Группа девушек-старшеклассниц, перегородив собой широкую аллею, громко перешептывалась, не сильно при этом переживая, слышит ли их кто-нибудь посторонний, и украдкой поглядывала в сторону припаркованных машин.
Раздосадованно простонав, Стася, наплевав на все нормы поведения, обошла девчонок по зеленому газону. Но машины Яковенко на привычном месте стоянки не оказалось, и девушка машинально повернула голову в направлении визгливого возбуждения одиннадцатиклассниц.
В это же мгновение ее сердце необычайно сильно сократилось, на доли секунды сжимаясь, а затем резко расширилось от безграничной радости.
«Егор Аравин».
Система прекратила свой отсчет.
Их разлука официально закончилась на сорок шестом дне. Стася не была уверена, что кто-нибудь свыше протоколирует данный факт, но она отчетливо помнила каждую минуту своего одиночества. Расставание с Егором отныне стало для Сладковой самым страшным кошмаром.
В распахнутой кожаной куртке, темно-синей рубашке под ней и в синих потертых джинсах идеально мускулистый Аравин расслабленно опирался на капот своего Ауди. Он курил и смотрел исключительно на Стасю, минуя заинтересованных им подростков.
Если бы она была льдом, то вмиг бы растаяла, хотя в Москве властвовала осень. Лишь Егор одним только взглядом пробуждал бабочек в ее животе.
Сумасшедший поток разнообразных мыслей проносился в голове девушки, пока она стояла на том же месте, не в силах двинуться вперед.
Позволяя своему сердцу безумно колотиться, не обрывала зрительного контакта. Так долго ждала Егора, а теперь просто не могла справиться с эмоциями. Глаза заполнили слезы беспечного счастья. В горле образовался мучительный ком.
Не задумываясь, как нелепо это, должно быть, выглядело, Стася зажмурилась и мысленно сосчитала до пяти. До десяти Сладкова никогда не считала, терпения не хватало. Глубоко вздохнув, открыла глаза.
Аравин не подзывал ее. Никак не торопил. Молча прожигал взглядом и ждал, пока она соберет себя в единое целое.
Стася перехватила куртку из руки в руку. Зажала ту в локтевом сгибе и, вцепившись пальцами в лямки кожаного рюкзака, пошла к Егору. Поверхность под ногами поплыла. Ноги, словно деревянные, шагали нескладно. Хорошо, что расстояние между ними было небольшим, иначе Сладкова просто не смогла бы его успешно преодолеть.
Когда их взгляды скрестились на расстоянии вытянутой руки, Стася постаралась выглядеть уверенно, несмотря на хлипкое желе вместо жизненно важных органов внутри себя.
Она растерялась при виде свежих ссадин на лице Аравина. Сморщила лоб, раздумывая о том, что стоило бы сказать, а что лучше оставить при себе.
Но тут Егор снова поднес сигарету к губам, и Стася отмерла.
– На территории гимназии нельзя курить, – зашипела она возмущенно, с волнением косясь на вышедшего из сторожки и шагавшего в их сторону охранника.
Егор, словно провоцируя, снова неторопливо затянулся. Раз, другой, а затем перед самым носом охранника выбросил окурок. Мужчина запнулся в паре метров от них, краснея от негодования, шаркнул туфлями по тротуарной плитке. Но так и не решился подойти и сделать замечание.
Аравин же скрестил руки на груди и сконцентрировал все свое внимание на Стасе. Прошелся цепким взглядом по знакомой светло-голубой рубашке и юбке в складку. Затем настойчиво впился глазами в бледное лицо. Щеки девушки тут же порозовели, делая ее невероятно красивой.
И его сердце защемило тупой болью, интенсивность которой разрывала на части. Егор упорно пытался блокировать поток эмоций, который затопил его, едва Стася показалась у ворот гимназии. Но было так чертовски трудно. В его грудную клетку словно влетел снаряд. Теперь, когда Стася находилась рядом с ним... Когда ее зеленые глаза обжигали его неприкрытыми эмоциями... Аравин снова разлетался на части, нестерпимо желая ее коснуться.
Абсурдно, но расставание не просто не помогло. Оно немыслимым образом усилило эти странные разрывные чувства.
Один взгляд Стаси, и он выше неба: беспрецедентные ощущения.
Серьезная проблема. Сладкова сама по себе проблема. Но она же и решение.
– Садись. Поехали, – скомандовал Аравин.
Оттолкнувшись, уверенно зашагал к водительской двери. Остановился, потому что Стася, терзая пальцами бесчувственные лямки своего рюкзака, не двигалась с места. Смотрела на Егора глазами, полными смятения.
– Ну? Что не так? – резко уточнил он, а у самого все в груди сдавило от мысли, что она сейчас откажет.
– А Гриша?.. – робко спросила Стася.
– В курсе.
Девушка оглянулась на все еще толпившихся неподалеку одноклассников. Тяжело вздохнула, поелозила балеткой по бугристой тротуарной плитке и только потом, коротко кивнув, зашагала к пассажирской двери.
Если бы Аравин не поехал крышей ранее, Заноза, черт возьми, точно бы свела его с ума в данную секунду, растягивая эту агонию.
И...
Едва они сели в салон автомобиля, как воздух вокруг них накалился. Мужчина и девушка под невидимым куполом своих чувств. Они тяжелым навесом накрывали их. Весь воздух пропитался этими чувствами. Заразился. И оба уже понимали, что, черт возьми, не существовало никакой вакцины или чудодейственного лекарства! Справляйся, как хочешь. Иначе попросту сдохнешь.
Вот такая философия. Такая вот взрослая жизнь.
Аравин завел мотор, из динамиков зазвучала музыка. Солист Сплин, чрезмерно растягивая слова, тревожно возопил: «Людям и городам от земли и до звезд по горячим губам – SOS...»
– А куда мы? – спросила Стася, пристегиваясь и неловко ерзая на сидении.
Короткая юбка мягко спадала по бедрам девушки. Прозрачный капрон не скрывал совершенных линий ног, и Аравина безнадежно тянуло сместить свою руку с коробки передач на ее коленку.
Какой из него воин, бл*дь? Если вся сталь, имевшаяся в нем, рядом со Стасей не прочнее воскового пластилина.
– Не все ли равно, Сладкая? – хмуро ответил вопросом на вопрос, фокусируя все внимание на дороге.
– И все-таки?
– Скоро узнаешь, Заноза.
Стася догадалась на полдороги. Ничего не говорила. Не спрашивала. Просто сидела, беспокойно сминая складки юбки.
Когда доехали, без подсказок вышла из автомобиля. Молча двинулась за Егором вдоль по парку, вверх по лестнице. Хотя на языке вертелись слова, сдерживала себя.
Остановились наверху. Там, где когда-то висел ее плакат, а теперь лишь остатки истрепанного белого полотна остались. В порывах прохладного ветра волосы захлестали по ее щекам, но руки были заняты, удерживая юбку.
Аравин сделал широкий шаг к ограждению и сцепил крепкие ладони на перекладине. Стася следом за ним шагнула, встала рядом.
Она не смотрела вниз, но слышала, как Москва-река устрашающе шумела где-то под ногами. Жуткий холодок прошелся по спине девушки, когда в голове мелькнуло, что там, внизу, десятки загубленных душ. А может, и сотни...
