— Твоя правда. Но, как я полагаю, он во что бы то ни стало захочет с тобой переговорить. Ведь после того, как «МебеЛюксосс» стал обыгрывать контракт за контрактом, его фирма стала трещать по швам.
— Мне не о чем с ним говорить. Давай, поручи юристам состряпать контракт для загородного дома певца, и мы незамедлительно его подпишем. Потом похороним Рысакова с почестями, под грудой опилок из его же собственной мебели.
— Я в тебе не сомневался!
Степан расплывается в сладкой хищной улыбке и, хлопнув меня по плечу для одобрения, быстро выходит из кабинета. Откидываюсь в кресле, заложив руки за голову, и мечтательно прикрываю глаза. Да, мой покойный отец сейчас бы непременно мной гордился и это не может не радовать. Ведь с тех пор, как старик отошёл от дл, вручив управление мебельной компанией в мои руки, я провёл целый ряд отличных сделок, которые вывели «МебеЛюксосс» на новый уровень. До этого мы перебивались случайными заработками и могли, в лучшем случае, претендовать на изготовление мебели для небольших заказов.
Теперь же — мы являемся ведущей фирмой, у которой, на минутку, начинают появляться такие богатые и именитые клиенты, как певец Лонго. Да если мы обставим его загородный дом так, как он того захочет, то получим не только внушительную сумму денег, но и широкую известность. После этого, скорее всего, к нам рекой потекут разнообразные заказы.
И это не может не радовать!
Хоть одна хорошая новость на сегодня!
Настойчивое жужжание мобильного раздаётся рядом с монитором, и я с раздражением смотрю на экран. Ну, Стёпка как в воду смотрел — на смартфоне высветилось имя моего заклятого врага, который, жутко недоволен взлётом моей фирмы.
Чёрт с ним. Мне бояться нечего.
И контракт с бизнесменом Калашниковым на изготовление мебели для его фирмы, и предстоящий контракт с певцом Лонго — не случайность, а вполне нормальная закономерность. Мы, в отличии от Рысакова давно отошли от дешёвых материалов, отдав предпочтение более дорогим и долговечным, и — вот результат.
— Алло?
— Лебедев Даниил Игоревич? Добрый день.
Надтреснутый, с хрипотцой, голос звучит в трубке телефона чуть глухо, как-то угрожающе.
— Действительно добрый, Виктор Егорович. Вам ведь уже известно, что моей фирме удалось заполучить ещё один выгодный контракт?
Секундное молчание повисло в наэлектризованном воздухе.
Думаю, если сейчас поднести зажигалку к смартфону — всё тут же вспыхнет синим пламенем. Рысаков явно взволнован и разозлён. Ещё бы! Его детище идёт ко дну со скоростью «Титаника» и вряд ли он чем-то сможет ему помочь.
— Вот как раз по поводу контракта с певцом Лонго я бы и хотел с вами переговорить.
— Да? Вы уверены, что нам нужно разговаривать по этому поводу? Тут, по-моему, всё ясно.
— И всё же, Даниил Игоревич. Вы же деловой человек.
Крякаю.
Да, люди старой закалки вроде Рысакова и моего отца привыкли договариваться друг с другом. Вот поэтому они долгое время сидели в глубокой яме, перебиваясь случайными заказами. Это — только их вина, но никак не моя.
Я — действую по-другому. Жёстко, напористо, с огоньком. И, возможно, поэтому, продажи «МебеЛюксосса» значительно взлетели. Не это ли — лучший показатель правильности шагов?
— Ваш отец бы обязательно встретился со мной, поговорил. Мы с Игорем Дмитриевичем долгое время были партнёрами, вам это известно?
Сцепливаю зубы до боли.
Похоже, я стал слишком сентиментальным — разговоры о покойном отце отчего-то больно бьют меня под дых, тревожа раненую душу. Да, похоже, я ещё толком не смирился с его потерей. И Рысаков сейчас умело давит на больную мозоль.
Что ж.
Если этот старикан думает, что у меня не хватит духу послать его, глядя в глаза, то он глубоко заблуждается — я сделаю это.
— Хорошо, я согласен встретиться с вами.
— Чудесно. Тогда жду вас в восемь вечера, в ресторане «Макбет». До скорого, Даниил Игоревич.
Слушаю частые гудки, звоном отдающиеся в моём ухе и поджимаю губы. Надеюсь, Рысаков не вздумает валяться у меня в ногах, вымаливая этот контракт, потому что я ни за что его не отдам.
Глава 22
Даниил
*****
Врываюсь в «Макбет», обводя ненавистным взглядом зал ресторана. Там, вдалеке я уже явственно вижу очертания Рысакова, умудрённого сединами. Он с задумчивым видом смотрит в окно, а перед ним на столике расположилась одинокая чашечка кофе.
Хмыкаю.
Похоже, дела его фирмы и впрямь идут неважно. Настолько, что он может себе позволить заказать лишь кофе в этом фешенебельном ресторане, в котором я частенько заключаю выгодные контракты. Только в моём случае на столе обычно стоит блюдо с лобстерами, а в ведёрке со льдом ожидает бутылка самого дорогого шампанского.
— Добрый вечер, Виктор Егорович. Так о чём вы хотели со мной поговорить?
Небрежно плюхаюсь на стул напротив пожилого мужчины. Да, с моим отцом, пожалуй, они были ровесниками и вместе начинали мебельный бизнес с самых низов. Но в отличие от этого потерявшего хватку бультерьера, мой папенька уже более четырех месяцев гниёт в земле.
— Здравствуй, Даниил. Очень рад, что ты пришёл.
Вскидываю брови вверх.
Этот старый маразматик уже решил, что победил, раз я согласился поужинать в его неприятной компании? И теперь думает, что я стерплю его фамильярность и «тыканье»? Ну уж нет. Не на того напал.
— Для вас, Виктор Егорович, я — Даниил Игоревич. И не забывайте об этом, пожалуйста.
— Я вас понял.
Кивает, опуская блеклые глаза в стол. Барабанит пальцами по белоснежной столешнице и выдыхает:
— Вам известно, что на контракт с певцом Лонго претендовали две фирмы — моя и ваша?
Невозмутимо киваю.
Так я и думал — сейчас этот старикан будет давить на жалость, всеми силами пытаясь пойти ему на уступки. Но он, вероятно, сошёл с ума — ни один бизнесмен не удержался бы на плаву, если бы стал разбазаривать выгодные контракты направо и налево. Вот и я не стану.
— Я хотел предложить вам, Даниил Игоревич, немного потесниться. Этот контракт намного важнее для моей фирмы, нежели для вашей. И готов взамен устроить вам хорошую рекламную акцию.
— Вы сошли с ума?
— Простите?
Рысаков делает маленький глоток из кофейной чашки. Ставит её на стол и вперивается в меня нервным взглядом. Думаю, у него вот-вот сдадут нервы — по морщинистой шее начинают разливаться огромные багровые пятна, а белки глаз неожиданно пожелтели.
Вероятно, у мужика огромные проблемы со здоровьем. Не иначе.
