Мыслей не было. Запертая в четырех стенах медбокса, я превратилась в сплошной комок страха, вздрагивающий от каждого шороха. Звуки противостояния смазались уже в один сплошной фон. Зверь пошел выцарапывать себе свободу? А если его убьют? Осознание, что тогда я последую за ним, немного примирило с заточением.
Поднявшись на ноги, я бросила взгляд на тело. Этот парень так много для него значил… Вина за эту нелепую смерть разъедала изнутри кислотой. Я медленно приблизилась к Дарджелу, скользя взглядом сверху вниз, внезапно цепляясь за его карман, из которого торчал бумажный лист. Потянула за него, и меня вдруг осенило — Морган перевозит рабов не в первый раз. Почему раньше я стремилась его выгородить перед собой? Бумага, ручки, книги в камерах — все это давно сложившийся набор «перевозимого заключенного», отработанный годами. Машинально развернув листок, я даже не подумала, что это — не мне.
«Блейк, прости, если сможешь, но я не могу больше.
Спасай свою жизнь, пожалуйста, и жизнь своей Хайди.
Хотел тебя предупредить, но не довелось: тебе нельзя спать без нее первые несколько дней, иначе она впадет в кому, и тяжело будет вернуть.
Если она чувствует запах цветов — это лучший вариант. Значит — ваша связь особенная.
О детях не беспокойся — они возможны, только если у вас будет свой дом, и вы будете чувствовать себя в нем в безопасности.
Для Рами наша камера стала домом, но у тебя все будет по-другому.
П. С. Я видел Хайди. Тебе повезло. Надеюсь, ты это понимаешь».
Чувствовала себя воровкой, но все эти странные слова касались и меня — запах цветов, кома во сне… А я ведь и чувствовала себя как после комы в первый раз. Дети… Дети мне не грозили, но, вероятно, даже если и так — появились бы они нескоро. Кто такая Рами — несложно догадаться. Эти твари-ученые скрещивали зверей с их человеческими женщинами, наплевав на чувства обоих. И они жили, были счастливы, рожали детей… как цветы, замурованные в бетон. А Блейку, значит, пару не нашли…
Когда крики и стрельба стихли — я даже не заметила. Стояла, оглушенная всем, что на меня свалилось, и сжимала листок в руке. От щелчка замка вздрогнула, но не обернулась. Мне не нужно было больше видеть Зверя, чтобы знать, что он рядом.
Он приблизился медленно и замер позади. Его тяжелое дыхание вызывало уже знакомую дрожь.
— Пошли, — приказал глухо, и я не смогла не подчиниться. Медленно обернулась, боясь до крика встретиться с его взглядом.
А он не спешил становиться для меня кем-то другим, наоборот — показался во всей красе, с ног до головы в крови. Посторонился, пропуская вперед, только ноги отказались держать. Я запнулась о тележку, и Блейк подхватил меня на руки. Тишина в коридорах временами нарушалась криком и рычанием, но Зверь не обращал внимания — уносил меня с нижнего яруса все выше. Временами на стенах и полу попадались багровые разводы.
— Пусти, Блейк, — глухо попросила я. Он, предсказуемо, и ухом не повел. — Моя помощь, возможно, кому-то нужна!
— Я дам знать, — снизошел до ответа.
— Мне нужно убедиться…
— Сейчас убедишься.
Он опустил меня на кровать в каюте и принялся снимать с себя штаны. В тусклом свете мышцы его рук казались выплавленными из какого-то мерцающего металла — глаз не оторвать. А еще я не знала, что от него ждать — скрутилась на кровати, уже притерпевшись к дрожи. Я ведь не знала его совсем, но сейчас не узнавала даже того, которого видела прежде. Этот новый источал почти осязаемую власть. Скажет прыгнуть за борт — и я прыгну. Ему больше не нужно со мной договариваться.
Блейк отправился в душ, не сказав ни слова, а я опустила взгляд на свою одежду — штатная форма была вся в крови. Пришлось последовать примеру Зверя. Записку я бросила на кровати, где он ее и заметил, снова бесшумно подкравшись. Я только вздрогнула, когда обернулась:
— Это было у Дарджела, — прошептала. — Тебе…
18
Оторвать взгляд от того, как он медленно склоняется к кровати, было невозможно. Я откуда-то знала, что вижу его таким в последний раз. Пока он читал, через его длинные ресницы просвечивал свет от боковой лампы, делая его таким уязвимым… Тени рисовали жесткий рисунок на его лице, обесцвечивая эмоции. Зверь так и не выдал своих чувств, просто отложил листок на тумбочку и опустился на кровать:
— Можешь удостовериться, — произнес сухо.
— Я имела в виду не тебя… Что ты… устроил?
— Я не помню, чтобы обещал тебе отчитываться обо всем. Сюда иди.
— Не хочу, — обняла себя руками. — Я не хочу так…
Он приподнялся, впиваясь в меня темным злым взглядом:
— А как ты хочешь? — зло усмехнулся. — Свидания, цветы и романтические ужины?
Прозвучало издевкой.
— Я не хочу быть лишь средством, Блейк.
— Сюда иди, — с нажимом повторил он.
— А не то что? — вздернула подбородок.
Он даже не стал тратить время на паузы — рывком поднялся с кровати, и через секунду я полетела на его место. Попробовала дать деру, но он сцапал и уложил, прижав к себе спиной:
— Тшш, — прошептал на ухо так близко от метки, что меня парализовало. — Я устал, Хайди. — Непонятно, что случилось, кто орал, чью кровь смывал с себя только что Зверь, но все это стало неважным. Я замерла в его руках, тяжело дыша и едва выдерживая напряжение. — Тшш… — Он кружил носом и губами по метке, будто угрожая дулом пистолета, но не стрелял. Наверное, если бы я лежала в лапах тигра — ощущения были бы сродни. Он изменился… смерть друга надломила его безвозвратно и будто выпустила из этого надлома кого-то другого…
* * *
Хайди дрожала в моих руках, но я не мог помочь. Скорее всего, она чувствовала лишь отголоски эмоций, с которыми мне было не справиться так быстро. Секс с ней не был необходимостью сегодня. Если в обычное время это способ сбросить напряжение, чтобы не озвереть, то сейчас я был пуст. Мой зверь разгулялся сегодня по полной.
Теперь я понял разницу… Благодаря Дарджелу. Реальность перестала устраивать, а я — избегать ударов судьбы и подчиняться им. Благодаря тому, что базу вскрыли, постоянные инъекции наркоты прекратились, и я, наконец, узнал себя прежнего. Но только смерть друга подняла изнутри то, что в одну секунду сложило и обернуло желтоглазых в скулящих щенят. Они ползали передо мной на пузе, давая понять — повинуются любому слову. С выбитыми одним ударом дверьми клетки началось какое-то безумие, а пришел я в себя, только когда помеченный ранее наемник орал у меня под ногами без рук.
Никого из них мы не оставили в живых, ведь я не договаривался с капитаном насчет этих тварей. Его людей никто не тронул, как он и просил. По крайней мере, пока. Не к чему мне честь, и слова свои я буду держать только перед девушкой, надеясь, что это удержит меня самого.
