– Не сопротивляйся, все кончено, – прошипел голос Фидрина. Вдруг он выругался. Непоколебимая хватка, с которой он меня удерживал, ослабла. Я опустилась на колени и застонала. Маленький черный меховой шарик впился в шею нападавшего. Однако злоумышленник, глаза которого хоть и были объяты Хаосом, совсем не походил на Фидрина. Он так же не был похож на безликую рассеянную фигуру. Это был молодой обитатель двора Теней, одетый в красное. Я была так потрясена, что не могла сдвинуться с места. Возможно, это было вызвано потерей крови. Или Хаосом. Или тем, что какая-то часть моего сознания отключилась, чтобы справиться с болью. Две другие руки схватили меня. На этот раз женские.
– Не думай, что ты так легко избавишься от меня, – засмеялась она. Голосом Фидрина! В ее глазах кружились черные бездны. Я услышала душераздирающий писк. Шмелек! В тот же миг заблестел металл. Меч. Красное кожаное пальто. Облака черного дыма повалились из гладкого пореза на горле перевертыша Хаоса. Она завалилась на бок. А может быть, это я завалилась на бок, потому что вдруг надо мной появилось звездное небо. С каких это пор в Царстве Теней светили звезды? И почему звездное небо так тревожно сияло? И почему оно заморгало?
– Мы должны вытащить из нее Хаос, иначе мы ее потеряем.
Немой Посланник Смерти посмотрел на звездное небо и кивнул. С шумом он собрался вытащить клинок, но звездное небо было против.
– Не здесь.
Меня подняли.
Иди к нам, – прошептал голос Фидрина у меня внутри.
– Принеси мне ловушку Хаоса. А ты найди Лазара! Нам понадобится его воля.
Человек со звездами в глазах уносил меня в темноту.
– Следи, чтобы никто не вошел, – приказал он Посланнику Смерти.
Я видела клетки. В них было заперто что-то, что казалось частью меня. Казалось домом. Семьей.
Иди к нам!
Я жаждала этого, но тот человек нес меня дальше. В какой-то момент он уложил меня на раскаленную плиту. Его руки тоже горели, как огонь. Но, может быть, это моя кожа была ледяной. Кто это знал?
– Амайя! – Это было мое имя. Человек со звездными глазами знал мое имя. Только почему оно звучало так недружелюбно? – Посмотри на меня!
Я ведь сделала это, не так ли?
– Я бы очень хотел избавить тебя от боли, но Хаос мешает мне это сделать.
– Л… ладно, – услышала я собственный хриплый голос.
Женщина с красивыми волосами рыжего цвета сунула мне в рот деревяшку.
– Прикуси это!
Но зачем? Боль была так далеко. Мне не нужна была эта штука.
Иди к нам! Сейчас же!
– Освободи ее от Хаоса, а я исцелю рану, – сказал новый голос. Серые глаза под серебряными висками и золотым орнаментом.
Звездный взгляд омрачился.
– Держите ее!
Острое лезвие прорезало барьер, защищавший меня от агонии. Боль стала просачиваться сквозь него. Сначала это была струйка, потом водоворот и, наконец, прорвалась плотина, защищавшая мое сознание. Огонь бушевал во мне. Я взревела. Что-то тяжелое раздавило меня. Мои зубы впились в древесину, глаза заслезились, а пальцы пытались нащупать что-нибудь, за что я могла бы зацепиться. Раздался крик, который не был моим. Или все-таки моим? Жизнь вытекала из меня, пока у меня совсем не осталось сил, чтобы дышать.
– Черт возьми, Киза! Что происходит? Ты должна держать ее!
– Исцелись! – требовали серые глаза снова и снова, в то время как холод отступал из моих конечностей. Теплые губы легли на мои. Воздух хлынул мне в грудь.
– Исцелись, котенок! – требовали теперь и глаза цвета звездной ночи. Огромная сила заставила меня остаться в сознании. Она пронеслась по моему телу, соединяя вместе органы, вены и ткани. А потом боль прекратилась, словно кто-то щелкнул выключателем.
Стало тихо.
Несколько человек тяжело дышали. Я была одной из них.
Я открыла глаза, что показалось мне столь же утомительным, как пробежать марафон. Обеспокоенное лицо Ноара нависло надо мной.
– Привет, – пробормотал он с легкой улыбкой.
Я попыталась ответить ему, но уголки моего рта оказались свинцово-тяжелыми, а «Привет», вырвавшееся из моего горла, было просто неразборчивым звуком.
Ноар погладил меня по щеке.
– Ты меня напугала.
– Ты… меня… тоже.
Каждый слог стоил мне неимоверного количества энергии. Я заметила замешательство во взгляде Ноара. Естественно. Он не знал, о чем я говорила. Но признаться ему сейчас, что я шпионила за ним, застала поцелуй и разговор с Зимой, было за гранью возможного.
– Как ты думаешь, ты сможешь сесть?
Я едва заметно кивнула. Вскоре его сильные руки скользнули мне под спину и осторожно помогли мне выпрямиться. Вообще-то, я ожидала, что на меня обрушится головокружение, тошнота или головная боль, но я чувствовала себя на удивление хорошо, просто сильно устала.
– Твоя воля… работала… и получше… – пробормотала я. Всякий раз, когда Ноар исцелял меня, после я была в хорошей форме.
Теплые пальцы приподняли мой подбородок.
– Ты потеряла много крови, котенок, – терпеливо разъяснил он мне. – Я хорош, но колдовать не умею.
Много крови. Это было преуменьшением. Его руки, мое платье и стол, на котором я сидела, выглядели так, словно тут произошла бойня.
– Произошло гораздо большее, чем это, – Лазар появился позади Ноара. – В тебе был кинжал Хаоса в течение нескольких минут. Я не знаю никого, кто пережил бы это, не превратившись в перевертыша Хаоса.
Оу…
– Но я же не превратилась, не так ли? – спросила я вполголоса.
Тихо рассмеявшись, Ноар поцеловал меня в лоб и прижал к своей груди.
– Нет, ты не перевертыш Хаоса.
Лазар наблюдал за нами зловещим взглядом, прежде чем вздохнуть.
– Уважаемая Киза, не могли бы вы принести нам воды, чтобы Золотая наследница могла умыться?
– Я… не могу этого сделать, – бархатистый голос Кизы звучал хрипло. Она сидела на полу, скрючившись перед птичьей клеткой, и выглядела так плохо, что Ноар сразу насторожился.
– Что с тобой? – хотел он знать.
Сестра Ромэ встала и подняла голову. Я уже была готова увидеть две кружащиеся бездны там, где были ее глаза. Но я ошибалась. Она не была одержима Хаосом. Ее шею украшали черные орнаменты.
– О великая судьба! – в ужасе прошептал Лазар. Очевидно, он тоже знал, что Киза являлась одним из потерянных детей и не должна иметь никаких символов народов.
Шок в комнате был таким ощутимым, словно кто-то остановил время. Немые слезы катились по щекам Кизы. Казалось, она была в полном смятении.
