Карточки с гербами команд висели на доске, закадычные соперники – напротив друг друга, и все же две карточки все ещё остались в моей руке. Как бы сказала Люсинда, команда Клевера и команда Эдинхара не вписывались. Их представители выйдут на арену не для того, чтобы отстоять интересы своих государств или выяснить, кто на этом турнире самый крутой. Их цель была иной. Я вытащил из воздуха собственную миниатюру, а потом припечатал все три изображения в углу доски. Обе команды находились в Атарлоне из-за меня.
Проклятье! До начала турнира оставалось три дня, а я не решил, как отправить магинь из Эдинхара восвояси. На редкость упертые особы. Предельно четко объяснил, что им рассчитывать не на что, но девы всё равно рвались в бой, причем в обоих смыслах.
Я не ждал посетителей, однако о прибытии незваного гостя меня предупредила защита кабинета. Лич материализовался перед моим столом и покаянно протянул колбу с живым пульсирующим сердцем:
– Господин, я готов уйти в вечность.
Я подхватил сосуд магией и окутал дополнительной защитой от греха подальше.
– Занятное желание.
Прежде подобные мысли начальника охраны Атарлона не посещали.
– Лорд Артас, я подорвал ваше доверие и недостоин…
– Как сумел? – от растерянности я даже не смог толком выматериться.
Вот, действительно, как? Изильер был архиличем, сохранившим живое сердце. Оно билось в магическом сосуде и питало тело нежити измененной живительной силой. Да Изильер при жизни не выглядел так здорово, как сейчас! Нимфа, прибывшая за моей рукой и сердцем, и та оценила.
Проклятье! Вот и что мне теперь делать? Как сказать матери, что в команде Эдинхара нужна срочная замена? И это за три дня до турнира. Где Фортуна найдет подходящую кандидатку? А если найдет…
– Какой срок у Элейн? Хотя какая разница. Беременную на арену не выпущу.
– Мой лорд, вижу, вы меня не совсем верно поняли…
– Тогда докладывай четко, что стряслось!
– Случилось непредвиденное… – Лич печально понурил голову и начал рассказ.
* * *
Защитники Атарлона назначались лордом-протектором. До меня замок охраняли элементали, подвластные светлоэльфийскому архимагу. Я же переселил темных домовых и собрал команду, готовую отрабатывать свое посмертие. Боевые призраки оказались быстры и исполнительны, они отслеживали каждый потайной уголок замка, предупреждали возможные нарушения, карали попавшихся на горячем и ни разу не спасовали перед богами. Ни одного косяка за тринадцать лет, ни одного нарекания.
– Я всего лишь выполнял ваш прика-а-аз, – упрямо вопил призрак, с каждой минутой приближаясь к окончательному развоплощению.
Я безжалостно обдирал его энергетическую оболочку, как луковую шелуху, ища следы влияния Хелии. Темная госпожа давно мечтала прибрать стражей Атарлона к рукам, но нет… Призрак был мне верен. Он не нарушил прямого приказа и не спустил глаз с Люсинды во время её встречи с Удачливым Фло, однако отчего-то счел вручение артефакта незначительным событием, не посчитал нужным сунуть нос в договор, составленный лепреконом.
Копия документа лежала у меня на столе. Лич за минуту от руки переписал. Собственно, из-за этого договора Изильер и порывался кинуть меня за три дня до турнира и уйти в вечность.
Совсем охренел.
Поняв, что больше из призрака ничего не выжмешь, я его отпустил и повернулся к личу.
– Мой господин, я виноват и готов понести любое наказание. Вы не представляете… – Робкий стук в дверь заставил его запнуться.
– Секунду. – Я дождался, пока в приоткрытую дверь просочится нимфа из команды Эдинхара, и милостиво кивнул. – Вот теперь можешь продолжать.
Лич покосился на нимфу, нервно сглотнул, хотя этого рефлекса, как и дыхательного, его тело давно было лишено в принципе. Но боевые нимфы, они такие, с ними даже архиличи вполне функциональными мужчинами становятся.
– Лорд Артас Талион, я слагаю с себя полномочия начальника охраны Атарлона.
– Принято. С этого дня охраняешь главные ворота и ведешь учет прибывших, отмечаешь ушедших, и не забудь отошедших в мир иной выписывать в отдельный столбик… Загляни в будку привратника, там тебя ознакомят с новой должностной инструкцией.
– Лорд Артас, вы понижаете меня до обычного привратника?!
– А тебе принципиально, в какой должности упокаиваться? Да ты, Изильер, сноб.
– Изильер! О каком упокоении идет речь? – голосок нимфы звенел от тревоги.
Да, я не ошибся. Влюбилась девочка. А втрескавшаяся дева страшнее ведьмы с нестабильным зельем. Сколько глупостей совершается из-за любви.
Да, травили меня с завидной регулярностью, причем зачастую приворотными зельями, но не суть. Я, как и архилич после жарких объятий нимфы, был здоровее всех живых. Хотя нет, судя по взгляду нимфы, здоровье Изильера скоро пошатнется, но мой начальник охраны ещё не просек, к какому краю пропасти приблизился.
– По собственному желанию, моя дорогая. Все исключительно по собственному желанию, – с огромнейшим удовольствием повторил я, отмечая, как прекрасные голубые глазки нимфы сужаются от злости.
– Изильер, ты решил меня бросить?!
– Элейн, милая, речь совершенно о другом…
– Как это о другом? Ты просил об упокоении и открытии врат в вечность! – от пафосности тона меня самого начало мутить, но ценными кадрами в преддверии турнира не разбрасываются.
– Лжец! Упырь бессердечный! Ненавижу тебя! – нимфа от души зарядила в любовника молнией, а потом плюхнулась на диван и разрыдалась.
– Лорд Артас, за что вы со мной так? – обреченно прошептал лич.
– Да времени, я смотрю, у тебя свободного много. Вот и мысли всякие бредовые в голову полезли. Но Элейн знает, как оградить тебя от этой напасти. Правда, милая?
Нимфа вскинула голову, утерла слезы и плотоядно улыбнулась, продемонстрировав крошечные клыки.
Ого! Признаю, меня проняло. До этого момента я и не догадывался, что Элейн не совсем простая нимфа, а та ещё су… ккуба. Интересно, Фортуна в курсе, кого она мне подсунула? И какие сюрпризы припасены у остальных девиц команды Эдинхара?
– Вы правильно поступили, что обратились ко мне, лорд Артас… – сладко пропела Элейн.
– Лорд Артас, я передумал. Вечность может и подождать… – быстро проговорил лич. – А работа ждать не будет. Мне еще призракам разбор полетов нужно устроить, объяснить, как определять отводящие взгляд артефакты, подтянуть дисциплину и…
Я с сочувствием посмотрел на Изильера и под горестный стон архилича вложил в дрожащие девичьи ладошки склянку с отчаянно бьющимся сердцем. Да, Изильеру было очень страшно.
– Мой хороший… – Нимфа ласково погладила колбу, не сводя злого взгляда с лича. – Мы с тобой теперь поговорим и о работе, и о вечности, и о том, как ты, кобель необязательный, собираешься втиснуть в столь плотный график знакомство с моей мамой!
