Ну, и как мне расположить этого мужчину к себе? Мало того, что он женат, так он ещё и болен. Предложить ему свои услуги медсестры? Напоить чаем с вареньем?
Но для этого надо как-то пробраться в его квартиру!
Напряжённо вслушиваясь в тишину, дрожу, как осиновый лист, пытаясь продумать стратегию по совращению мужчины. Ранее мне не приходилось это делать, потому как, три моих мужчины сами брали инициативу в свои руки.
Движение замком и створка двери распахивается, явив мне Андрея Владимировича собственной персоной.
— Здрассте.
Во рту пересохло, и я едва могу шевелить языком, говоря что-то невнятное. Вся покрываюсь мурашками, пытаясь разглядеть глаза Зверя — рад он мне, или нет? Но мужчина стоит в полутьме прихожей, и мне никак не удаётся рассмотреть хотя бы его лицо, забранное какой-то идиотской маской.
Неужели, он так заботится о моём здоровье?
Скольжу взглядом по мужской фигуре и испытываю прилив щемящего чувства теплоты, исходящей от домашнего облика этого привлекательного Зверя.
Белоснежная футболка с V-образной горловиной обтягивает мощный торс главного редактора с рельефной мускулатурой, хорошо оттеняя слегка загорелую кожу. Меня обдало жаром, а внизу живота начало разливаться обжигающее тепло, трепыхаясь подобно птице в клетке.
Мужчина протягивает мне руку, очевидно собираясь просто забрать папку с документами, и я втягиваю носом воздух, рассматривая тугие вены под золотистой кожей.
Ни отдам, ни за что не отдам.
Андрей Владимирович перехватывает мой взгляд, и слегка замирает, иронично сложив руки на груди. Я же не могу оторваться от созерцания его совершенного тела, которое манит меня, как бешеную нимфоманку.
Чёрт побери, что он обо мне подумает?
— Я могу войти?
Вцепившись в папку обеими руками, я делаю шаг навстречу мужчине, собираясь шагнуть в приоткрытую дверь. Мужчина начинает натужно кашлять, то ли от болезни, то ли от моей неожиданной наглости, но я не собираюсь отступать.
Мне просто необходимо наладить с ним контакт!
Ведь до моего тридцатитрёхлетия осталось всего чуть больше года, а я ещё должна буду успеть выйти замуж.
Так что держись, Зверь, никуда я отсюда не уйду!
Андрей Владимирович чуть посторонился, сделав шаг назад, но полностью в прихожую зайти не позволил, смотря на меня каким-то странным, затуманенным взглядом.
Может, у него горячка?
В квартире вроде бы тепло, а он обмотал шею старым шерстяным шарфом, да ещё и маску эту нацепил, сквозь которую воздух вряд ли поступает в достаточном количестве. На лбу мужчины выступили пара капель пота, и у меня отчаянно защемило сердце — хотелось прижать его к себе, раздеть, обмыть прохладной водой и уложить в постель…
Хм… О чём это я?
— Я всё понял, больше не смею вас задерживать.
Главный редактор силой вырывает папку из моих рук, тем самым дав мне понять, что наша встреча окончена, и он больше не нуждается в услугах курьера, и я выдыхаю.
Полный провал.
Мало того, что несла какую-то чушь, осмотрела его с ног до головы едва не съев своим обжигающим взглядом, так ещё и ничего тем самым не добилась, только унизилась ещё больше.
Чёрт.
Что он обо мне подумал?
Что я, как идиотка, тащилась к нему через пол-Москвы, чтобы попялиться на его мускулистую грудь? Нет, по правде, так и есть, но я не собиралась посвящать мужчину в свои реальные планы.
Дурёха…
Кидаю беглый взгляд на правую руку главного редактора, и кровь по венам сразу же побежала быстрее, устремляясь к вискам.
Он так и не вернул обручальное кольцо на место!
Что это может значить? Рядовую размолвку на пустом месте, или окончательный разрыв с женой?
Так может, у меня есть шанс?
Торможу перед дверью, пытаясь найти хоть что-то, чтобы задержаться рядом с Андреем Владимировичем подольше, но, как назло, ничего не приходит в голову.
Чёрт!
Распахиваю дверь и делаю рваный вздох, слыша, как на нужном этаже замирает лифт. Сейчас надо просто попрощаться и уехать, не оборачиваясь. Уже в лифте можно дать волю слезам, потому что я совершенно не понимаю, как пробить броню этого железного человека.
— А это что за проститутка?
Двери лифта раскрываются, и оттуда вылетает худосочная женщина, на вид чуть постарше меня. Её изящный профиль устремлён на нас, а искусно подведённые глаза буквально изрыгают гром и молнии, надвигаясь на мужчину.
Вжимаюсь в стену, чувствуя себя опустошённой, и совершенно не понимаю, как мне следует себя вести. Пожалуй, красотка готова разорвать меня на мелкие клочки — в её голосе звенят истеричные нотки, опутывая меня липкой противной паутиной припадка.
— Попридержи язык!
Андрей Владимирович делает шаг вперёд, заслоняя меня своей широкой спиной от психопатки, которая отчего-то решила наброситься на меня, и я тут же понимаю, что стала невольной свидетельницей семейных разборок.
Стою сзади этого высокого мужчины, вдыхая терпкий аромат его дорогого парфюма с нотками сандала, и вся трепещу от осознания его спокойной силы. Этакая скала, способная защитить меня от всех невзгод.
Затаив дыхание я слушаю семейную перепалку, и понимаю, что данная мадам изменила своему мужу, и теперь он собирается подать на развод. Высовываюсь из-за плеча мужчины, оглядывая Алису. И как она могла изменить этому мужчине, сумасшедшая?
— Да, это — моя девушка, так что можешь не надеяться на примирение, его не будет, как и твоих вещей в моём доме!
Зверь привлекает меня к себе, и я готова растечься в его объятиях розовой лужей, сверкая счастливой голливудской улыбкой. Но крохотный червячок здравого смысла твердит мне, что я — снова лишь прикрытие, чтобы оградить его от нападок очередной женщины, и не более.
Он не видит во мне свою будущую девушку, он снова использовал меня, чтобы отвадить от себя ту бешеную психопатку, на которой он когда-то женился. Какова вероятность, что он сам поверит в то, что говорит?
Да практически нулевая.
Ты, Вика, для этого мужлана всего лишь ноль без палочки — секретарша, которая должна прикрывать тылы босса, и не более. Он уже дважды использовал тебя в качестве ширмы, может, когда-нибудь, по пьяни, он трахнет тебя после какого-нибудь корпоратива, но не более.
Он — птица иного полёта…
Возмущение готово вырваться фонтаном из моей груди, и я сжимаю кулачки, впериваясь ненавидящим взглядом в главного редактора. Ну почему этот мужик решил, что может играть моими чувствами, как мячиком? То целует, то прогоняет. То обнимает, то не замечает.
Сколько можно уже?
