Но он не убил.
Сейчас я всё больше сомневаюсь в том, что возложенные на моего брата преступления вообще имели к нему хоть какое-то отношение.
Артём погиб спустя несколько месяцев после родителей – был застрелен в какой-то грязной подворотне на окраине города, будто бешеный пёс. После этого расследование, которое велось по факту убийства моей семьи, резко спустилось на тормозах. Словно кто-то старательно заметал следы и скрывал улики. А когда дядя Валера – сослуживец отца и близкий друг нашей семьи – сообщил, что у него забрали дело и передали его какому-то другому следователю, я и вовсе отчаялась узнать правду, не говоря уже о том, что виновные будут наказаны. И завершающим ударом стало «неожиданное» раскрытие столь вопиющего преступления – все убийства повесили на моего тогда уже покойного брата.
Странно. Непонятно. Однако такой расклад всех устроил.
Никто и слушать не стал зашуганную, бьющуюся в периодических приступах и несущую какой-то бред про людей в чёрных масках меня. Тогда я этого ещё не понимала, но после событий дня, который почти полностью стёрся из моей памяти, я заработала посттравматическое стрессовое расстройство и большую часть сопутствующих ему симптомов.
Наверное, в какой-то степени я была безумна уже тогда.
Мне пришлось слишком быстро и слишком рано повзрослеть. Окунуться в уродливую неприглядную реальность взрослого мира. Хотя я всё же смогла найти из неё выход. Потребовалось некоторое время, но я смогла – бесконечные истерики и попытки суицида в промежутках между издевательствами и жестокостью со стороны сверстников и работников детского дома стали для меня нормой. Спустя ещё какое-то время, которое смешалось в одно сплошное и едва различимое пятно меня определили в государственную психушку, тактично называемую реабилитационным центром неврологии.
Последующие годы превратились в бесконечную борьбу за право называться «нормальной», и пока я в этом не особо-то преуспела. Нормальная жизнь, нормальное состояние, нормальное восприятие окружающего мира, само слово «нормальное» стало чем-то вроде насмешки, издевательства. Недосягаемым образом меня прошлой.
Едва ли хоть кто-то в те далёкие годы мог предположить, чем всё закончится. Никто не смог бы рассказать или предостеречь. А даже если бы такое чудо случилось… едва ли я сама смогла бы поверить в столь пугающую, совершенно не вяжущуюся с образом нашей, как мне казалось тогда, идеальной семьи сказку. Неправдоподобный вымысел. Бред.
Никто… Кроме меня же самой в будущем.
Меня стоящей сейчас перед могилами единственных близких людей, закрывающей ладонью рот и беззвучно ревущей. Меня до сих пор не верящей, что весь этот кошмар произошёл и, увы, до сих пор продолжает происходить.
Я отчётливо помню день, когда покидала реабилитационный центр. Без смысла в жизни, опустошённая и плохо понимающая, как можно после всего пережитого вновь вернуться к, чёрт побери, нормальной(!) жизни. В тот момент единственная мысль, что не утратила за прошедшее время красок и не затёрлась в памяти, как прочие – это выяснить, что же всё-таки произошло в тот злополучный день.
Нет, я не собиралась идти путём, который ранее избрал мой брат. Не собиралась мстить или искать справедливости, даже когда выяснила имя заказчика. Я просто хотела понять, просто хотела узнать правду. Тогда мне казалось, что если удастся разгадать эту жуткую тайну, я смогу двигаться дальше. Смогу, наконец, избавиться от кошмаров, триггеров, что раз за разом и по сей день кидают меня в панические атаки, сковывают и не позволяют сделать шаг, принять решение, перебороть эти железобетонные барьеры в собственной голове. Избавиться от страха перед самой собой.
И чем больше искала, чем больше окуналась в это безумие, тем больше убеждалась – это не панацея. В происходящем с нами нечасто бывает сокрыт какой-то смысл или высшее провидение, кара, как любят говорить люди, погружённые в веру или что-то подобное.
Всё, что с нами происходит – это лишь следствие, длинная цепочка событий, в которых мы не всегда принимаем участие и ещё реже имеем какой-то вес. Это лишь стечение обстоятельств, которые затем привели к тому или иному исходу. Однако этот исход не обозначает окончание или крах всего. Нет. Жизнь непостоянна и сумбурна. Она длится до тех пор, пока продолжаешь дышать. Даже если добровольно связал себя по рукам и ногам, полностью обездвижил и запер в маленькой тёмной комнате – она не останавливается. Она неумолимо ведёт тебя…
Куда?
К своей судьбе?
В будущее?
Моё будущее на поверку оказалось мало отличимым от прошлого. Оно привело меня к виновнику всех моих бед, позволило рискнуть, совершенно не понимая, во что ввязываюсь, и что буду делать, когда окажусь лицом к лицу с тем, чьё влияние и власть сотворили со мной всё это. Моё будущее привело меня в «Эру», прямиком в лапы монстра, который, кажется, ещё не понял кто я такая.
Я искала спасения от своих страхов, искала избавления, а по итогу, кажется, нашла месть. Ту самую, от которой пыталась спрятаться, чтобы не повторять ошибок брата. И теперь лишь осталось выяснить, сколько отведено времени, прежде чем меня разоблачат, и хватит ли духу довести начатое до конца.
В контексте вселенной – это едва ли что-то кардинально изменит, однако для меня… Возможно, именно это позволит мне, наконец, вдохнуть полной грудью. И, возможно, стоя над пропастью хотя бы на короткое мгновение я смогу вновь вернуться в то беззаботное время, когда я ещё могла улыбаться и радоваться жизни.
7
Через некоторое время после болезненной встречи с прошлым, когда более-менее прихожу в себя отправляюсь в первую попавшуюся кафешку, заказываю себе кофе и шоколадный маффин. Не самая полезная пища, если учесть, что за целый день во рту и крошки не было, однако давно притупившееся чувство голода и отрешённое состояние едва ли позволят затолкать в себя больше. Я будто призрак. И уверена, не только веду себя так, но и выгляжу.
Остаток дня трачу на бесцельную прогулку по городу. К вечеру становится теплее, да и одежда почти высыхает. Хотя нужно признать – меня мало беспокоит тот факт, что с лёгкостью могу подцепить простуду или что ещё похуже. Наверное, подобное поведение можно интерпретировать как безответственное, однако когда твоя судьба находится в лапах жестокого бандита с крутыми связями – простуда и иже с ней начинают казаться детским лепетом.
Я даже не замечаю, как ноги приводят меня прямиком к теперь уже бывшему месту работы. Прихожу в себя, когда понимаю, что нахожусь на знакомой улице, а взгляд выхватывает тёмную дверь с той стороны дороги. Сверху переливается разными огнями яркая размашистая вывеска «Эра», отчётливо доносится глухое ботание клубной музыки, завлекая всех желающих провести этот вечер в пьяном угаре и пылу танцев.
Зачем пришла сюда?
Непонятно.
Возможно, просто рефлекс ведь сегодня должна была быть моя смена. Или же очередное провидение судьбы, потому что именно в тот момент, когда уже собираюсь развернуться и пойти в обратную сторону, к входу подъезжает смутно знакомая чёрная иномарка. Постепенно я узнаю автомобиль, равно как и его владельца – он выбирается из машины, сразу же впиваясь в меня пристальным взглядом.
