Впрочем, кусать локти не время, хоть это и грозит стать моим любимым занятием. Провожаем дочку в школу, отправляемся с Виталием в отель. Постараюсь быстро взять нужную вещь и не мешать работать новому медику. Здесь я не опасаюсь нарваться на Демьяна, вокруг куча людей. Это не наш отдаленный район. Но болтать все равно ни с кем не хочется.
Однако каждый знает примету — хочешь прошмыгнуть где-то быстренько, встретишь всех знакомых! И все они будут стараться подсесть тебе на уши. Со мной правило начинает срабатывать уже на входе в отель.
— Танюшка! — слышу голос пожилой женщины. — Какими судьбами? А мы уже соскучились. Привет!
Я старалась просочиться к служебному коридору, и прямо у него меня поймала бабушка Юрки. Того самого горе-друга моей дочери.
— Да я вот, забыла книжку с важными номерами. Здравствуйте, Раиса Николаевна.
Пожилая женщина с пониманием кивает.
— Да, моя сноха тоже всё забывает. У молодежи сейчас никакой памяти!
Хорошо, что я не ее сноха. Раиса тоже об этом помнит и относится ко мне теплее. Берет под руку, принимается заговорщицки шептать.
— А тут что творится! В сорок первый преступник заехал! Девчонок то ли обманул, то ли деньжат сунул… Молодежь нынче такая! Так вот, жил тут не-ле-гально, — с расстановкой докладывает горничная, — потом его где-то увидели, проследили. Прямо здесь и брали. Молодой хозяин примчался, бегал тут весь красный. Я боялась, как бы удар его не хватил. Молодые сейчас слабые…
Рая завела привычную песню о подпорченной молодежи, а в моей голове крутилась другая информация. Надо бы поделиться ею с Максимом. Не в моих правилах стучать начальнику, но дело касается закона и… Шарапова. Для меня его интересы на первом месте, как ни крути.
— Он точно жил в сорок первом?
Раиса быстро-быстро кивает.
— Да, сама убирала! Правда, чистота у него была и порядок. Сразу видно, человек взрослый. Воспитанный в прежние времена!
Да, вот только нарушать закон это ему не помешало. Впрочем, мне некогда размышлять о стереотипах в голове бабули.
— Ладно, я побегу, теть Рай, — говорю с добром.
— Ну иди. Как там детки, здоровы?
— Да, у них все хорошо.
Впервые мое сердце не сжимается при вопросе о детях. Меня не охватывает тревожность — теперь рядом с ними надежная поддержка. А вот кое-что другое меня волнует. Но сейчас нужно взять свою вещь.
Улыбчивый блондин, племянник Майи, отдает мне блокнот. Узнаю, что работа ему нравится, только немного скучновато. Ну да, место больше подходит для мамочки, чем для молодого парня. Интересно, я еще буду сидеть в этом кабинете? Никогда еще будущее не было таким туманным.
Но жизнь в принципе трудно планировать. Не знаешь, что или кто ждет тебя за поворотом. Вот и я, спускаясь, не подозревала, что меня стерегут на выходе. Майка подлетает ко мне как резвая белая птица. Как обычно нарядная — в светлом платье и с кудрями. Утягивает за руку в свой кабинет, закрывает дверь.
— Таня! Быстро мне всё рассказывай!
Ух ты, какая бодрая. Я перевожу дыхание, потому что реально запыхалась, пока мы неслись к ее офису.
— Что ты хочешь знать?
В меня впивается тяжелый зеленый взгляд.
— Что связывает тебя и Шарапова?! — Майя тоже задыхается. — Почему вы так часто бываете вместе? Что за странные объяснения? То ты медик, то жена.
Да, за последние дни в голове моей подружки образовался винегрет. Но допрос с пристрастием она устраивает не из женского любопытства. Для нее Макс — объект повышенной важности. А тут какая-то я с двумя прицепами все время оказываюсь рядом. Впрочем, откидываю мелкие обиды.
— Я не могу сейчас тебе всё рассказать, — отвечаю спокойно, — это дело не столько мое, сколько Максима.
Хоть бизнес-партнер и знает, что мы фиктивная семья, болтать о нашей сделке не стоит. Майкина жизнь от этой информации не зависит. Так что обойдется.
— Почему он именно через тебя решает свои вопросы? — с досадой интересуется Майя.
Думаю, если я подробно объясню, подружка еще больше расстроится. Да и что я могу сказать? У меня самой данные устарели. Макс хотел сблизиться со мной, потому затеял сделку. А сейчас о его желаниях я сама могу только гадать. Он хочет добра детям, нас с ним тянет друг к другу. Всё остальное покрыто мраком.
— Давай не будем обсуждать за глаза владельца отеля.
Моя просьба отражается на лице Майки разочарованием. Подруга нервно ходит возле стола. Видимо, не может сформулировать новый вопрос, и отпускать меня ей не хочется. Самое время мне кое о чем поинтересоваться.
— К слову об отеле. Что за тип жил в сорок первом номере? Откуда он вообще взялся?
Майя замирает на месте, поднимает плечи и опускает. Разминает шею. Долго еще будет длиться эта зарядка?..
— Не знаю, Танюш, не знаю. Я все рассказала следователю. Да, проглядела! Да, заселили без нужных бумаг! Но я тоже человек — только что закончился сезон, и я не отдыхала. О тебе вон Шарапов позаботился, а я могу рассчитывать только на себя.
Пока тема снова не ушла в сторону Макса, напоминаю приятельнице одну деталь.
— Сорок первый номер всегда оставляли для «своих». Май, я не сотрудник органов, не надо говорить мне общие фразы.
Приятельница резко поворачивается. Ее взгляд снова тяжелеет.
— Зачем ты копаешься в этом деле, Таня? В срок первый могли заселить постороннего гостя, да хоть папу римского! А если я помогала знакомым без труда остановиться в городе, меня теперь судить? Всегда говорю — моя доброта меня погубит!
В голосе Майки чуть ли не слезы. Мне становится немного совестно, ведь мне она тоже когда-то помогла. Но у Макса могут быть проблемы.
— Никто не собирается тебя судить, — сохраняю спокойствие, — но также это не повод подставлять Максима. Откуда взялся этот человек?
— Таня, мне нечего добавить, — говорит управляющая, и я понимаю, что она врет.
— Что он хотя бы сделал? — интересуюсь устало.
Майя садится за светлый письменный стол, закидывает ногу на ногу. Покачивает остроносой туфлей ярко-розового цвета.
— Он украл старинные вещи, — подружка морщится, — книгу… Какую-то карту… Ограбил старика-коллекционера в Питере. Не думала, что из-за старого хлама поднимется такая шумиха. Но я не причем! Ты расскажешь о сорок первом номере Максу?
В голос приятельницы проникают детские нотки.
— Это нужно сделать, Май, — качаю головой.
Майя выдыхает словно паровоз.
— Да ты просто хочешь выслужиться! — она ударяет по столу карандашом, который крутила в пальцах. — Думаешь, Шарапов обратит на тебя внимание? Поможет в карьере? Ты предаешь подругу ради мужика!
