Признаться, меня это огорчало. Мне хотелось заглянуть в глаза Измайлова, чтобы убедиться: между нами что-то случилось. Взаправду.
А он будто испарился.
Ладно, в расписании на пятницу была поставлена его лекция. Ох. Как же подготовиться?
Утром перед той самой лекцией я вдумчиво осматривала гардероб и понимала, что мне совершенно нечего надеть. В том плане, что я не собиралась наряжаться как на панель — никаких больше каблуков! — но и замученным тюленем быть не хотелось.
Все-таки первая встреча за две недели.
— Даш, ты чего залипла? — спросила Шевченко, подпиливая ногти ядерно-зеленой пилкой.
Мы с ней, разумеется, помирились. Ну а как иначе? Когда еженощно слушаешь сопение, к которому за три года привык, невозможно жить в ссоре. Тем более Иришка долго извинялась и даже приготовила мой любимый торт. Красный бархат, м-м-м, килограмм удовольствия и калорий.
— Думаю, что надеть. Всё какое-то старое и грязное, — выудила наружу джинсы, на которых расползлось пятно.
— Надо сменить гардероб, — обрадовалась Шевченко.
— Нет! — Я испуганно замотала головой.
Поход за одеждой с Иришкой означал пять часов невыносимых пыток, потому что подруга будет вдумчиво осматривать все вешалки и трижды обходить один и тот же магазин. Мне она соберет килограмм десять вещей, и пока я не перемерю их все — мы никуда не уйдем.
— Ты скучная.
— Знаю.
— С таким подходом у тебя никогда не будет мужика.
— Ага.
— Ты умрешь старой кошатницей.
— Шевченко, спасибо за твою доброту, но в какой момент с одежды мы перешли на мою убогую кошачью старость?
— Просто ты никогда меня не слушаешь.
Подружка надулась как воздушный шарик, готовый вот-вот лопнуть и разлететься во все стороны.
Я выудила из недр полки что-то, отдаленно похожее на бежевый свитер. Потрясла. Вроде приличный. Не мятый даже, что вдвойне приятно.
Решено, пойду так.
Кстати, была ещё одна проблема, которую я пыталась разрешить вот уже вторую неделю. Проблема по имени Миша Семенов, который решил, что одного свидания достаточно, чтобы мы слились в страстном поцелуе, нарожали детей и умерли в один день.
Семенов не понимал отказов. Я пыталась тактично объяснить, мол, мы не можем встречаться. Он смотрел на меня понимающим взглядом и кивал. Сказала честно, что предпочитаю других мужчин. Миша пообещал стать для меня единственным. Даже соврала, будто у меня есть парень.
Вы думаете, это остановило Мишу от поползновений в мою сторону?
Нет. Именно поэтому он сейчас плюхнулся на соседний стул и улыбнулся мне такой широкой улыбкой, что можно было рассмотреть гланды.
— Как дела?
— Всё чудесно, пожалуйста, убери руку с моего колена, — буркнула я, вперившись взглядом в дверь.
Когда же она откроется, и внутрь войдет Стас? Как вести себя рядом с ним? Почему Семенов чуть ли не прижимается ко мне всем телом? Это, как минимум, неприлично.
Миша со вздохом прекратил ощупывать мою ногу и изрек многозначительно:
— Ты, Дашка, женщина-загадка, вот что. Не так-то просто тебя заполучить!
— Меня сложно найти, легко потерять и невозможно забыть, — ответила цитатой из какой-то ванильного сообщества. — Семенов, потеряй меня, пожалуйста. Я уже устала говорить, что между нами ничего нет.
— Конечно, моя сладкая киса. А если я предложу отведать моего язычка? — согласился он, изобразив языком движение, будто что-то вылизывает.
ЧЕГО?!
В первую секунду я отпрянула подальше под хохот парней с задних рядов. Во вторую открылась дверь, и вошел пасмурный как грозовое небо Стас Измайлов. В третью Миша получил звонкую пощечину.
— Хорошее начало хорошего дня, — резюмировал Измайлов, вытирая доску тряпкой. — Иванова, чем вам не угодил Семенов?
Не угодивший мне по всем показателям Семенов сидел очень тихо, держась за красную от удара щеку. Парни тоже замолкли.
Утихни, Даша. Выдохни. Не убивай этого идиота-извращенца прямо сейчас.
Оставь это удовольствие на вечер.
Да, не так я рассчитывала предстать перед мужчиной, с которым нас свело аж два сексуальных контакта. И множество бессонных ночей, которыми я воспроизводила эти два раза в голове.
— Разрешите мне пересесть, — спросила тоном, от которого веяло ненавистью ко всему мужскому роду.
Измайлов безразлично кивнул, даже не поднял на меня глаза.
Я плюхнулась на первый ряд, к Копернику, который изгрыз половину карандаша в ожидании лекции. Моему присутствию он не был особо рад, но выпихивать со стула не стал. Сиди, мол, ущербная.
Больше ничего примечательного на паре не произошло. Стас в мою сторону не глядел, не подкалывал, не обращался. Я тоже не лезла на рожон и изображала из себя скромницу. Даже записывала лекцию.
Почти всю.
Ну, треть точно.
Я ждала, что после занятия Измайлов попросит меня задержаться, даже представила, как он произносит чуть с насмешкой:
— Иванова, останьтесь.
Но ничего. Сидит, уставившись в телефон, пока все расходятся. Ну и что делать? Не ходить же вокруг него и зазывно предлагать остаться, чтобы обсудить…
Кстати, а что я планирую обсудить? Волшебный интим? «Станислав Тимофеевич, вы, конечно, бомба!»?
Черт, придется сделать вид, что просто завязываю шнурки. Да, пять минут кряду. Может быть, я не очень сообразительная и вообще привыкла к липучкам.
Наконец, последний студент-тормоз покинул аудиторию, и мы остались наедине со Стасом. Ну, всё, можно домогаться преподавателя.
Тьфу, то есть объясняться с ним.
— Стас… Станислав Тимофеевич, есть минутка?
— Присаживайся, — кивнул он, с неохотой отрываясь от телефона.
Ну, я и присела. Прямо на парту. Ибо имею полное право садиться там, где хочу. Стас уставился на меня с вселенской тоской. Клянусь, на его лице было написано: «Что сделать, чтобы ты ушла?»
Не такой реакции я ожидала.
— Я хочу поговорить о том, что между нами было.
Прозвучало как-то жалко. Ещё недавно обещала первой не подходить и вообще вести себя точно королева, а теперь вот сижу и давлю слова как через мясорубку.
Но нужно разобраться. Раз и навсегда. А то дважды переспали и разошлись как в море корабли. Неплохо, конечно, но всё-таки я девушка, а не бесплатный секс.
— Ты хочешь, чтобы между нами что-то было? — мне показалось, что Стас напрягся.
— Конечно, нет, — отмахнулась, стараясь не выдать разочарования.
