Тем более что человек сам пригласил его, разыскав неизвестно каким образом.
— Да шут её знает, — искренне задумался пятнистый. — Она вообще не из Листа. Честное слово.
— Как интересно… Ничейных эльфов в графстве пока не наблюдалось.
— Она не чистая эльфийка. В ней есть изрядная доля другой крови, и она считает себя принадлежащей к другой расе.
Амулет в форме перстня, на который поглядывал во время беседы дознаватель, определял ложь, конечно же, не на уровне мага-менталиста. Но дворянин был готов поспорить и так: собеседник не лжет.
— Один из моих коллег, которого я сейчас заменяю на службе, продал бы в рабство вашу не-эльфийку, — Торфаальд прикрыл глаза специально не глядя на собеседника. — Поскольку она обладает на удивление интересными способностями. А в графстве Ален владение рабами разрешено законом.
— А для чего вы мне это говорите? — неожиданно мягко спросил медик.
— Это я скорее себе, а не вам… Дроу бросились на защиту именно этой вашей подруги.
— Да я в курсе, — с досадой поморщился Вадим. — Сам уже… — он не договорил.
— Случившееся вам неприятно? — Торфаальд с искренним любопытством пытался уловить интересы человека в происходящем.
Пока что, его личный опыт ничего не подсказывал.
— Мне всегда неприятно, когда кровь льётся понапрасну.
— Дроу же?! — неподдельно удивился барон. — Не люди?!
— Там, где я вырос, права разумных от их расы не зависят…
— Сильно. — Оценил дознаватель, имея в виду и саму правовую концепцию, и откровенность собеседника. — Как долго планируете оставаться в графстве? И попутно, я могу взглянуть на ваши бумаги?
От ответа именно на этот вопрос зависело слишком многое.
Торфаальд не любил необъяснимого в зоне своей ответственности.
Вместо слов, медик пожал плечами и бросил на стол листок пергамента.
— Ученик мага? Гоблина?! — удивления можно было не скрывать, всё равно бы не получилось.
— Разум не делится на расы. Он либо есть, либо его нет, — в голосе бывшего студента прозвучала откровенная нотка превосходства. — «Даже сиятельный феникс таится порой в убогом курятнике». В некоторых моментах этот гоблин посильнее, чем… — пятнистый осёкся, словно сказал лишнее.
— Да без проблем, — задумчиво взмахнул рукой барон.
Маги-ученики — своя странная каста. У них всё не как у людей. У разумных…
— Ответ на ваш первый вопрос. Я бы давно покинул графство, часа два как. Если бы не одно дело, в котором нуждаюсь в вашей помощи. — Медик смотрел требовательно и безальтернативно.
— Загадочно, — хмыкнул дознаватель. — Валяйте, рассказывайте.
Вино уже давно впиталось в желудок и сейчас приятно грело изнутри.
— В ювелирный дом я зашёл с одной целью, продать кое-что. Там меня самого попытались продать в рабство, что не совсем законно даже в вашем развеселом графстве…
— Никто бы вас никогда не продавал, — заметил Торфаальд. — Ученик мага, с дворянскими замашками… На кол никому неохота. Перерезали бы вам просто горло, да закопали где-нибудь… Целью была ваша эльфийка-менталист.
Вадим неожиданно громко и неприлично заржал.
— Ваши манеры, — поморщился барон.
— Тысяча извинений, — поспешил исправиться пятнистый. — Наша дроу — такая же менталист, как и вы. Уж не знаю, что и кому взбрело в голову… На всякий случай: не сочтите мою откровенность за желание манипулировать. Либо за слабость, поскольку…
— О чем вы хотели попросить? — перебил непьющего собеседника стражник.
— Мой товар стоит очень дорого, и потенциальным покупателем может быть только ювелирный дом. В котором представители капитала повели себя не лучшим образом.
— Я не участвую в делах Улисса, — заметил Торфаальд.
— Вы являетесь правой рукой графа, владельца земель, — возразил незнакомец. — И у вас в рукояти меча — какой-то интересный магический усилитель. Мой товар может подойти вам, это раз.
— Дальше?
Видимо, ученик мага-гоблина в своём деле понимал неплохо. Надо отдать ему должное.
— Из-за того, что со мной были женщины, я первым делом должен был обеспечить их безопасность. После этого, я поторопился вернуться назад и выяснить, по какой улице вы пойдёте обратно.
— Вы же не знали, кто я?! — Торфаальд чудесно помнил начало разговора, несмотря на выпитое.
— Я не знал вашего имени и титула, — мягко поправил его собеседник. — Но я знал, что вы как минимум — лучший фехтовальщик окрестностей. Если можете справиться в одиночку с десятком противников. Ещё и без маневра, в тесном помещении… Плюс, было видно, что вы с самой вершины пирамиды городской власти.
— Хм. Разумно… Что за товар? И зачем вам деньги так срочно?
Незнакомец во второй раз вместо ответа словами предъявил содержимое нагрудного кармана.
— Изумруд? — барон против воли впился взглядом в три небольших кристалла.
— Да. Мне нужна сотня золотых. Помогите сменять камни на золото — и две десятых суммы сделки я отдам вам.
— Зачем вам сотня?! — неподдельно изумился стражник в который раз.
— На вашем рабском рынке продаются трое орков. Один из них — несовершеннолетний младенец. Ещё двое — девушки, которые по законам моей земли тоже не являются совершеннолетними.
— Хотите выкупить рабов?!
Собеседник не врал, это барон чувствовал даже без амулета.
— А вы хотели бы оставить все так, как есть?! — за словами пятнистого явно стояло что-то, что он пока просто не успел пояснить.
— Вы как-то связаны с орками? — сообразил дознаватель. — Какие-то совместные дела?
— Скорее, моральные обязательства и долг перед научной школой. Продуктом которой я являюсь.
— Вы дворянин?
— В ваших реалиях — скорее ненаследуемое дворянство. Личный титул, предоставленный кем-то из детей монарха.
— Камни продать можно, и довольно быстро, — Торфаальд поймал себя на том, что зачем-то хочет помочь другому человеку.
К тому же, графство против степняков вообще ничего не имело: в силу географических причин, поводы для разногласий последние несколько сотен лет отсутствовали.
— Так и хочется сказать, — продолжил стражник. — «Ну продайте свои камни за половину цены, выручите кочевников. Ничего, что вас потом треть пограничья может разыскивать».
— Шизофреногенные паттерны?! — неожиданно оживился пятнистый. — Сильны в ментальных закладках?!
— Вы о чем? — насторожился барон. — Поясните простыми словами.
Глава 27
— Это когда звучит посыл, логический, состоящий из двух частей. — Все так же охотно пояснил пятнистый. — Но одна часть исключает другую.
