— О, господи! — воскликнула Лена и аж присела на стул, но тут же опомнилась, подскочила, вручила Елизавете стакан с коньяком, поставила рядом блюдце с лимоном. Предложила и Марине, но та отказалась.
И обе они ждали, пока Лиза выпьет, и молчали, готовые её выслушать.
Глава 36. Марина
— Ненавижу коньяк, — выдохнула Лиза и скривилась. — Мне было семь, — просипела обожжённым горлом и засунула в рот лимонную дольку. Прожевала. Проглотила. Болезненно сморщилась, но скорее уже от воспоминаний, чем от коньяка. И словно съёжилась, уставившись в стакан. — А брату двенадцать. Он учил меня кататься на велосипеде. В тот день мы ушли на просёлочную дорогу за нашим коттеджным посёлком. И у меня никак не получалось, — тяжело вздохнула она.
Никто не перебивал, ничего не спрашивал, но в этой зловещей тишине так громко тикали часы на стене, что Лиза невольно посмотрела на них, а потом продолжила:
— Я падала. Плакала. И снова падала. Брат терпеливо меня поднимал, успокаивал, придерживал сзади за сиденье. У меня так долго ничего не получалось, что я почти отчаялась. Но вдруг поехала. Сама. Неожиданно. Быстро. И брат какое-то время бежал рядом. А потом, наверно, отстал, я не видела. Я неслась обалдевшая, счастливая, и визжала толи от восторга, толи от страха, когда откуда ни возьмись на дорогу выехал гружёный КАМАЗ. Я, конечно, тогда не знала, что это был именно КАМАЗ и что он был с гравием. Просто увидела огромную машину и клубы пыли, что поднимались за ней. И так сильно перепугалась, что не понимала, что делать, — она допила до дна. Но в этот раз даже не закашлялась. — Я даже его последних слов не разобрала, и что он мне кричал, когда толкнул меня из-под колёс, а сам не успел.
Она невидящими глазами уставилась в пустой стакан.
— Этого я тоже не знала. Слетела с велосипеда кубарем в придорожные кусты, вся ободралась, расплакалась, кое-как выбралась и стала кричать ему в ответ «Дурак!», когда белый как мел водитель прижал меня к себе и сказал: «Не смотри туда, девочка. Не надо», а потом его вырвало.
— Но разве в этом виновата ты? — присела перед ней на корточки Лена.
— Я, — упрямо кивнула она. — Если бы я остановилась. Свернула. Если бы я вообще не упросила его пойти на ту дорогу, ничего бы не случилось. Никто и никогда не относился ко мне лучше, чем брат, — снова наполнились её глаза слезами. — А после него только Роман. И он, — в голос зарыдала она. — Он меня тоже бросает.
Это были очень тяжёлые десять минут. Плакала Ленка. Плакала Марина.
Трясущимися руками она налила всем ещё по глотку и выпила первая.
— Похоже родители привили ей адский комплекс вины, — когда Лиза, наревевшись, вышла в туалет, изрекла Ленка. — Неужели не нашлось нормального психолога, чтобы помочь справится семилетнему ребёнку с таким потрясением?
— Похоже, родители сами так и не смогли её простить и винят за смерть брата до сих пор, — так и стояло у Марины перед глазами обрюзгшее лицо Лизиной мамаши, обрамлённое бесцветными кудрями.
«И уж если она так обошлась с собственным ребёнком, то что стоило этой чёрствой женщине купить или украсть чужого, чтобы привязать такого выгодного зятя», — крутились в Марининой голове мысли о своём. Нехорошие. Дурные. Неправильные. Злые мысли.
— Марина Вячеславовна, вы мне поможете? — чуть не взмолилась Лиза, едва вернулась. Без косметики, бледная, с красными глазами она казалась всё тем же испуганным ребёнком.
— Девочка моя, — обняла её Марина, — чем же я могу тебе помочь?
— Если он со мной разведётся, я к родителям не вернусь. А мне ведь надо на что-то жить. Самой зарабатывать. Я хочу часть денег вложить в дело.
— Хочешь открыть свой интернет-магазин на базе моего? — переспросила Марина, помня, что именно об этом изначально и шёл разговор: если Лиза откроет свою компанию, Марина предоставит ей площадку для работы.
Лиза кивнула. И Марина согласилась:
— Хорошо. Лен, поговоришь с юристами. Мы же оформляли свой Восточный филиал как отдельное юрлицо?
— Да, но они оба были оформлены на тебя. А здесь… — встретив Маринин взгляд, она осеклась и кивнула. — Хорошо, я узнаю, как и что нужно сделать.
— Ладно, поеду я, — отстранилась Лиза, тяжело вздохнув. — Спасибо вам большое!
— А малышка? Отдашь мужу? — не сдержалась помощница Марины от вопроса, который у Марины и самой рвался с языка.
— Ни за что! — вскинув подбородок, упрямо покачала головой Елизавета.
— Ну, правильно, — поддержала её Ленка, правда вяло и как-то неискренне, словно врала, скрестив за спиной пальцы. — Это же бред: воспитывать девочку мужику.
«И логично. А какие у этой достойной «маминой дочки» ещё варианты? — устало опустилась на стул Марина, пока Ленка пошла провожать гостью. — Добровольно отдать ему дочь и право опеки она никогда не согласится. Сначала будет всеми силами затягивать развод, в надежде, что Гомельский одумается. Потом будет судиться за ребёнка и, если отсудит, то никуда он от неё не денется. Так и будет содержать и дочь, и жену. Так же как поступили с ней её родители, Лиза выпустила ценную бумагу «Диана». И тоже постарается продать её подороже».
— Вагнер меня, конечно, убьёт, — включила она комп. — За нерациональность.
Но ради того, чтобы встать на страже судьбы маленькой девочки в кудряшках, Марина была готова и не на такую лишнюю суету, как открывать на базе своего магазин «Зюйд-Вест». И пусть эта Гомельская крутится здесь хоть каждый день. Информация в наше время стоит куда дороже инвестиций. Хотя от инвестиций самого Гомельского Марина тоже пока отказываться не собиралась, рискуя погибнуть от рук Вагнера дважды.
