— Да и пара девочек пыталась на этой неделе подсуетиться, а он ни в какую, представляешь? Отшил всех, хотя ни разу такого не было. Может, Арабина может его совсем к своим рукам прибрала.
Какая Арабина? И затем тогда он к Асе моей лез? Я пыталась поговорить с подругой, но та всю неделю валялась дома и жаловалась на простуду. А о Звере ни слова. Они могли решить все свои проблемы и больше не встречались. Но то, как смотрел мужчина на мою подругу заставляло сомневаться. Слишком цепки и серьёзным был его взгляд, будто боялся потерять и упустить из виду. У них что-то происходило. Но пока Ася не просила помощи — я была спокойна.
— Да, Арабина может, — произношу я в конце концов.
День в салоне проходит быстро. Мне не удаётся узнать ничего больше. Обмениваюсь номерами с девушкой и вызываю себе такси к своему дому. А жена Баширова так и не появляется, из-за чего придётся повторить поход в спа чуть позже.
Клык сидит на моей кухне, курит сигарету и выжидающе приподнимает брови. Я открываю окно, впуская свежий воздух и стараясь избавиться от дыма. Хоть бы вытяжку включил.
Аси нет. Обычно по субботам она отсыпалась дома и не встречалась даже со своим парнем, но, видимо, сегодня что-то поменялось.
— Узнала что-то? — мужчина тянет к себе, усаживая на колени. Дарит ленивый поцелуй с привкусом кофе и сигарет. Меня ведёт всего от этого лёгкого прикосновения. Дыхания не хватает и мир перестаёт существовать.
— Ага.
Я детально пересказываю Клыку всё, что мне удалось узнать. Мне нравится то, с каким восхищением он смотрит на меня и ловит каждое слово. Как одобрительно кивает, перебирая мои локоны.
— Я ошибся, из тебя хороший шпион.
— Мне не очень нравится это, ты же знаешь.
— Да, но ты делаешь это для меня. Спасибо, — он снова целует, с большей страстью и напором. Подхватывает на руки, крепче сжимая ягодицы ладонями. Меня ведёт от этого жеста. Я сильнее хватаюсь пальцами за его плечи и позволяю отнести в мою спальню. — Я же говорил, что мы опробуем твою кровать.
Глава 25
Арина
Я же говорил, что мы опробуем твою кровать.
— А Зверь? У нас же куча дел. И у меня появилось пару новых теорий.
— Ты можешь рассказать мне о них. Я слушаю, очень внимательно.
А сам стягивает с меня всю одежду, покрывая поцелуями всё тело. Что-то говорит, но я не могу его слушать, когда он прикасается губами внутренней стороны бёдер. Смотри лукаво, а затем, без всякого предупреждения, накрывает языком мой клитор.
Меня всю выгибает и я дрожу. Тело пронизывает удовольствием смешанным со стыдом. Хватаю пальцами простыни. Мне нужно за что-то держаться иначе я просто упаду, растворюсь, пропаду.
Каждое его движение языка — как новый билет в мой личный ад. Он заставляет меня гореть, выгибаться и просить. Внутри всё натягивается болезненной нитью, когда вот-вот дойду до разрядки, но Клык замедляет, ловя мой раздраженный вздох.
Он играет, доводит до грани, толкает, а затем дергает обратно, наслаждаясь непониманием. Наслаждается каждым стоном и просьбой, как я сжимаюсь и толкаюсь на встречу языку.
— Такая сладкая, — его голос совсем севший от похоти и желания.
— Пожалуйста.
Его ласка походила на пытку. Жаркую, заводящую, самую лучшую в мире пытку. Я плавилась под его прикосновениями, превращаясь в пластилин. Податливую, пылающую и готовую на всё.
Я изнывала от желания почувствовать в себе его крепкий член. Ритмичные грубые толчки, укусы на шее. Чувствовать, как он берёт меня раз за разом, доказывая, что я принадлежу только ему. Сначала это казалось странным, неправильно, но сейчас меня накрывало восторгом от того, насколько приятно было принадлежать ему, слышать это хриплое «моя» и видеть, какой он собственник.
Клык поднимается, надевает презерватив и резко входит. До конца, наполняя меня. Я стону и поддаюсь навстречу, цепляясь пальцами за его руки, проводя по выступающим венам.
В этот раз он двигается медленно, нежно и неспешно. Разрывает меня ожиданием. С каждым толчком он раскатывает по телу новые волны возбуждения, желания. Мне нужно совсем немного, но Клык не даёт мне даже этого, наслаждаясь просьбами.
И мир взрывается. Резко, жестко, неожиданно. Меня накрывает его остатками, заставляя выгибаться в неожиданном оргазме. Тело дрожит и меня несёт, заставляя сильнее сжимать член Клыка внутри. Он ускоряет свои движения, кончая. А затем ложиться на меня.
Его частое дыхание щекочет кожу. Клык упирается локтями, чтобы не придавить меня. Но это приятная тяжесть моего мужчины после секса. Когда в голове кисель, а внутри сплошное наслаждение.
Я готова лежать так вечность. Но звонок в дверь заставляет вздрогнуть. Кто мог прийти? Данчик опять забрал сына, теперь уже на все выходные, практически забирая на себя роль выходного папы. Янчик не приходит без звонка, а у Аси всегда есть ключи с собой, учитывая, что я переехала.
Я натягиваю на себя обратно трусы и тонкий шелковый халат, подаренный соседкой на прошлый день рождения.
На пороге оказывается разозлённый Ромчик, парень Аси. Неужели они поссорились?
— Я за своими вещами, — он отпихивает меня от двери и проходит внутрь.
— Какого хрена, Ром? Ты не охренел?
Моего выкрика хватает, чтобы вышел Клык. На нём только боксёры и я не могу справиться с собой, чтобы не оценить ещё раз внешность мужчины. Скольжу по прессу, подкаченным рукам и выпирающему достоинству. Я превращалась в подобие анти-нарцисса, постоянно любуясь своим парнем. Я могла часами изучать его тело глазами, руками и губами. Ох, последнее я особенно любила.
— Это он? Новый мужик Аси? — во-первых, Ромчика ни капли не смущает, что этот мужчина появился из моей комнаты. Во-вторых, с каких пор у Аси новый мужик?
– Это мой новый мужик. Ещё раз — Аси дома нет. Чего тебе?
— Мне нужны мои наушники и толстовка. Заберу и свалю.
— Ромчик, что происходит? Вы с Асей расстались?
— Расстались, это когда тебя бросают. А не когда девушка оказывается последней шлюхой.
Я слышу звон пощечины и только потом понимаю, что врезала парню. Интуитивно, не думая. Потому что Ася пускай и не моя лучшая подруга, но она мне дорога. Да и чем взрослее становишься, тем сложнее понять, когда твой друг переходит в категорию «лучший». Где критерий? Сколько секретов знаешь, насколько доверяешь, как часто появлялась пьяной и в слезах?
— Твоя подруга — шлюха. Замутила с каким-то восточным мужиком, а отдуваюсь я.
Восточный мужчина? Уж не Зверь случайно? Но я ни черта не понимаю. Ася не могла так просто бросить Ромчика. Они встречались полгода и она была в него без памяти влюблена, насколько я знала.
Что же с ней происходит?
