Распахиваю глаза, пытаясь сесть, но понимаю, что слишком слаба. В висок молниеносно врезается стальной прут, разламывая череп на части. Откидываюсь на подушки, тяжело дыша.
Провожу рукой по животу. Нащупываю пышную юбку свадебного платья и моментально делаю глубокий вдох. Картинки моего замутнённого сознания пробегают перед глазами, как красочный калейдоскоп, и я моментально оживаю.
Вспоминаю всё.
Свадебное платье, Анну Иннокентьевну, побег…
И того ухмыляющегося мужика с гнилыми жёлтыми зубами, не пойми как оказавшегося возле двери моей квартиры. Готова поклясться — я его ни разу не видела до этого. Какого чёрта он стоял там, будто поджидая меня? Вколол мне какой-то препарат, привёз в непонятное место…
Чёрт…
Распахиваю глаза, обозревая розовый потолок цвета молодого поросёнка. Точечные светильники с хрустальными каплями, обои цвета взбесившейся Барби…
Приподнимаю голову, пытаясь сесть. Обозреваю интерьер с каким-то липким ужасом, нарастающим с каждой секундой. Шторы на окне плотно задёрнуты, но над кроватью висит бра, освещая помещение тусклым холодным светом.
Мебели практически нет, если не считать пары белоснежных тумбочек, стоящих по обеим сторонам кровати. Возле самой двери, в напольной вазе, стоят искусственные кроваво-красные розы. А на стене висит огромная картина с изображением полуголой девицы в достаточно недвусмысленной пошлой позе.
Сглатываю слюну, брезгливо морщась. Уж очень это помещение смахивает на публичный дом. Но какого чёрта я здесь делаю?
Замок на двери внезапно щёлкает и в спальню врывается тот самый мужчина, который похитил меня. Его маленькие глазки возбуждённо горят, а губы сжаты в жёсткую противную линию.
— Очнулась, цыпочка?
Липкий, недвусмысленный взгляд скользит по моему телу, прожигая насквозь. Останавливается на груди, заставляя меня поёжиться.
Лопатообразная рука по-хозяйски ложится на мою ногу, начиная скользить выше, и из моей груди вырывается хриплый вздох.
Взбрыкнула, прижав ноги к животу. Села на кровати, забившись в угол.
Мужик расплылся в ехидной зловещей улыбке. Обнажил жёлтые зубы, выпустив носом раскалённый донельзя воздух.
— Я босса уже предупредил, что взял тебя. Теперь ты — моя.
— По какому праву?
Дрожу всем телом, прикидывая, чем я смогу огреть этого неуёмного типа по голове. Как смогу сбежать, совершенно не представляя, где нахожусь.
— По праву первой ночи, цыплёночек. Кто тебя нашёл — тот и развлекается. Я так решил. Самостоятельно.
— Какой ещё босс?
— Тссс…
Приложил указательный палец к пересохшим губам. Расплылся в многозначительной улыбке, оглядевшись по сторонам.
— Будешь кричать — сюда все сбегутся. А я хочу тебя первым трахнуть. Без лишних свидетелей, усекла?
— Я не согласна. Где ваш босс и кто он?
— Арчибальдов Иван Иванович. Слыхала о таком? На свадьбе он сейчас у делового партнёра. Позже приедет, когда я уже тебя попробую. Не хочу с ним делиться, оборзел совсем, старый хрен.
Ледяная дрожь пробежала по позвонку электрическими импульсами. Заныла в груди. Оцарапала лёгкие.
Арчибальдов.
Тот самый, о котором говорил Демон. О котором предупреждал. Пытался оградить.
Я, сама того не понимая, попала в его лапы. Сбежала от Демона, чтобы попасть в лапы убийцы своего супруга.
— Иди сюда…
Хрипит, подбираясь всё ближе.
Скользит шершавой рукой о простыни, облизываясь при этом.
Отвращение импульсами проходит по моему телу, прошибая до внутренних органов. Боже, и зачем я отвергла предложение Демона? Лучше бы вышла замуж, блистала сейчас королевой на собственной свадьбе, сгорая от стыда перед первой брачной ночью.
Ночью с ним.
С тем, от одного взгляда которого мои трусики становятся влажными. С тем, чей мягкий баритон завораживает, заставляя сердце биться чаще. С тем, кто любит лишь себя, но готов попробовать новое развлечение под названием брак…
Сбежала, подвергнув свою жизнь и жизнь своего ребёнка огромной опасности.
Ребёнка…
Ребёнка Демона…
— Стой, я не принадлежу Арчибальдову. Меня нельзя трогать!
Хмурю брови, пытаясь придать своему голосу стальной тон. Окатываю мужика решительным взглядом, пытаясь прогнуть. Заставить замолчать.
Он слегка ослабляет хватку, недоумённо уставившись на свою добычу. Такое чувство, что храбрая Мышка вздумала пугать старую драную кошку. Да ещё и голодную.
Но я попытаюсь.
У меня просто нет другого выхода.
— Почему?
— Потому что у вас будут огромные проблемы. Такие, что ложкой не расхлебаете.
— И кто же твой покровитель, цыпочка?
— Я принадлежу Демону.
Замер на полпути ко мне. Чуть одёрнул руку.
Прищурился.
Смерил пронзительным, каким-то огненным взглядом как бы раздумывая, стоит мне верить, или нет.
— Повтори, что ты сказала?
— Я — невеста Дмитрия Алексеевича Кирсанова. Именно на нашу свадьбу приглашён твой босс, и он очень разозлится, узнав, что ты сорвал нашу церемонию. Недотёпа.
— Я не понял. Ты же жена Лозинского.
— Бывшая. А сегодня должна была стать Кирсановой.
Нахмурился. Посмотрел на меня с лёгким недоверием.
Поднялся с кровати.
— А ну, возвращай меня назад.
— Не могу. Арчибальдов уже едет. Вот-вот будет здесь. Так что придётся тебе его дождаться, голуба. Пусть уж Иван Иванович сам решает, врёшь ты, или правду говоришь.
Обернулся, смерив грустным взглядом. Таким, как будто понял, что желанная добыча навсегда ускользнула из жадных лап.
С треском захлопнул дверь, оставив меня наедине со своими мыслями
Глава 41
Демон
*****
— Какого чёрта? Где Аврора?
Выдыхаю обжигающим дыханием прямо в лицо Тарану, и тот виновато опускает взгляд. Сглатывает слюну, не в силах посмотреть в мои глаза.
Уверен, я убью его одним взглядом, если он сейчас же не скажет мне, в чём дело.
— Она сбежала, Демон.
— Каким образом?
— Вот.
Отступает в сторону, распахивая заднюю дверь автомобиля. Нагибаюсь, отчётливо видя, как блеснули страхом глаза Анны Иннокентьевны. Да, именно эта старуха сидит на заднем сидении. На голове у неё — фата Авроры, а пальцы болезненно сжали ни в чём неповинный букет ромашек.
