. И смена стойки позволила ему застать Кортеса врасплох. Тот не успел перестроиться. Прямой удар левой рукой угодил испанцу в центр груди.
Раунд седьмой
Максимальное сосредоточение воли и энергии на выходе удара – Кортес рухнул на пол ринга. Аравин сразу же отступил. Каждый раз в такие моменты, наблюдая, как рефери ведет счет, он представлял себя на месте противника. Егор мысленно советовал ему оставаться на полу. Но Кортес поднялся. И тогда Аравин действовал основательно жестко. Серия сильных ударов принесла ему победу, а Кортесу окончательный нокаут.
Аравин стал чемпионом мира по версии WBO3.
В груди колыхнулось чувство радостного удовлетворения. Он приехал сюда за победой. И он ее получил. Чемпионский пояс перешел к нему.
Егор был доволен проделанной работой, но поздравления принимал сдержанно и отстраненно. Откровенно радовался Щукин. Поднял затянутую в перчатку руку Егора вверх, что-то выкрикнул и наконец просто обнял его. Да так, что называется, стиснул в медвежьих объятиях. В этот момент Аравин сверкнул широкой искренней улыбкой, и фотографы поймали этот кадр.
***
За три тысячи километров от Испании, в родном городе Аравина, взволновано билось сердечко человека, который переживал за Егора сильнее всех. Несмотря на позднее время, Стаська сидела у монитора своего компьютера и напряженно всматривалась в нечеткую картинку прямой трансляции. Взгляд не отводила ни на мгновение. Боялась пропустить малейшее движения соперников. Пыталась рассмотреть эмоции Егора. Но толком ничего не улавливала. Операторы снимали соперников сбоку. Да и не настолько близко, чтобы вглядеться в лицо. Поэтому, когда камера поймала крупным планом Егора, девочка буквально застыла. Мелкие мурашки пробежали вдоль позвонка. Дышала неровно. Рывками. Будто моментами забывала, как это делается, а потом догоняла ритм.
Не сразу уловила смену картинки. Потерялась в последних событиях, произошедших на ринге. Чуть расслабилась и успокоилась, когда пришло время перерыва.
Стася оглядела себя отстранено. Мятая пижама, взлохмаченные волосы. Из-за неподвижного сидения затекли ноги, а и без того скромный маникюр на руках обгрызен в минуты отчаянного волнения за Егора. Только Аравин никогда этого не узнает.
Сейчас Стася как никогда понимала значение фразы – чем дальше ты, тем ближе. Истрепала себе душу задолго до боя. Следила за новостями, которые щедро появлялись в интернете. Щукин часто давал интервью, в отличие от своего подопечного. И хотя информация, которой он делился, была весьма обтекаемая, девочка с благодарностью слушала ее. Когда Роман Натанович убеждал, что подготовка идет хорошо, она верила. И его же заявление, что Аравин готов к бою, восприняла доверительно радостно.
Появилось много новых кадров с Егором. Фото были сделаны в самых различных местах, точно поминутно Аравина преследовали то журналисты, то фанаты. Аэропорт, гостиница, пробежка, спортклуб…
Стася засыпала с этими фотографиями. Могла часами рассматривать и фантазировать относительно его планов, ощущений и мыслей.
Банально скучала. И злилась на себя за это.
«Бестолковая! Какая глупость…»
Привыкла она к такой виртуальной привязанности. Любила вспоминать рассказы Алисы об их детстве и юности. Но что она знала о нем лично?
Отчетливо помнила, как грубо отчитывал в день годовщины смерти сестры. Как проявил пустое безразличие по отношению к ней и бабе Шуре. Но в тоже время держала в сердце их первую встречу. Его трепетное отношение к Алисе. Глаза, полные отчаянного бессилия и боли. Человеческие чувства, которые прорывались сквозь плотину отчужденности.
Увидев, как после серии попаданий Кортеса кровь залила лицо Аравина, девочка едва не закричала. Остановило лишь то, что в соседней комнате спала баба Шура. Стасю буквально охватила паника, слезы брызнули из глаз, руки задрожали. Она больше не могла сидеть спокойно. Вскочила с кресла. Снова села. И так несколько раз. При этом не могла оторвать взгляд от монитора. Облегченно выдохнула лишь, когда врач смыл кровь и обработал рану. Наперед знала, что Егор продолжит бой, поэтому не удивилась, когда после короткого разговора с Щукиным, он снова вышел на ринг.
