Из такси выбираюсь медленно. Поправляю шапку и вытаскиваю из сумки ключи от дома. Машина Клима стоит у подъезда – что очень странно. Ее редко можно увидеть здесь днем. Может быть, форс-мажор на работе?
Прикладываю магнитный ключ к замку и поднимаюсь на пятый этаж. В квартире тихо.
– Клим? – вопрошаю в пустоту комнат, но ответа так и не дожидаюсь.
Его действительно здесь нет. Вытаскиваю из карманов пальто телефон, какую-то мелочь и помаду. Бросаю сумку на пуф. Разуваюсь.
Прохожу на кухню. Сцепляю заледеневшие от волнения пальцы в замок. Где он может быть? Что вообще происходит?
Нервно кусаю губы и смотрю в окно, как раз на крышу нашей заснеженной машины.
В голову лезут нехорошие мысли, а ведь я только от них избавилась. Начала считать, что опасности нет и бояться больше нечего.
Вздрагиваю от трели дверного звонка. Прежде чем открыть, смотрю в глазок. На лестничной клетке мужчина в форме. Мне кажется, он чувствует, что я внутри.
– Луиза, я от Клима, он просил тебя из больницы забрать, но я опоздал.
– А где он сам?
– На выезде. Ночью в южном поселке убийство произошло, наших туда подтянули. Там связь на нуле. Он ни позвонить тебе, ни уехать оттуда не может. Меня прислал.
– Я вас не знаю, – прикладываю ладонь к дверной обивке.
– Данил. Я следователь.
Несколько минут в нерешительности. Не знаю почему, но я ему не верю. Все как-то странно. Ну не мог Клим не предупредить лично. Просто не мог.
– Я добралась. Со мной все хорошо, – бормочу через дверь, – спасибо за беспокойство. Простите, но в квартиру не пущу.
– Хорошо, я так ему и передам.
Мужчина уходит, а я выдыхаю. С неимоверным облегчением. Только вот отчего оно – не понимаю. Я рада, что этот тип ушел или что с Климом все в порядке?
Включаю телевизор на кухне для фона и переодеваюсь в спортивный костюм. Грею чайник и достаю из шкафа мармелад. Потом вспоминаю про наставления врача по поводу питания и засовываю коробку обратно.
Разворачиваюсь и роняю чашку на пол. Прямо передо мной стоит тот самый тип в форме. В руке пистолет. Он направляет его на меня.
Разбрызганные капли кипятка обжигают ноги, но я не могу даже закричать. Страх парализует. На меня второй раз в жизни направляют оружие. Морально к этому невозможно быть готовой. То, что он не хочет меня убивать, по крайней мере пока, – предельно ясно. Хотел бы, выстрелил бы сразу, как вошел.
До меня только сейчас доходит, что я не закрыла дверь на шпингалет. Хотя чем бы он помог? Если он смог вскрыть замок, вряд ли бы его остановила цепочка.
– Пошла.
Ствол упирается мне в плечо. Грубый голос отдает команды. Одеться, молчать. Идти вперед.
Так я спускаюсь во двор и подхожу к ржавой белой семерке.
– Села.
Опускаюсь на сиденье. Вижу, как его лицо становится все ближе, и почти сразу чувствую острую боль в области затылка. Он огрел меня рукояткой ствола. Перед глазами все плывет. Я еле различаю происходящее и буквально за пару секунд теряю сознание.
51
Открыв глаза, чувствую холод. Я лежу на бетонном грязном полу в каком-то подвале или на заброшенной стройке. Голова раскалывается. Боль слишком едкая. Пронзающая. Мне еле-еле хватает сил, чтобы осмотреться. Тошнота усиливается.
Упираюсь ладонями в пол и подползаю к стенке. Забиваюсь в угол, стараясь как можно крепче обнять себя руками. Внутри творится что-то невообразимое. Страх смешивается с чувством неизбежности, и на мгновение мне становится все равно, что будет дальше.
Я слышу голоса и шаги вне помещения, где меня держат. Громкий, надрывный смех пугает.
Когда ты не понимаешь, почему ты здесь, кто все те люди за дверью, – паника обостряется. Тебя лихорадит. Мысли путаются. Собраться и сделать хоть что-то просто невозможно. Мозг отказывается работать.
В моей жизни было столько дерьма, и все вновь пошло по кругу. А казалась бы, я же смогла из всего выпутаться. Мы смогли.
Клим!
Звонким криком в голове. До оглушения. Удушения. Хватаюсь за собственное горло, будто меня и правда лишают воздуха. Глаза щиплет от слез и понимания, что он тоже может быть здесь или…
Дверь распахивается. Я вижу только черные берцы. Медленно скольжу взглядом выше. Балаклава на голове похитителя не удивляет. Окружающее пространство вновь мутнеет. Нет, теперь не от удара, а от понимания, что это конец. Не знаю почему – но я вижу это по его глазам. Наглым. Озлобленным серым глазам. Они как лед. Холодные. Неприступные. Пустые.
Вошедший не церемонится. Поддевает меня под локоть и куда-то тащит. Я толком не успеваю встать на ноги. Скребу каблуками сапог о серый бетон и не могу подняться.
Смех. Теперь он словно со всех сторон. Громкий, надрывный.
Похититель открывает дверь в еще одно помещение и заталкивает меня туда. Я падаю на пол. Царапаю ладони. Здесь темно. Ни лучика света. А еще мне кажется, я чувствую чужое присутствие.
Хаотично провожу пальцами по волосам. Разделяю пряди.
– Кто здесь? Кто? – чуть не плача.
Паника достигает пика. Мне невероятно страшно.
– Лу?
Знакомый голос. Сердце летит куда-то вниз. Разбивается вдребезги.
– Клим? – шепчу.
– Луиза.
Я слышу его голос, а еще тяжелое и неровное дыхание. Ползу на звук.
– Клим, – дотрагиваюсь до его плеч. Прижимаюсь к груди, слыша тихое шипение.
– Боже, – только сейчас понимаю, что его били.
Темнота постепенно рассеивается, теперь в ней возможно увидеть очертания. Я чувствую запах крови. Металлический запах. Липкая субстанция остается на моих пальцах сразу, как только я касаюсь мужской щеки.
– Миленький, все будет хорошо, – кусаю губы.
А сама думаю лишь о том, что это конец. Ни черта уже не будет.
– Держись, ладно? Пожалуйста.
– Тише, – он сжимает мое запястье, тянет на себя. – Часы на тебе?
– Часы? Да, – киваю и расстегиваю ремешок на левой руке.
– Там маячок.
– Что?
– На всякий случай.
Клим хрипит, и мне приходится напрягать слух, чтобы понять, что он говорит.
– Они ловят на живца, – шумно выдыхает.
– Кто? Кто ловит? Кто эти люди?
Ответить он не успевает. Нас озаряет ярким светом через проем открывшейся двери.
– Попрощались, голубки? Теперь на казнь.
Меня вытаскивают первой.
Кричу, пытаюсь сопротивляться, но это не помогает. Голос срывается, крик превращается в писк, а потом резко затихает. Я немею, когда вижу его.
