Для моего мозга это всегда было защитной реакцией. Для меня же… впервые.
Словно мы две разные части одного организма – разрозненные и непонимающие действий друг друга.
Под утро всё тело болит и ноет. Низ живота ломит. Сухожилия ног будто закостенели из-за того, что их то и дело разводили и подолгу не давали свести. Кожа горит от его губ, зубов, щетины – кажется, что меня несколько часов держали в кипятке, что я вся покрыта ожогами и волдырями. Но это не так. Когда осматриваю себя в большом зеркале ванной, вижу лишь красные и багровые пятна, синяки. Повсюду. Можно подумать, что меня избивали. Долго и со знанием дела. Хотя это предположение не сильно бы отличалось от истины.
Прежде чем отпустить чудовище сообщает, что деньги за прошедшую ночь будут снова переведены на мою банковскую карту. Меня целуют – развязно и грубо.
Именно так, наверно, и целуют своих шлюх.
Или их не целуют вовсе?
Отвешивают увесистый шлепок по заднице и отпускают с чувством выполненного долга и глубокой ненавистью к себе.
У самых дверей номера встречает уже знакомый мне мужчина – тот мрачный и неразговорчивый. Мы на мгновение сталкиваемся взглядами, после чего он отворачивается и довольно быстро уходит вперёд. У лифта придерживает мне дверь, затем пустынный холл, нагоняющий ещё больше странного дискомфорта, чем в миг, когда оказалась тут впервые. Широкий и почти безлюдный проспект, знакомая иномарка у входа. В этот раз мне удаётся её рассмотреть – четырёхдверная БМВ чёрного слегка матового оттенка с тонированными окнами. Не знаю точно, как называется эта модель, но смею предположить, что машина не из дешёвых.
Мужчина всё так же молчит, пока автомобиль почти бесшумно движется по улицам города. Боюсь поднять глаза, боюсь посмотреть на своего спутника… и в то же время внезапно размышляю о том, что хотела бы узнать его – имя этого человека. И если кто-нибудь сейчас спросил бы: «зачем тебе эта информация?» я не нашлась бы, что ответить. Мысль эта не кажется мне странной или плохой. Мозг спокойно принимает её, хотя и мирится с фактом того, что едва ли удастся это узнать.
Иномарка тормозит у самого подъезда. Отстёгиваю ремень безопасности, но прежде чем покинуть машину зачем-то произношу:
– До свидания.
Мужчина не отвечает. Лишь дожидается, когда выйду и окажусь у двери подъезда, после чего сразу выезжает со двора.
3
Будильник звонит в двенадцать часов дня, однако я уже не сплю. Весь остаток утра снились кошмары, стоило лишь на секунду прикрыть глаза. Я снова и снова видела лицо матери, лежащей в луже собственной крови. Её страшный остекленевший взгляд. Нос то и дело улавливал отчётливый запах сырости, пыли и железа. Последний был ярче остальных. Настолько ярче, что в какой-то момент я начала чувствовать его привкус на языке, словно в рот положили горсть ржавых монет. Раз за разом я переживала день, подробности которого почти не помню.
Поднимаюсь и сажусь на постели, ощущая себя полностью разбитой – отдохнуть толком не удалось, а из-за медикаментов я словно безэмоциональный овощ. Мозг любезно подкидывает осознание, что сегодня ещё и на смену, но тут же отпускает эту мысль.
Чудовище ведь сказало, что больше я не буду работать в «Эре».
Иду в ванную комнату. Примерно полчаса, чтобы хоть немного привести себя в чувства и оклематься. Пока завтракаю чашкой крепкого чёрного кофе, гипнотизирую свой сотовый. То и дело включаю подсветку экрана боковой кнопкой и смотрю на прямоугольную иконку одного единственного сообщения на экране блокировки – это из банка. Новое пополнение баланса на кругленькую сумму как напоминание о том, что с некоторых пор я стала шлюхой.
Или правильнее будет сказать проституткой?
И больше ничего. Ни пропущенных, ни каких-то других сообщений. Меня раздирают сомнения и бесконечные вопросы, ответов на большую часть которых, скорее всего, не удастся получить. Выходить ли сегодня на смену? Или, быть может, меня уже уволили? В курсе ли Сергей Михайлович сложившейся ситуации? И если да то, как он к ней отнёсся? Что мне теперь делать? И как скоро мой персональный инквизитор пришлёт своих подручных?
Наверное, самое разумное сейчас просто взять и позвонить начальнику, однако никак не могу пересилить чувство стыда за вчерашнее. Понимаю прекрасно, что в случившемся нет моей вины. Меня уволокли со смены буквально силой, плюс ко всему очередная паническая атака (после которой я всегда подолгу не могу прийти в себя) упростила задачу тому типу. И этот монстр…
Что я могла сделать?
Но от осознания всего этого легче не становится. Чувство вины не отпускает.
Ближе к двум часам собираюсь, выхожу из дома и еду на очередную встречу с Виктором. Нутро протестует, но выбор у меня не велик. Эти встречи и консультации нужны, прежде всего, мне. Не знаю смогу ли я вообще когда-нибудь отказаться от услуг психотерапевта и того количества лекарств, что он мне регулярно выписывает.
Доктор постоянно твердит, что если работать над проблемой рано или поздно можно достичь ремиссии или и вовсе избавиться от неё… Однако моё внутреннее «я» настроено более скептически, если не негативно вовсе. Если учитывать творящийся в моей жизни кавардак, конца и края которому не видать, едва ли жизнь обычного среднестатистического человека мне станет доступна. По крайней мере, не в ближайшее время точно.
4
Стоит покинуть парадную здания, где находится офис Виктора, как в сумочке тут же оживает мобильник. Достаю, бросаю короткий взгляд на дисплей. По спине пробегают неприятные мурашки.
– Да, Сергей Михайлович. Здравствуйте, – голос предательски подрагивает.
– Здравствуй, Лера, – серьёзно произносит начальник, однако тон его кажется крайне задумчивым. – Хотел ещё вчера устроить тебе головомойку за то, что упёрлась со смены, но… – он выдерживает как по мне слишком долгую паузу. – В общем, не знаю в какую херню ты там умудрилась вляпаться, да и, если честно, не хочу знать. Мне не нужны проблемы. Тем более с Никольским. Так что на смену сегодня не выходи. Да и вообще… больше не приходи. Поняла?
Молчу, не очень-то удивлённая услышанным.
– И Ярославу Викторовичу передай, что я всё сделал, как он велел. Расчётные за отработанные смены переведу тебе на карту в течение пары дней. В «Эре» больше не появляйся. Поняла меня? – последние слова мужчина произносит с нажимом, повышая голос, словно думает, что я его не расслышала с первого раза.
Мне требуется несколько секунд, чтобы справиться с собой и эмоциями, вставшими комом в горле.
– Поняла, – голос звучит глухо и хрипло.
– Всё. Пока. – Начальник сбрасывает вызов, а я так и стою на углу дома, перед пешеходным переходом. На той стороне улицы светофор показывает зелёный, таймер отсчитывает последние секунды:
«Четыре, три, два, один…»
