– Что ты теперь собираешься делать, Катаир?
Я вздыхаю.
– Впустите их. Они не найдут здесь Хаоса.
Грохот сотрясает землю под моими ногами. Лазар испуганно смотрит на меня. Следует второй грохот. Крики. Страх охватывает меня. Я знаю, что это такое. Сердце Золотой горы. Хаос нашел путь в Кассардим. Мойя! Тамэ!
В слепом страхе за свою семью я убегаю. Черные щупальца прорываются сквозь стены, пожирая каждого, кто встает у них на пути. Я крепче хватаюсь за скипетр Силы и замыкаю вихри за вихрями на своем пути. Их слишком много. Хаос жадно пожирает Золотую гору, каждое живое существо и души людей, ожидающих приговора. Когда я вхожу в суд мертвых, то понимаю, что от него остался только кружащийся вихрь. Зеленые и фиолетовые молнии вздрагивают в сполохах Хаоса. Это невероятно! Даже если бы все барьеры Кассардима пали, чаща в сердце Золотой Горы была бы непроходимой. Кто-то открыл его.
– Спаси нас, – кричит Лазар, следующий за мной. – Только ты способен на это!
И снова он прав, это я с отчаянием понимаю. Хаос уже настолько силен, что его изгнание будет стоить мне всех моих сил. Вероятно, и моей жизни. Вот дымящийся водоворот расстилается передо мной, освобождая вид на любовь всей моей жизни. Мое сердце застывает от страха. Мойя, совершенно испуганная, стоит посреди этого ужасающего вихря. Она и наша плачущая дочь. Крошечный кусочек земли, на который они выбрались, – последний безопасный остров. Но как это возможно? Воля Мойи недостаточно сильна, чтобы оттолкнуть такой вихрь.
С мрачной решимостью я сметаю Хаос в сторону и создаю путь.
– Бегите! – кричу я своей семье, но они не двигаются с места. – Бегите, ну же!
Я не знаю, как долго смогу продержаться. Уже сейчас драгоценный камень истощает мои силы. Медленно я опускаюсь на колени.
– Я поведу их! – крикнул мне Лазар и бросился прочь. Вот черная фигура преграждает ему путь. Я не верю своим глазам. Разве это не один из сыновей Шаелля? Неужели Хаос завладел им?
Молодой принц Теней вытаскивает свой меч.
– Императрица никуда не пойдет, пока я этого не захочу.
Ледяное осознание просачивается в мое сознание.
Предательство.
Принц точно знает, что делает. Я вижу его волю. Он не перевертыш Хаоса, а марионетка моего отца. Может быть, даже союзник. Жаждущий власти, как он, и такой же волевой. Он взял под контроль тело Мойи.
– Зачем ты это делаешь? – требует ответа Лазар. – Ты уничтожаешь Кассардим.
Принц Теней даже не вздрагивает.
– Жизни императрицы и Золотой наследницы против Жемчужины Силы.
Выходит, таков план. Фидрин хочет подтвердить собственную ложь, заразив все здесь Хаосом. Я чувствую, как ловушка отца захлопывается, и догадываюсь, что мое время пришло. Без драгоценного камня у меня нет шансов остановить его. Я стою перед выбором: моя семья или Кассардим. Капля пота выступают у меня на лбу. Я не смогу долго управлять вихрями.
– Ты хочешь убить невинную женщину и ребенка?
Лазар не сдается. Мой верный друг сохраняет невозмутимость, обращаясь к принцу Теней.
– Нет, – звучит жесткий ответ. – Я хочу жемчужину Силы.
По щекам моей жены бегут слезы. От ее страха сжимается горло. Я хочу кричать, но мне требуется каждая искра моей силы, чтобы сдерживать Хаос. Лазар бросается на принца Теней. На мгновение сын Шаелля теряет контроль, и спасительный остров, на котором находится моя семья, начинает превращаться в бушующий водоворот. Я излучаю свою волю, собирая последние силы, но черные щупальца устремляются к моей жене и дочери и извиваются вокруг талии Мойи.
– Беги! – кричит моя жена нашей дочери. Наша девочка колеблется. Принц Теней борется с Лазаром и одерживает верх. Мойя уже кружится в воздухе. Я пытаюсь освободить ее. Моя дочь срывается с места. Да, еще несколько шагов, и она окажется рядом со мной. Лазар лежит без сознания. Где Мойя? Боль разрывает мою грудь. Я чувствую, что потерял ее. Это Хаос поглотил ее.
Дочь падает мне на руки. Принц Теней направляется к нам с вытянутым клинком. Он не должен заполучить драгоценный камень. Фидрин не должен завладеть им. Решительно я вырываю жемчужину из скипетра. Я буду сдерживать принца Теней, пока смогу. Может быть, таким образом, у меня получится хотя бы спасти жизнь дочери.
А ей, возможно, удастся спасти Кассардим. Я заворачиваю драгоценный камень в кусок своего плаща и…
Воспоминание оборвалось. Именно тогда Катаир в последний раз прикасался к драгоценному камню. Все снова стало черным.
Я слышала свои рыдания.
Медленно темная пустота моего подсознания исчезла. Я открыла глаза и обнаружила, что плачу на полу. Лазар ушел. Он оставил меня наедине с потоком ощущений. Я чувствовала боль Катаира, его непреодолимое отчаяние и бесконечную любовь к своей жене и дочери. Я понимала бремя его решения и злость на человека, виновного во всем этом.
Таковы были последние минуты моей семьи.
И начало моей нынешней жизни.
А над всем этим кружила одна-единственная мысль. Холодная правда, окончательно вырвавшая сердце из моей груди.
Ноар был лжецом.
Пурпурное пламя
Мое тело двигалось. Ноги могли передвигать его, а мышцы работали безупречно. Только вот разум словно оцепенел. Мне пришлось возвести внутри толстый ледяной панцирь, чтобы суметь вести себя социально приемлемо. Я даже не могла позволить Мо приблизиться ко мне, хотя знала, как ему было грустно, потому что мне скоро пришлось бы передать его родителям.
– Все в порядке? – спросил Ромэ, когда мы покинули дворец, чтобы погрузиться в переполненные улочки ночного Хаматара. Фонари, огонь, звуки, запахи – город ожил, пытаясь унести мои чувства в завораживающе чуждый мир. Напрасно.
– Все замечательно, – солгала я.
Генерал скептически посмотрел на меня. Он и остальные изо всех сил старались держать жителей Пустыни на расстоянии. Опасность того, что среди них может затесаться перевертыш Хаоса, была слишком велика.
В данный момент мне было бы все равно.
Снова и снова мои мысли кружили вокруг всего, что когда-либо говорил Ноар. Он лгал мне с самого начала. Во всех чрезвычайных ситуациях, от которых Ноар когда-либо спасал меня, была в основном его вина, потому что он не просто был соучастником, не просто наблюдал за Хаосом во время падения Золотой горы, нет – Ноар впустил его в себя. Он хотел заразить моих родителей и меня, чтобы подтвердить ложь Фидрина. На его совести была смерть моей матери, мое столетнее отсутствие и мои утерянные воспоминания.
Ноар отнял у меня все.
