Он посмотрел серьезно, без капли раздражения или иронии, и так же серьезно ответил, что в своей жизни любил только одну женщину, ту, что была у него самой первой. Маша зачем-то спросила, как ее звали, и он назвал имя: Ира Птицына. Маша запомнила, сама не зная зачем.
Несмотря на то, что она словно растворилась в сонме таких же содержанок, основным предназначением которых было украшение мужского быта бандитов, воров в законе, зарождающихся олигархов, она четко следовала собственной программе, которую считала правильной. К примеру, не бросила институт. То, что она студентка геологического факультета МГУ, Зимину нравилось, потому что это выделяло его женщину в череде других молодых тел, а значит, возвышало в собственных глазах и его.
Помимо Лазурного берега, они часто летали погреться в Турцию или Испанию, а потом он купил дом в Марбелье, потому что это считалось шиком, и они провели там два раза по две недели. А когда прилетели в третий раз, то через несколько дней Дмитрий вдруг велел ей собраться и уехать, не объяснив причины и дав неприлично много денег.
Маша была уверена, что к нему приехала какая-то другая женщина, но проверять не стала. Во-первых, она была фаталисткой и знала, что все хорошее в жизни рано или поздно заканчивается. Свой роман с Зиминым, разумеется, считала временным, стараясь просто пока брать от жизни все, что эта самая жизнь предлагала. Она понимала, кто он и чем занимается, осознавала, что его могут в любую минуту убить в какой-нибудь разборке, и относилась к этому философски, так же как и к тому, что рано или поздно ему перестанет ее хватать, и он заинтересуется кем-то еще.
Когда он вернулся из Марбельи, кажется, дней через десять, загорелый, довольный и словно светящийся изнутри, она, по какому-то наитию, спросила, не Ира ли Птицына к нему приезжала. Он засмеялся громко, раскатисто, от души и сказал, что Ира Птицына умерла от пневмонии более четверти века назад. Он явно не собирался Машу бросать, но ей и это было все равно, потому что к тому моменту она, наконец-то, влюбилась.
Она твердо отдавала себе отчет, что в Дмитрия Зимина не была влюблена ни одной минуты. Ей было с ним хорошо, удобно и очень легко. А любила она совсем другого человека, и это было необъяснимо и глупо, как каждая настоящая любовь.
Ее неудержимо тянуло к мальчишке, который был на четыре года ее младше, но это не имело ни малейшего значения. Он был смешной и неуклюжий, как маленький жираф, но когда взгляд его больших, черных, влажных глаз с восхищением останавливался на ней, она замирала и плавилась, осознавая, что тоже нравится ему, и он просто умирает от желания каждый раз, как ее видит.
Маша стала его первой женщиной, что было совсем неудивительно в его шестнадцать лет, и случилось это именно тогда, когда она вернулась из Марбельи одна и ей нужно было чем-то себя занять в отсутствие Зимина, который, как она тогда думала, исчез из ее жизни навсегда. Они вместе были на праздновании дня рождения, а потом поехали в ее квартиру, из которой не выходили трое суток. Они и из постели, кажется, тогда не вылезали, но это Маша помнила неточно.
Его звали Миша, Михаил Лондон, и он был каким-то дальним родственником той самой Оле Каплевской, со слежки за которой когда-то началось ее знакомство с Зиминым. Надо отдать ему должное, к Ольге он больше никогда не приближался, а на заданный Машей вопрос ответил, что ей тогда просто почудилось, да и вообще он уже давно нашел все, что искал.
Благодаря уверенности в себе, пришедшей вместе с мехами, бриллиантами и машиной, Маша легко и непринужденно вошла в тот круг избранных, в котором вращалась Оля Каплевская, ставшая после второго курса Антоновой, а на третьем родившая дочь. Иногда Маша бывала у Оли в гостях, они вообще сблизились, насколько это было возможно, потому что не было у Оли никого ближе Васи. Однако Олина мать, Аглая Тихоновна Колокольцева, Машу привечала и охотно приглашала в дом. Видимо, считала, что у дочери должна быть отдушина в виде подруги. Там, на семейных праздниках, Маша и познакомилась с Мишкой.
После того что между ними произошло, он вообще бродил за Машей тенью, умоляя, чтобы она не выходила замуж, а дождалась его. Маша дождаться пообещала, потому что точно знала, что замуж ее Зимин не позовет.
Потом погибли Оля и Вася. Это случилось летом девяносто восьмого года, накануне выпускного, на котором все они должны были получить дипломы. В те страшные дни Маша не отходила от Аглаи Тихоновны, которая почернела и высохла так, что на нее было невозможно смотреть. Несмотря на то, что собственное свободное время Маше не принадлежало и она должна была отвечать на желания Зимина сразу, как только он их высказывал, странное дело, он не возражал, чтобы она практически поселилась у Колокольцевой, взяв на себя заботы и о ней, и об оставшейся сиротой двухлетней Глаше.
Он тогда сказал Маше, что у нее доброе сердце и она занимается богоугодным делом. И глаза у него были на мокром месте, хотя особой сентиментальности Маша за ним никогда не замечала. Он вообще в те дни сам был словно не в себе. Казалось, его грызла вина за какую-то совершенную ошибку, но разбираться с этим Маше было некогда, да и неинтересно.
А потом он уехал в Марбелью и не вернулся. Через несколько месяцев Маше рассказали, что его тело было найдено на берегу, объеденное акулами. Немного восстановив прошлые события, она решила, что его подавленное настроение в то лето было вызвано предчувствием собственной скорой смерти. Ей всегда казалось, что он знал, что умрет, потому что успел оформить на Машу квартиру, в которой она жила, а еще оставить приличную сумму денег, разумеется, в долларах. Да и продав украшения, она могла безбедно жить до конца своих дней. После того как море вернуло тело Зимина, забрав его жизнь, Мишке исполнилось восемнадцать, и они начали открыто жить вместе. Их теперь уже не тайный роман Аглая Тихоновна поддерживала и привечала молодых у себя. Еще через год они поженились, и с этого дня Машина жизнь сделала крутой вираж, окончательно оставив за спиной лихие девяностые и все, что было с ними связано.
Открывать свое «бандитское» прошлое мужу она не торопилась, будучи уверенной в том, что он ничего не узнает. Происхождение квартиры, машины, украшений и брендовой одежды она объясняла идущим в гору родительским бизнесом. Мишка в легенду верил охотно, но, надо отдать ему должное, сделал все, чтобы построить карьеру и обеспечить Маше тот уровень жизни, к которому она привыкла.
Во многом им в этом помог Вадим Алексеевич Ветров, приятель Аглаи Тихоновны, с которым она познакомилась в больнице и сильно сдружилась. Он занимался бизнесом и взял к себе на работу Мишку. Всему научил, терпеливо растил, а потом пристроил на работу в «Газпром». Маша подозревала, что у Колокольцевой и Ветрова роман, но не имела ничего против. Их общую тайну, невольной держательницей которой она, разумеется, стала, Маша блюла свято, тем более что раскрывать ее ей было не с руки. У нее и самой была тайна от мужа, и чужие секреты ее не касались.
Двадцать два года прошло с тех пор, и Маша была уверена в том, что тайна эта, старая, глупая, но все равно постыдная, уже никогда не вылезет наружу. Но проклятый 2020 год и тут спутал все карты, грозя с минуты на минуту сделать явным все тайное. Нет, Маша никак не могла этого допустить, даже в мыслях. Тем не менее мысли не уходили, заставляя ее по ночам часами лежать без сна, временами проваливаясь в зыбкое забытье и выныривая оттуда в испарине, хоть сорочку выжимай.
