— Что ты имеешь в виду?
— Ты и сама знаешь, — хмыкнула кухарка. — Чего дурочку из себя строишь? Он от тебя днями и ночами не отходил, не ел, не пил, все за руку держал… Отпустить боялся…
— Ох, Матильда…— вздохнула я, пряча улыбку. — Все так сложно… И неожиданно…
— Да нет, все проще простого. А сложности вы сами себе придумываете, — та снова усмехнулась. — Давай, поднимайся… А то голова закружится. Слабенькая еще, столько времени сидеть с непривычки в горячей воде.
Звонок в дверь раздался как раз в тот момент, когда я, поддерживаемая Матильдой, выходила из ванной. Открыл Морр, и до нас снизу донесся радостный голос детектива Галье:
— Кристиан, это свершилось! Ее нашли и взяли под стражу.
— Матильда, — я вцепилась в руку кухарки, — помоги мне спуститься по лестнице.
— Но, Лера, тебе лучше прилечь, — воспротивилась было Матильда. — Ты еле на ногах стоишь!
— Я хочу знать, о чем они разговаривают. Думаю, что имею на это право, — я медленно, но упрямо направилась к лестнице, и Матильде ничего не оставалось, как последовать за мной.
— Удумала тоже, — ворчала она, но все же крепко держала меня за руку и талию, — сумасшедшая… Потом бы тебе все рассказали, ежели что важное…
— Не очень-то я уверена в этом, — отозвалась я.
— Лея Валерия! — барон первый увидел меня, расплылся в улыбке. Правда, комплиментом, как обычно, не одарил. Похоже, я действительно выглядела неважно.
А вот Кристиан сразу нахмурился:
— Что бы здесь делаешь? С ума сошла!
— Я ей говорила то же самое, льерд, — поддакнула Матильда. — Но она же упрямая, не переспоришь!
— Мне просто хотелось узнать, с какими новостями пришел льерд Галье, — приняв кроткий вид, ответила я. — Мне показалось, это касается и меня… Я не права?
— Права, — Кристиан признал это нехотя. — Только не стой, присядь… Раз уж спустилась.
— Я сейчас плед принесу, — Матильда помогла мне опуститься в кресло и убежала.
— Я так рад видеть вас в здравии, лея, — барон продолжал улыбаться.
— Ну нет так уж и в здравии, — Морр метнул в меня выразительный взгляд.
— Зато живая, — откликнулась я. — Уже хорошо.
— А я ведь говорил Кристиану, что с вами, лея, все будет в полном порядке. И мы еще откроем бутылочку свапского на вашей…
— Ближе к делу, Бернар, — перебил его Морр. — Значит, Розалинда уже под арестом?
— Именно, — энергично кивнул тот.
— Розалинда? — сердце пропустило удар. — Выходит, это она хотела меня убить?
— И письмо от якобы Швака, из-за которого вы вынуждены были вернуться в свой мир, тоже ее рук дело, — подтвердил Галье. И, с гордостью расправив плечи, добавил: — Это все удалось расследовать мне. За считанные дни, между прочим.
— Но… зачем? — я посмотрела на Кристиана: он был мрачнее тучи.
— Лея, неужели вы так наивны? — усмехнулся детектив. — Или никогда не сталкивались с женской ревностью и коварством? Когда Розалинда наскучила Его Величеству, и он решил отлучить ее от двора, она задумала вернуть Кристиана. Но это оказалось не так просто…
Я вспомнила свою первую встречу с Роззи, когда она пришла в этот дом, плакала и ругалась. А потом был бал, на котором я сопровождала Кристиана…
— А он еще и помощницей обзавелся, молодой, привлекательной, — Галье подмигнул мне, и следом раздался раздраженный вздох Морра. — Которая постоянно была рядом. Думаю, она поняла, что между вами интрижка, на балу.
— Интрижка? — Кристиан изогнул бровь и пригвоздил барона взглядом.
— Ну, вам лучше знать, какого рода отношения вас связывают, — Галье трудно было смутить. Его это, наоборот, кажется, нравилось подначивать нас.
— В то время нас вообще ничего не связывало, — поспешила вставить я. «Кроме уз, — тут же напомнил внутренний голос. — И поцелуя».
— Розалинде, видимо, показалось иначе, — пожал плечами барон. — Похоже, она начала следить за вами. И, особенно, за Валерией. Прожив при дворе несколько лет, она, безусловно, обзавелась хорошими связями и ей удалось узнать о вас, лея, практически все: из какого вы мира, кто ваш куратор… И, главное, о проблемах, которые вы оставили дома.
— Но как она это сделала? — у меня подобное никак не укладывалось в голове. — Она была в моем мире?
— Зачем ей это делать самой? Можно воспользоваться услугами нелегальных параллельщиков. За хорошую плату, конечно. Что Розалинда и сделала.
— Думаете, она и на коллекторов вышла? — я перевела взволнованный взгляд с Галье на Кристиана. — Поэтому они знали, где меня поджидать?
— Мы не думаем, мы знаем, — ответил барон. — Полагаю, признание от нее самой не заставит себя ждать.
Я была ошеломлена таким поворотом, а Галье продолжал:
— Роззи, видимо, давно ждала подходящего момента. Возможно, болезнь Кристиана сыграла ей на руку. Она надеялась, что вы уже не вернетесь из своего мира, Кристиан же из-за болезни ничего не предпримет. Опять же звонок Швака — счастливое стечение обстоятельств. Для вас, конечно, не для Роззи, — он хмыкнул.
— Она приходила тебя проведать как раз в тот самый день, когда я получила письмо. Помнишь, я говорила? — обратилась я к Кристиану.
— Да, — он кивнул. — Матильда потом это подтвердила.
— Розалинда увидела нас вместе, я как раз склонилась над тобой, и она, видимо, подумала… — я тяжело вздохнула.
— Да какая уже разница, что она там подумала, — напряженно отозвался Морр, потирая переносицу. — Главное, что она сделала… Уверен, если она уже решилась на такое, то сделала бы раньше или позже…
— Роззи, конечно, всегда отличалась эмоциональностью и амбициозностью, но я и представить не мог бы, что она решится использовать яд, — заметил Галье. — Тот самый. Кстати, в этом она и прокололась. Лишь единицы знали, отчего умерла Лив.
— Розалинда тоже знала, что случилось с твоей сестрой? — вырвалось у меня.
Взгляд Кристиана стал удивленный.
— Откуда ты знаешь о моей сестре? — спросил он.
— Мне лея Хирот рассказала, — ответила я тихо. — Когда ты вернулся той ночью, а потом бредил, то шептал ее имя. И прощения просил… Я просто поделилась этим с герцогиней, а она и призналась, кто такая Оливия и что с ней произошло. Значит, Розалинда пыталась отравить меня тем же ядом?
А ведь у меня была такая мысль…
Кристиан подавлено молчал, а барон ответил:
— Мне кажется, это еще была и своего рода месть Крису, за то, что не принял ее назад. Она хотела таким образом сделать ему еще больнее…
Убить соперницу тем же способом, что и его любимую сестру, смерть, которой, как он считает, на его совести. Жестоко.
