— И что же дальше? — спросила я. Мартин улыбнулся и крепче обнял меня за плечи.
— Ну, няня мне теперь не понадобится, — ответил он. — А вот любимая женщина — очень даже. Как там было в нянюшкиной сказке, братка? Пирком да за свадебку?
Огюст рассмеялся.
— Да, так и было! Ох, братка, представляю лица ревнителей наших сословных ценностей, когда они узнают, что ты женился на иномирянке!
Я вдруг растерялась. Мартин настолько ценит свое происхождение, он настолько горд и заносчив, что свадьба с иномирянкой, с бывшей рабыней, действительно не должна укладываться в его картину ценностей, и тот Мартин, который когда-то проснулся после двухлетнего сна в замке Цетше, и в мыслях не держал бы ничего похожего на свадьбу.
Но теперь он стал другим.
— Ну и что? — усмехнулся Мартин. — Цетше всегда выбирают свою судьбу сами, без оглядки на тех, кому хочется сунуть нос в чужую жизнь.
Он поднялся с дивана и неожиданно опустился на колени и взял меня за руки. Я ахнула, сердце забилось в груди, словно пойманная птица. Если раньше все разговоры о возможной свадьбе было только разговорами, то сейчас все стало всерьез. На мгновение мне стало легко и жутко, словно я стояла на вершине горы и смотрела вниз.
— Дора, — произнес Мартин, глядя мне в глаза. — Ты появилась рядом со мной в самые трудные минуты моей жизни. Я был не подарок, но ты поддерживала меня добротой и теплом своего сердца. Ты искренняя, верная, ты настоящая. В тебе есть свет. Я люблю тебя, иномирянка Дора, и хочу спросить, станешь ли ты моей женой?
Сердце пропустило удар. Я почувствовала, что сейчас расплачусь — слова Мартина затронули меня до глубины души. Казалось, я готова взлететь. Сейчас, в эту минуту, я наконец-то поняла, что все было не зря, и моя прежняя жизнь в старом мире была лишь ступенькой, лишь эпизодом на пути к счастью.
— Ты согласна? — улыбнулся Мартин. Я сжала его руки и ответила:
— Конечно! Конечно, я согласна!
* * *
Мы с Мартином поженились весной, когда всю страну укутало кружевом цветущих яблонь, а в мире не было ничего, кроме солнечного света, облаков и любви.
За это время Ингу успели осудить и отправить за решетку. Шумиха стояла страшная, журналисты ломились в зал суда, и не было такой газеты, которая не перемывала бы косточки Мартину Цетше. Докопались и до меня: разумеется, бывшая рабыня, которая вдруг стала невестой величайшего мага, стала главной новостью. Но вопреки всем ожиданиям и опасениям, большинство жителей столицы одобрили брак Мартина. Времена менялись, и держаться за сословные отличия было уже не нужно, Огюст оказался прав.
— Вы первопроходцы, — как-то сказала Адеола. — Вы оба открыты новому и однажды измените наш мир.
Может быть, и так, только нам с Мартином меньше всего хотелось что-то менять. Мартин возглавлял академию чародейства и волшебства, а осенью я собиралась поступить туда на первый курс. Во мне не было никакой магии, но на факультете травологии ее и не требовалось. Так и мы с Мартином станем ближе друг к другу, и я наконец-то получу образование.
День нашей свадьбы выдался настолько светлым и прозрачным, что я невольно сделала несколько танцевальных па — мне казалось, что невидимая сила поднимет меня в воздух и закружит над полом, как лепесток. Сегодня мы с Мартином станем мужем и женой — и это было настоящим чудом, не обещанным, а сбывшимся.
Потом пришло время свадебного платья. Белая ткань, окутавшая мое тело, была настолько легкой, словно платье было сшито из цветочных лепестков. Откуда мне знать, может, мастер собрал яблоневый цвет и соединил волшебством?
Потом зеркало, в которое я смотрела, вдруг пошло рябью, и в сверкающей глубине показались знакомые черты Аврелия. Он вынырнул из рамы и, спрыгнув на пол, протянул мне руку:
— Ну, доброе утро! — с улыбкой сказал он. — Пришел вас поздравить.
Я обняла его. Как же хорошо, когда друзья собираются вместе!
— Здорово, что ты пришел, — сказала я. — Я ужасно рада тебя видеть!
— А я-то! — рассмеялся Аврелий и, сняв со специальной подставки воздушную дымку фаты, протянул мне. — Наряжайся и пойдем. Твой посаженный отец тебя ждет, гости собрались, не стоит опаздывать!
Энцо, мой посаженный отец, ждал меня в гостиной. Глядя на него, седого, торжественного и взволнованного, я с искренним уважением и теплом сказала:
— Спасибо вам, господин Энцо. Огромное вам спасибо.
Он смутился и посмотрел на меня настолько растерянно и трогательно, что я почувствовала, как в носу защипало.
— За что же, Дора? — спросил он. — Я не сделал ничего особенного.
— Вы спасли меня из клетки, — сказала я. — Вы дали мне свободу. Вы мой настоящий друг, господин Энцо, и если я когда-нибудь смогу сделать для вас что-то хорошее, то…
— Ты замечательная девушка, Дора, — господин Энцо провел ладонью по лицу и добавил: — Я рад, что с Мартином будешь именно ты, а с тобой — именно Мартин. А теперь поедем, нас ждут.
Для венчания Мартин выбрал старинную церквушку на окраине, стоявшую в самом центре полудикого сада. Когда экипаж остановился возле ворот, и господин Энцо помог мне спуститься, то я на мгновение замерла — до чего же здесь было красиво! Золотистый шпиль застенчиво дотрагивался до синевы и облаков, церквушку окутывал яблоневый цвет — белый, розовый, нежный — и казалось, что это место не имеет никакого отношения к миру людей, оно было волшебным и запредельным. Аврелий оценивающе посмотрел по сторонам и заявил:
— Пожалуй, мне надо почаще вас навещать. Здесь красиво.
Народу в храме было немного: на венчание пригласили только близких друзей. Когда мы вошли под прохладные церковные своды, то на мгновение я растерялась. Неужели еще несколько шагов, и моя жизнь окончательно изменится?
Мартин стоял возле алтаря. Он смотрел на меня неотрывно, и в его взгляде была только любовь и счастье от того, как продолжается наша общая история. Появился священник, и, держа Мартина за руку, я думала о том, что все только начинается.
У нас еще будет множество приключений. Нас ждет долгая жизнь, наполненная самыми разными событиями. Но сейчас, стоя рядом с Мартином, я была уверена, что все будет хорошо. В воздухе плавал запах цветущих яблонь, наши друзья были рядом, и я никогда не чувствовала себя настолько счастливой.
После того, как церемония завершилась, и все мы пошли к выходу, Мартин вдруг поинтересовался:
— Чему ты так улыбаешься, госпожа Цетше?
«Госпожа Цетше…» — мысленно повторила я и ответила:
— Вспомнила, как попала сюда.
— И что же?
Я сжала его руку и ответила:
— Никогда бы не подумала, что моим счастливым билетом станет наживка работорговцев.
КОНЕЦ
