Есть какой-то самоучитель по тому, как стоит реагировать, если твой мужчина оказался убийцей?
Мне нужно сказать, что это всё меняет. Мои чувства, планы, согласие быть его.
Но проблема в том, что это не меняет.
Я смотрю на него и всё ещё вижу того Клыка, который ворвался в мою жизнь и перевернул всё. С лёгкой неуверенностью во взгляде, с крепкой хваткой горячих пальцев и улыбкой.
— Я не знаю, что ты хочешь услышать от меня. Что я понимаю? Я понимаю, — вижу удивление в глазах мужчины и подстраиваюсь под его ласки рукой по моим волосам. — Ты делал то, что считал нужным ради бизнеса и выживания. Чтобы я признала, что это нормально или приемлемо для меня? Нет, я никогда не стану одной из тех жен криминальных авторитетов, которым всё равно на происходящее. Не смогу.
Клык подсаживается ближе, зарываясь лицом в шею и ловит каждое моё слово, ожидая вердикта. Он практически лежит на мне. Его ладони на моих плечах, руках, путешествуют по всему телу, отвлекая, заставляя забыть тему разговора.
Когда он так близко я вся дрожу. И далеко не от страха или даже возбуждения. От самой мысли, что он рядом, превращаясь из наглого мудака в домашнего кота. Он практически мурлычет и ласкается. И то, что такой мужчина выбрал меня, хочет быть только со мной — это подкупает. А вместе с его улыбкой и лёгкими прикосновениями делает практически безвольной.
— Клык, я не собираюсь просить тебя бросить всё ради меня. Я понимаю, что это глупая затея. Но я не хочу быть частью этого мира.
Мужчина напрягается, но больше ничем не выдаёт своё состояние. Пальцы всё так же прокладывают дорожки по сгибу локтя, щекоча, а дыхание всё-такое же ровное.
Но мне кажется, что за это время я узнала его достаточно хорошо, чтобы различать все грани эмоций, даже не видя лица и реакции.
— Это не мой мир, не смотря на мою работу. И если ты сможешь сделать так, чтобы я не натыкалась на трупы или разборки, чтобы бандиты не врывались во время наших свиданий — то я смогу это принять.
Клык резко поднимается, возвышаясь надо мной, и внимательно всматривается в моё лицо. Он улыбается ещё шире, мальчишеской улыбкой, и накрывает мои губы. А затем усыпает короткими поцелуями всё моё лицо, переходя на шею и ключицы. Он целует везде, колет двухдневной щетиной, слегка прикусывая оставленные ранее следы.
— Это значит «да»? Или я тебя обведу вокруг пальца, прикинусь, что всё нормально, а потом сбегу?
— Я думала, мы договорились на правду.
— Договорились.
Клык валит меня на кровать, заставляя вскрикнуть и продолжает покрывать поцелуями.
— Перестань, дурак.
— Ты даже парня своего продолжаешь обзывать!
Клык ни капли не выглядит обиженным, поэтому я зарываюсь пальцами в его волосы и чуть тяну, заставляя оторваться он меня.
— Мне нужно в душ. И спать.
Мужчина легко отпускает меня, перекатываясь на другую часть кровати. Мне кажется, что слишком легко и я жду подвоха. Но спокойно дохожу до ванной, включая мощный напор горячей воды. Смываю с себя грязь улиц и следы секса на диване.
Чёрт. Мы же даже не предохранялись. Какая же я дура! Ладно, это не страшно. С утра надо будет заскочить в аптеку и купить экстренные контрацептивы. Двенадцать часов не так страшно.
Главное не проебаться, как это вышло в прошлый раз. Алека я любила, он был чудом моей жизни. Но ещё одно чудо я не переживу.
А что если я уже беременная? Пальцы погладили живот, где мог развиваться мой будущий ребёнок. Это неправильно, мы знакомы только три дня, ни один из которых не был нормальным полностью. Я понимаю, что с Клыком серьёзно, но не факт, что это навсегда.
И быть матерью двоих детей в двадцать три слишком. Просто слишком.
Я встречалась с Да Красавчиком… Отвешиваю себе мысленную оплекуху. Называть его по имени даже в мыслях было запрещено. Для спасения самой себя.
С Красавчиком отношения длились намного дольше, чем три дня, а в итоге к чему это всё привело. Ни к чему хорошему. Поэтому таблетка лучший вариант.
Я не буду две недели ждать в страхе, чтобы сделать тест и узнать «да» или «нет». Не хочу знать и не буду.
— Я думал посылать за тобой спасительную бригаду.
Когда я всё же выхожу из ванной, приняв решение, Клык лежит посреди кровати и листает что-то в телефоне. Но сразу откладывает его и переключает всё внимание на меня.
— В этот раз ты останешься спать со мной?
Я забираюсь в постель, решая, что сегодня Алек может поспать сам. Он часто так делал, когда я оставляла его на Асю и сбегала на ночные смены в клуб.
Не представляю, какой станет моя жизнь после этого решения. Но отступать поздно.
Клык ложиться рядом на бок, прижимаясь ко мне и припечатывая сверху рукой, словно отрезая пути отступления.
— Ты пахнешь мной.
Есть хоть какой-либо шанс, что дальше моя жизнь не будет похожа на сумасшедший дом? Что-то в виде интуиции подсказывает, что нет.
Арина
Первое утро с Клыком в качестве его девушки — девушки, кто бы мог подумать — проходит не совсем так, как я ожидала.
Меня разбудил шум внизу, хлопок входной двери и звон посуды. Наверное, смена караула у водителей. Хотя, теперь я была уверена, что это не просто водители. Клык слишком любил ездить самостоятельно, чтобы нанимать для этого круглосуточных сотрудников.
Но вся правда открылась, когда в комнату ворвалось двое людей. Вера и Пуля заливались смехом и шикали друг на друга, стараясь успокоиться. Но они разом смолкли, увидев, что Клык в постели не один.
Мне вдруг стало так стыдно и неудобно за происходящее, что я укрылась одеялом по линию глаз, наблюдая за работодателями.
— Ой!
— Извините, что помешали, — Пуля в отличии от своей девушки не выглядел таким растерянным, а скорее довольным. — Мы тогда в низу подождём.
— Пошли вон.
Фраза, похожая скорее на крик, резанула по ушам. Послушав Клыка, ребята тут же покинули комнату, прикрыв за собой дверь.
