Выиграть у этого толстяка не только в игре, но и в любви — так себе затея.
Чёрт…
— Каре.
Выкладываю четыре девятки вкупе с вальтом, смеривая Арчи спокойным взглядом. Вижу, как в его блеклых глазах начинает плескаться шторм, а из носа старика вырывается натужное сопение.
— Мне пора. Вынужден тебя покинуть.
Встаю из-за стола, вынимая ключи от автомобиля из кармана.
Сегодня этот проигрыш только раззадорит Арчи. Заставит его действовать быстрее. И я уверен, что уже через минуту он отдаст приказ своим цепным псам привезти к нему Аврору.
Чтобы как следует отыграться.
Я должен успеть сбежать.
Увести её из-под удара. Защитить.
Если она позволит. Если захочет поверить мне. Тому, кто однажды так жестоко поступил, наплевав на все приличия ради сиюминутного удовлетворения.
— Скоро увидимся, Демон.
Арчи пододвигает ко мне стопку фишек, вздёргивая подбородок.
Так-так, этот жест не предвещает ничего хорошего.
Теперь мне точно пора.
Глава 8
Демон
*****
Проскальзываю в особняк, отдав приказ Тарану поднять охрану на уши. Думаю, уже сейчас псы Арчибальдова мчатся в ту крошечную двушку на окраине города. Мечтая схватить бедняжку Аврору и доставить под зоркие очи крутого босса.
Чёрт, надо было хоть позаботиться и вставить дверь квартиры обратно, после того, как её вынесло с петель крепкое плечо Тарана. Пусть в том убогом жилище кроме сексуального нижнего белья его хозяйки брать абсолютно нечего, но ведь нехорошо было так оставлять квартиру.
Авроре, наверное, неприятно.
А я об этом совершенно не подумал.
Что будет, когда пешки Арчи обнаружат квартиру пустой, даже без входной двери?
Думаю, ничего хорошего.
И, естественно, пожалуют ко мне. Во главе со своим боссом.
Максимум — к завтрашнему обеду.
И я должен быть наготове. Во всеоружии.
Сбежать сейчас из города — значит, автоматически подписать себе смертельный приговор. Арчи разозлится. Сначала убьёт всех моих людей, разбомбит офис фирмы, а затем примется за меня.
Даже если я подсуну козырь ему под нос — он, вероятно, остановится, но не забудет. Достанет меня через время. Напомнит о себе позже.
У этого старого идиота слишком длинные руки, чтобы пробовать сбежать от него в другую страну.
Нужно действовать по-другому.
Доказать ему, что Аврора вовсе не принадлежит Лозе и он никакого права не имеет расплачиваться её телом. Теперь, по крайней мере.
Это — только моя девочка. И я её танцую.
— У нас проблемы?
Таран озабоченно прищуривается, втягивая узкими ноздрями тёплый августовский воздух. Сканирует меня напряжённым взглядом и поднимает глаза вверх. Туда, где расположена спальня Авроры.
Думаю, он всё понял правильно. Понял, что из-за этой девчонки я нажил себе огромные проблемы. Такие, которые не решаются по щелчку пальцев и не покупаются за дипломат стодолларовых купюр.
Тем более, с Арчи подобные фокусы не проходят.
Я уже пробовал однажды — не помогло. Тогда погибло много людей. Чересчур много. И их смерти на моей совести. Тогда я спас лишь одну. Самую важную. Не сказав Арчибальдову.
Но мне всё равно.
Если Аврора действительно носит моего малыша, я просто обязан её защитить. Ну не могу я бросить эту беззащитную Мышку с плюшевой шкуркой на съедение Арчи. Прекрасно знаю, чем закончится для малышки эта встреча. Она просто не выберется оттуда живой, погрязнув в самых жестоких желаниях престарелого самодура.
И лучше ей об этом не знать. Пусть за всё отдувается Лоза. Самостоятельно. Без помощи шикарного тела своей супруги.
— Небольшие. Но неприятные, не скрою.
— Что делать?
— Пока ничего. Если будем суетиться — станет только хуже. Лучше не привлекать к себе внимание, но утроить охрану. Завтра найми ещё людей. Покрепче. Желательно, служивших в горячих точках.
— Может, лучше уехать? Переждать бурю где-нибудь на побережье Испании?
— Нет. Там будет ещё проще нас сцапать.
Качаю головой, сцепливая зубы.
Арчи лучше держать ближе к себе, чтобы знать о его следующих поступках. Старик жесток, но сентиментален. Думаю, если он узнает, что ребёнок действительно мой — не станет давить. Не конченый же он, в самом деле.
Успокоится.
В конце концов, Аврора не должна отвечать за грехи своего ублюдочного муженька.
Захожу в гостиную, натыкаясь на стоящего у окна Кита.
Парнишка выглядит подавленным, а в полумраке гостиной его конечности кажутся слишком длинными и неестественными, как сухие ветки. Сейчас он не тянет даже на свои шестнадцать лет. Я бы не дал ему больше двенадцати — этакий неказистый юнец.
Вздрагивает, натолкнувшись на мой суровый взгляд. Сглатывает слюну, опускает глаза в пол. Трепещет.
— Как Аврора?
— Сказала, что объявляет голодовку. Не согласна быть вашей пленницей. И, кажется, она плакала.
Шумно выдохнул. Воздух со свистом вырвался из моих ноздрей, и я тут же направился к лестнице. Преодолел расстояние до спальни блондинки за пару шагов.
Ловко повернул ключ в скважине.
Хрупкое тельце девушки лежало на кровати. Она поджала колени к подбородку, свернувшись клубочком как какой-нибудь крошечный котёнок, нуждающийся в теплоте и ласке.
Не переоделась. Уснула в той же вытянутой футболке цвета детской неожиданности и потёртых джинсах. Светлые пряди мягкими локонами разметались по пледу, изобразив вокруг своей хозяйки магический ореол невинности и свежести.
Такая хрупкая, нежная и чертовски соблазнительная.
Повинуясь какому-то животному инстинкту, я дотронулся до запястья куколки. Она тихонько вздрогнула во сне, убрала руку. Поморщилась.
Давление в паху стало нарастать.
Я, как ненормальный пялился на эту девчонку, и моё воображение тотчас подсовывало мне картинки из той ночи, которые я предпочёл забыть. Забыть, чтобы не разрушить свою душу мечтами о чужой жене.
Идиот.
Сделал шаг назад, налетев на тележку с ужином.
Обернулся. Приподнял все крышки. Поморщился.
Она не притронулась к еде. Предпочла голодать, как и пообещала Киту. Что ж, нужно поразмыслить над этим. Голодовка не пойдёт на пользу ни ей, ни ребёнку.
Храбрая Мышка. И чертовски сексуальная.
