В белоснежном шкафу обнаружились наряды всех оттенков розового, а в недрах туалетного столика лежал запас косметики и туалетной воды, источающих аромат розы.
Я без сил плюхнулась в мягкое кресло и прикрыла глаза.
– Люси, кажется, я схожу с ума, какая досада.
Моя боевая подруга ничего не ответила, а продолжала молча висеть на стойке-вешалке, гордо демонстрируя усыпанный стразами бант и блестящую шерстку. Господин Артас, которого в этом мире именовали не иначе как лорд Артас, починил мой рабочий костюм. Буквально щелчком пальцев он свел уродливые подпалины и одарил Люси новым бантом. После этой демонстрации я и поверила в существование магии.
Не оптические иллюзии, не глюки накачанного наркотой мозга, а именно что магия! Невероятно!
– Люси, прикинь, я буду магом.
– На вашем месте я бы особо не обольщался.
Лорд Артас стремительно вошел в мою комнату и, не замедляя хода, исчез в ванной, из которой я сама выбралась буквально минуту назад. Я поплотнее запахнула пушистый розовый халат, сунула ноги в мягкие тапочки с помпонами и рванула следом.
Лорд-тренер обнаружился стоящим возле стены, смежной с соседними апартаментами. В них тоже кто-то весь вечер рычал и фыркал, но, по крайней мере, этот кто-то был сытым, и у него не было желания протаранить стену.
– Способность призывать удачу или её прямую противоположность – всего лишь стихийный талант. Чрезвычайно сложный для управления и практически бесполезный в повседневной жизни. Впрочем, я не отрицаю его пользу на поле боя.
– Что….
Хотела сказать: “Что вы себе позволяете?”, но любопытство оказалось сильнее.
– Что вы делаете?
– Нейтрализую проклятие, которое наслали на вашу комнату маги из команды Темного королевства. Быстро сработали… – с заметным восхищением добавил лорд Артас.
– На мою комнату? То есть на меня? – мои розовые грёзы стремительно теряли свою хрустальную чистоту.
– Естественно, на вас. Но не беспокойтесь, у вас хорошая защита и неплохой потенциал для нейтрализации черной магии. Кхм… – Маг обернулся, осмотрел меня с головы до ног и задумчиво добавил: – Будем развивать.
– Постойте, но ведь вы сказали, что я не маг и не смогу управлять своими способностями.
– Всё верно. – Благосклонный кивок.
– Тогда зачем я вам?
– Чтобы насылать лучи света и добра на команду Клевера и проклинать их соперников. Поверьте, на арене вы прекрасно справитесь с этой задачей.
– Но как?!
– Примерно как сегодня заставили меня икать до посинения. Сильные эмоции. Весь секрет в них. Кстати, как вам ваша спальня?
– Она… удивительная, – сдержанно похвалила я, не желая сразу вываливать, до чего же меня бесит обстановка.
Видно же, что старался и желал угодить. Через пару дней намекну, что не отказалась бы от чего-нибудь менее розового.
Знала бы я, что через пару дней мне станет начхать на интерьер собственной спальни!
* * *
Артас
Три следилки, прослушка и темное проклятие на десерт. Новоявленный талисман пользовалась популярностью. Ничего удивительного, учитывая, что в команде Клевера произошла замена. Невероятно было другое: Люсинда сама нейтрализовала следилки, заглушила прослушку и нивелировала темное проклятие. Чужая магия просто рассыпалась в ее присутствии, если бы я сам лично не притащил девчонку из другого мира, счел бы, что откопал уникальный поглотитель, ходячий артефакт, достойный свиты сильнейших магов Эвина.
И это был не единственный сюрприз.
Девчонка неплохо держалась. Кто бы мог подумать, что у Люсинды окажется стальной характер. Я целый час наблюдал за её метаниями по комнате, готовый отреагировать на сопливую женскую истерику, но ее не случилось. Зато я узнал о себе много нового и едва не завалил всю конспирацию, когда пол подо мной пошел сетью трещин. Пришлось срочно повысить защиту и подавить нежное девичье: “Да чтоб вам провалиться, лорд-тренер!”
А потом Люсинда разделась.
Я как раз латал защиту её комнаты, когда мимо моего лица просвистела розовая тряпочка. С раздражением повернул голову и едва успел увернуться от летящей в меня обуви. И это при том, что девчонка меня не видела. А вот я видел, причем намного больше, чем планировалось Люсиндой.
Нет, будь у меня совесть, я обязательно отвернулся бы и не стал рассматривать хрупкую девичью фигурку, едва прикрытую крошечными лоскутками. Но совесть – непозволительная роскошь для верховного мага, я давно променял ее на благоразумие и талант просчитывать последствия на несколько шагов вперед. И вот теперь я смотрел на полуобнаженную девушку и четко видел огромную проблему.
Первое предчувствие посетило меня ещё на арене, когда Люсинда выскользнула из горящей звериной шкуры. Стоило девчонке расстаться с костюмом, как парни, не сговариваясь, прекратили магический мордобой и вытаращились на Люсинду так, что я всерьёз задумался об отмене запрета на посещение дома удовольствий.
Издевка Фортуны! Нужно было сразу проверить, что за чучело плясало в костюме бобра во время матча. Люсинда настолько хорошо воздействовала на свою команду, что мне было плевать, что за мымра скрывалась под бобровой маской. В ресторане я мимоходом отметил, что мымра не так страшна, как мне представлялось, но сосредоточился лишь на том, чтобы уговорить ее подписать контракт, потому что ментальное внушение на Люсинду не действовало. Тогда я ещё подумал, что врожденный иммунитет к магии Разума не самое плохое качество для талисмана команды боевых магов.
Сейчас я уже не был в этом уверен.
Я уже ни в чем не был уверен, и это раздражало.
– Почему хмуримся? Кто обидел моего мальчика?
Низкий женский голос прошелся по взвинченным нервам и заставил выругаться.
– Фи! Арти, как грубо. Иди сюда, обними мамочку.
Я поспешно захлопнул дверь кабинета. Услышит ещё кто! А потом активировал все виды защиты из доступных. Никто в замке не должен был почувствовать, что Арлатон навестила богиня, ведь это означало немедленную дисквалификацию команды, которой она покровительствовала.
Но когда Фортуну волновали подобные мелочи?
Она выплыла из смежной комнаты, облаченная в нечто длинное, переливающееся и местами полупрозрачное. Всё зависело от точки обзора. В детстве я считал свою мать красивейшей женщиной Эвина, в юности мою уверенность разделяли все друзья. Когда я повзрослел, то осознал, что Фортуна – одна из самых больших проблем этого мира. Неудивительно, что её с завидной регулярностью пытались заменить, низложить, отправить на пенсию…
Куски бедолаги, который предложил отправить мамочку на покой, до сих пор упокоить не могли.
Фортуна умела добиваться своего. С возрастом я осознал, что проще согласиться, а потом сделать по-своему, чем тратить время на споры со взбалмошной и своенравной богиней, которая приходилась мне матерью.
