54
— Ты совсем из ума выжил?! — сузила я глаза на Бенжи. — Жаль, что я остановила Блейка от твоего убийства!
Бенжи выглядел плохо. Какая-то грязная роба болталась на нем половой тряпкой, лысая голова блестела от пота, а глаза смотрели на меня с ненавистью. Рамис даже ухом не повел. Послышался щелчок, и я принялась растирать запястья, не спеша благодарить.
— А она уже должна быть ценным экземпляром… — продолжал ученый, по-свойски расхаживая по кабинету. Позади открылись двери, и внутрь прошел Каир, как раз, когда Бенжи закончил: — За их детей можно много выручить…
— Что ты несешь? — оттолкнул он Бенжи, и тот отлетел плечом в стенку. — Ты — позор нашей семьи! — взвился он. — Где тебя носило столько лет?! Как ты мог врать?! Работал на этих?!.. — и он обличающе указал куда-то за дверь, вероятно, в сторону Крайтона.
— Меня заставили, я говорил, — сложил руки на груди Бенжи.
— Он врет, — усмехнулась я.
— Рот закрой! — гаркнул он.
— Дядя, не надо так разговаривать с ней, — спокойно одернул его Рамис и направился к столу. Каир уже стоял рядом, и Бенжи как-то незаметно остался один посреди кабинета, как одинокая фигура на шахматном поле под боем. — Я хочу спросить тебя по праву главы рода — этот пес сказал правду?
Бенжи усмехнулся:
— Нашел, кому верить!
— У него тут нет интересов, — возразил Рамис, опускаясь в кресло. — Кроме девушки. И твои же слова это подтверждают.
— Он за нее сдохнет, — процедил Бенжи, неприязненно косясь на меня. — А если она беременна, то его вообще не остановить — только разрывная в голову.
Я вздрогнула, как от пощечины:
— Тварь, — выдохнула, тяжело дыша. Губы задрожали, и из глаз покатились слезы. — Какая же тварь…
— Уведите его! — вдруг повысил голос Рамис, и в глазах Бенжи отразился ужас:
— Что?! — отскочил он к стене, криво усмехаясь. — Ты что… из-за нее?!
— Ты будешь отвечать перед своей семьей по законам, — твердо цедил Рамис, а за спиной Бенжи уже стояли его люди. Его голос еще долго доносился из коридора.
— Смотри-ка, помнит еще родной язык, — скривился Каир. — Ублюдок.
— Попроси кофе, пожалуйста, — опустил Рамис голову на ладони и протер глаза.
Каир похлопал его по плечу и вышел, а я всматривалась в узкую полоску между неприкрытой дверью и коридором. Невыносимо хотелось кинуться следом, даже пожалела, что Рамис меня отстегнул.
— Никогда не жалела, что спасла кого-то, — моргнула я, когда двери захлопнулись от сквозняка, и меня отрезало. Я прикрыла глаза, еле сглатывая тяжелый ком.
— Жалеешь?
— Нет, — мотнула головой. — Просто ненавижу. И разочарована.
— Бенжамен сказал, у таких, как ты, психика ломается из-за… этих тварей.
Я презрительно фыркнула:
— Психика ломается от другого, Рамис, — и я перевела на него взгляд, вкладывая в него все бессилие и ненависть, которые кипели внутри. — К примеру, когда понимаешь, что бессилен спасти того, кого любишь.
— Любишь его? — скептически усмехнулся он.
— Настоящего мужчину легко любить, — мстительно заявила.
— Я бы хотел быть на его месте, — вдруг дрогнули уголки его губ.
— Я бы тоже хотела, чтобы ты сейчас был там, на его месте. А не здесь, в безопасности…
— Удивляюсь его терпению… — усмехнулся он зло.
Но только собирался еще что-то сказать, как раздался дикий грохот, и дом тряхнуло. Я упала на пол, прикрывая голову руками, но едва отгремело, вскочила на ноги и бросилась к двери. Только не успела самую малость, как та распахнулась навстречу, и внутрь влетел Каир. Он что-то закричал на их непонятном языке, а я все пыталась прорваться к двери. Тело немело от страха — там же Блейк! Только передышка была недолгой, и снова раздался взрыв. Показалось, что стены дома содрогнулись. Рамис в один прыжок подмял меня под себя, закрывая от осколков и каменной крошки.
— Рамис! — кричал Каир, еле перекрывая грохот.
Пыль застилала глаза и мешала дышать, а от страха мозг будто выключился. Снаружи слышались выстрелы и крики, но все, что мне хотелось — увидеть Блейка. Я начала дергаться и выдираться из-под Рамиса, что-то кричала, но он держал мертвой хваткой.
— Хайди, прекрати! — дернул вверх, усаживая.
Но тут сильнее грохнуло, а на лице Рамиса отразилась непонятная гамма эмоций. Все это произошло так быстро, что казалось, не успела сделать и вдоха. Только тут меня сцапали сзади и дернули вверх так, что аж в груди зашлось, будто сбросили с высоты. Рамиса тоже подхватили и поставили на ноги, и я шокировано хлопала глазами, чувствуя, как чьи-то руки ощупывают с ног до головы.
— Хайди, — развернул к себе Блейк и всмотрелся в мои ошалевшие глаза, а я стояла, забыв, как дышать, и думала, что черта с два я больше позволю нас разлучить.
— Я в норме, — прохрипела.
— На выход! — скомандовал громко Блейк. — Нужно где-то засесть! Есть подвал? Подземные ходы? — А это уже Рамису, которого обступили желтоглазые, взяв в кольцо. — Дом окружен.
— Там же моя армия, — доносился до меня голос Рамиса, будто сквозь вату.
— Они в окружении, до тебя добраться не могут! Отвечай на вопросы! — шагнул на него Лукас.
— Нам некуда идти, мы рассчитывали на армию, — вступил Каир, — по нашим данным, они не могли нас так обстреливать — не из чего!
55
— Ты истребитель-иглу и не мог заметить, он прилетел из Даргарда, — холодно заявил Блейк. — Еще один ход — и дом взлетит на воздух.
«Ну и к чертям», — подумалось вдруг мне. Я обняла его и прижалась всем телом, утыкаясь носом в шею. Если все закончится — пусть. Главное — мы вместе. «Люблю тебя», — все, о чем хотелось думать. Чувствовала, как он напряжен, как звенят его нервы и мечутся мысли в поисках выхода.
— Блейк Лоу! — вдруг послышался рев откуда-то из-за двери, и я вздрогнула. Блейк подобрался еще больше и сжал меня в объятьях. — Блейк, у меня — пульт от истребителя, бежать некуда!
Я вцепилась пальцами в его бронежилет, хватая ртом воздух.
— Блейк, мне нужен Рамис, не ты! — снова крикнул незнакомец. — Давай обсудим?
Рамис что-то прорычал Каиру, и они начали горячие обсуждения, а снаружи все нарастал шум войны — выстрелы, крики, взрывы. Хотелось скулить от страха побитой собакой и плакать, но я только сжимала пальцы на куртке Блейка, отказываясь выпускать.
* * *
— Блейк?
Я смотрел на Лукаса, но ничего не видел. Решение было одно… Только этот чертов желтоглазый все понял:
— Он не даст себя победить, не вздумай! Честно не будет!
