По коже прокатывается трепетная дрожь. Голос на припеве, набирая силы, переходит на высокие ноты. А затем постепенно, плавными, но ощутимыми перекатами спадает. Пока окончательно не роняет звук с придыханием на пол.
— Молодчина, Яна, — оглашает Гоголь, когда она выходит из звукоизолируемой студии.
Поглаживая длинную кустистую бороду, мужчина так долго и пристально разглядывает ее, что становится некомфортно.
— Рагнар сказал, представлять тебя мы будем сценическим псевдонимом. Выбрала что-то?
— Нет. Не успела.
— Тогда садись. Давай вместе думать, — указывает на стул рядом с Денисом.
Машинально прослеживая за этим жестом взглядом, девушка, по каким-то неясным для нее самой причинам, краснеет.
«Всевышний, когда это уже прекратиться?»
— Имя тоже не последнюю роль играет. Нужно что-то цепляющее и запоминающее, — добавляет Ярослав.
Слышит это замечание, но словно издали.
Более всего Яну смущает, что другие люди могут без труда разгадать ее чувства к Рагнарину. Бледнеть, краснеть и задыхаться наедине с любимым она смирилась. А тут впервые сталкивается с тем, что, как ни старается, не может скрыть свои эмоциональные реакции при посторонних.
Пройдя к стулу, садится осторожно, опасаясь того, что если сделает это чуть резче, просто провалится под землю. Медленно переводит дыхание, когда рука Дениса ложится на спинку позади нее. Он мягко придвигает девушку ближе к своему боку, и ей чудесным образом вмиг становится спокойнее. Пользуясь тем, что Ярослав с помощником заняты бумагами, Яна с улыбкой трогает рукой рубашку Рагнарина. Скользнув по ткани выше к распахнутому вороту, впитывает пальцами тепло кожи и, поднимая взгляд, улыбается еще шире.
Он не отвечает ей тем же. Лицо серьезное и сдержанное, но не напряженное. Уверенное и расслабленное. Жаркий и чувственный отклик читается в глазах. Шахиной этого более чем достаточно. Особенно когда Денис, будто передавая свою спокойную уверенность, подмигивает ей.
Позже она понимает, что Гоголя их отношения и какие-либо взаимодействия волнуют в миллион десятую очередь. Он не задерживает взгляд, даже когда Яна, осмелев, опирается на плечо Рагнарина, а тот, в свою очередь, обнимает ее за талию. А уж чудаковатый парнишка за микшером и вовсе ни единого раза к ним не повернулся. Прокручивал снова и снова аудиозапись, увлеченно двигая регуляторы и нажимая какие-то кнопки.
Ярослав перебирает достаточно большое количество имен и чудаковатых на вкус Шахиной прозвищ, но проходит почти час, а ни на чем конкретном остановиться им так и не удается.
— Может, что-то с фамилией? Шайна, Шейла, Янаша, Шахана, Шалина…
— Нет, с фамилией точно никаких приставок не хочу. Вообще ничего схожего. Она не творческая. — Встречая непонимание в глазах Гоголя, поясняет: — То есть чисто энергетически. Меня саму не настраивает на поэтичность. Тяжелая она. Приземленная.
Во взгляде Ярослава что-то меняется, в каждом зрачке, будто по лампочке загорается.
— А давайте, фамилию Рагнарина возьмем? Ты же не будешь против, Раг? — выпаливает на одном дыхании с искрой мимолетного творческого сумасшествия. — Нет, ну, не целиком, конечно. Слишком хайпово. И не совсем тот формат, что нам нужен. Нельзя, чтобы ассоциации перекрывали личность. А вот частичку Рагнарина… Можно взять. Будет идеально. Что-то такое… — щелкая пальцами, задумчиво мычит. — Раяна — как вам?
То, что Шахиной нравится, очевидно, заметно невооруженным взглядом, хотя она и пытается сдерживать восторг.
— Можно? — оборачиваясь, смотрит на Дениса с робкой надеждой.
— Можно.
Получив это сдержанное одобрение, подхватывая идею Ярослава, быстро черкает в нижнем углу исписанного им листа «Ra’Яна».
— Хм… Отлично. И звучит хорошо, и смотрится интересно. Латинская «R» и наша «Я» красиво зеркалят. Пушка.
По двум буквам сходу их идею, конечно, никто не разгадает. Но этого будет достаточно, чтобы провести нужные ниточки и навести шумихи в шоубизе, когда СМИ прознают об отношениях ювелирного магната и новоявленной звездочки, которую Гоголь твердо намерен вывести в топ.
* * *
После студии Яну обуревает невероятный душевный подъем. Эмоций внутри нее так много, что, кажется, внешняя оболочка вот-вот не выдержит напора.
— Денис, давай немножко погуляем.
Он хмуриться.
— Замерзнешь. Температура «+5».
— Что ты! Знаешь, как мне внутри жарко. Удивительно, что снег под ботинками не тает, — восклицает, посмеиваясь.
Сжимая его ладонь, со щенячьим заискиванием тянет к выходу с места парковки. Денис не может не рассмеяться. Заводя их сплетенные руки Янке за спину, крепко прижимает ее к своей груди.
— Ты успокоилась? — голос понижается, в то время как сердце разгоняется.
— Ну, почти, — вздыхает девушка, опуская взгляд. — Осталось пережить обед с твоими родными, и список больших дел в этом году можно закрывать.
Рагнарин хмыкает.
— Рано закрывать, Янка. До конца года еще десять дней. Надо бы еще что-нибудь успеть.
И она, конечно же, тотчас подхватывает с тем самым задором, который в ней ему так нравится:
— Предлагай!
Щуря глаза, Денис пытается сдержать ухмылку.
— Есть у меня одна идея.
— Что за идея? — допытывается Шахина. — Денис? Ну, Денис!
Качая головой, не дает никакой конкретики.
— Денис!
— Позже, солнце. Все узнаешь.
— Я же сгину теперь от любопытства!
И он все-таки смеется.
— Что? Сгину? Янка… Я тебе сгину!
Увлекает ее к выходу.
— Идем гулять, раз тебе так хочется.
Позже, медленно шагая по присыпанной снегом алее, Рагнарин ловит себя на мысли, что забыл те времена, когда мог вот так бесцельно ходить по городу. Кажется, этого не случалось даже в университете. Школьником ходил, припоминает. А позже все время по делу, не оглядываясь по сторонам, строго вперед шел.
Яна улыбается и болтает практически беспрестанно, периодически выражая волнение бесконтрольным стискиванием его руки. Останавливая эти нервные движения, Денис крепче перехватывает ладонь девушки. Поглаживает большим пальцем тыльную сторону.
— Мне до сих пор не верится, что я это сделала!
— Рад, что ты решилась, Янка. Честно. Это правда твое.
— Думаешь?
— Знаю. Я вижу тебя со стороны, понимаешь?
Если бы от человека могли отделяться, как во всех этих модных современных фильтрах, визуальные эмодзи, от Янки бы полетели тысячи розовых сердечек. Так забавно и мило она выражает свое довольство от его похвалы, что Рагнарин неспособен сдержать смех.
