— Давай поиграем, дитя?
Фрида кое-как совладала с дыханием.
— Ричард, уходи!
— О, он не может, — рассмеялся ближайший к Фриде рыцарь. — Он останется с нами — навсегда! Поиграем, Ри-чард?
Фрида зажмурилась и вздрогнула от раздавшегося следом крика. Отчаянно запахло дымом и тут же — свежестью грозы.
— Вы никогда. Больше. Меня. Не тронете, — склонившись над Фридой, громко сказал Ричард. Он светился синим, и его рука на плече герцогини дрожала, но голос был твёрдым. — Никогда!
Фейри отступили. Рыцарь, собиравшийся с Ричардом поиграть, замер — и водой разлился на траву. Фрида ахнула.
А другие рыцари молча смотрели на Ричарда, отступив на десять шагов. Молча и оценивающе. Где-то далеко сверкнула зарница и громыхнул гром.
А из-за деревьев вдруг раздалось скрипуче-напевное:
— К двум сестрам в терем над водой, Биннори, о Биннори,
Приехал рыцарь молодой,
У славных мельниц Биннори…
На поляну вышла, приплясывая, старуха в рыбацкой сети. Она помахивала букетиком незабудок и напевала:
— Колечко старшей подарил, Биннори, о Биннори,
Но больше младшую любил,
У славных мельниц Биннори…
Все фейри, как один, повернулись к ней. Ричард и Фрида тоже. Старуха же, заметив всеобщее внимание, польщённо улыбнулась и приосанилась.
— Ой, да не отвлекайтесь вы на меня, старую! Продолжайте, продолжайте…
— Кейт? — прошептала Фрида.
Старуха ей подмигнула.
— Я только хотела напомнить: этого стервеца лесного кто-нибудь вызвал? А то он все возможности посещений человеческого мира в этом месяце уже исчерпал. Магия, законы, всё такое. Вы его позовите, уж не забудьте.
И, напевая: «Биннори, о Биннори», — исчезла за деревьями.
— Что это было? — выдохнула Фрида.
Фейри молчали. Ричард тоже молчал, как и Досон — который также молча полоснул себя по руке серебряным кинжалом. Стоило крови капнуть на листья, как вода в озере забурлила.
Огненные фейри подались от неё прочь.
Как будто вмиг ожил лес — спала жуткая тишина, зашелестели листья, зашептались деревья, даже трава заволновалась на несуществующем ветру.
Из тумана, шагая прямо по воде, появился Лесной король и дубовый посох в его руках зеленел свежей листвой и сверкал золотой магией.
Остановившись на берегу озера, король обернулся, посмотрел на рыцарей и спокойно приказал:
— Прочь.
Дымом над поляной исчезли огненные фейри, и тут же стало пусто.
— Госпожа, пожалуйста, лягте, — тихо попросил Ричард, но Фрида не могла оторвать взгляд от отца.
Тот подошёл к Досону, который смотрел на короля, словно на ожившее чудо.
— Пожалуйста, — прошептал барон. — Пожалуйста, пустите меня обратно! Я хочу вернуться. Пожалуйста!
Лесной король молча выслушал его, а потом ударил посохом по земле. И Досон стал деревом. Он вскинул руки, покрылся короной, сквозь его кожу проросли сучья, ставшие ветвями, на которых потом распустились листья. Всё это время он только хрипел и судорожно дёргался, но потом успокоился и замер, мертвея. Последними остекленели глаза, в которых Фрида видела нечеловеческий ужас. Но потом погас и он.
— Отец! — прошептала она.
Король повернулся к ней, и мгновение Фриде страшно было смотреть на него. «Чудовище!» — называли фейри крестьяне, и теперь герцогиня понимала, почему.
Потом Лесной король улыбнулся, и наваждение спало.
— Дитя моё. Мне жаль…
Фрида наконец-то расслабилась и упала на руки Ричарда. Она слышала, что король что-то говорит и, кажется, Ричард тоже, но потом всё утонуло в тумане. Он был золотым и изумрудным, как магия леса.
* * *
Сброшенные маски полыхнули и разноцветными искрами осыпались в воздухе. Последовавший за этим фейерверк содрогнул дворец, но он был красивым — в воздухе распустились неведомые цветы — и, хоть слишком пахло дымом, никто от него не пострадал.
А когда затихли звуки взрывов, одна леди захлопала в ладоши и воскликнула:
— Как красиво!
Это действительно было красиво, и к восхищённой даме присоединились другие — вскоре рукоплескал весь зал.
Эш на негнущихся ногах с трудом отошёл к стене и привалился к ней. Голова болела, перед глазами всё тонуло в дыму… Но он успел. Опасности больше не было — как и масок.
А император, воспользовавшись моментом, объявил, что так и было задумано, и он рад, что гостям понравилось. Так пусть же продолжится бал! Эш только вяло удивился его находчивости.
— Что это было? — услышал фейри некоторое время спустя.
Император теперь стоял рядом, чуть поодаль — охрана, а танцующие пары снова кружились, и музыка играла для них. Всё вернулось на круги своя, бал продолжался.
— Спросишь барона Досона, когда он вернётся. Если вернётся, конечно, — отозвался Эш, чувствуя пустоту, жуткую пустоту. Почти как тогда, когда потерял Фриду. Но почему же почти? Он снова потерял её. А может, и не находил?
— Фрида знает? — продолжил Генрих.
Эш поднял на него тоскливый взгляд и помотал головой.
— Ты не останешься? — спросил тогда император.
Эш скривил губы в улыбке.
— Стал бы я спасать тебя, если бы мог остаться.
И император улыбнулся — радостно, счастливо. Фейри отвернулся — он не мог это видеть.
— Эш, я…
Огненный король поморщился и, не дослушав, отвернулся и медленно побрёл к выходу из залы. За ним собрались было стражники, но император остановил их.
— Ваше Величество! — сказал тогда капитан стражи. — Он же устроил погром…
— Неважно, оставьте его, — повторил Генрих.
…Эш шёл по серому городу, привычно скрытому туманом, чувствовал запах железа, который ненавидел. И не мог сдержать слёз — так он хотел здесь остаться.
* * *
Фрида проснулась следующим утром в своей спальне, слабая, разбитая, но безусловно живая.
Воспоминания словно были покрыты туманом. Досон, мёртвый оборотень, Ричард и огненные фейри — ничто из этого не всколыхнуло эмоции, лишь подарило усталость. Фрида приказала подать завтрак в спальню (хоть ненавидела есть в постели) и только после освежающего мятного чая смогла заставить себя встать и умыться.
«Сегодня я отдыхаю, — подумала она. — И, наверное, надо послать за врачом».
Врач ещё не успел прийти, когда Фриде передали записку из дворца: с визитом к герцогине вот-вот прибудет император. Надо же, снова лично.
