– Ваше ослабление империи совсем не нужно, ваше величество. Что до завоевания, то это империи так же не нужно. Империи требуется лишь надежный и добрый союзник-сосед…
– То есть буфер между империей и варварами, – понятливо кивнул царь.
– И ради этого империя даже готова оказать Болгарии помощь, – продолжил Калокир, мысленно поморщившись, увидев, как воспрял болгарский царь и алчно сверкнули его глазки, ведь он получал некую политическую опору для ведения торговли.
А торговаться эти бывшие кочевники, лишь недавно осевшие на землю, умели, любимое занятие по факту, как у всех кочевников.
«Опять будет настаивать на выплачивании дани, только теперь не за то, чтобы болгарская армия не вторгалась в империю, а как защитник империи от внешней угрозы», – подумал он.
Так собственно и вышло. Петр Первый завел разговор о финансовой помощи в пользу Болгарии для усиления своей армии, что станет защищать империю, но Калокир его осадил, сказав:
– Ваше величество, этот союз нужен Болгарии даже больше чем империи, тем более что империя намерена принять участие в войне с варварами и наша помощь будет решающей.
– То есть?
– Большая часть варваров: викингов и славян станут возвращаться домой по морю…
Царь согласно кивнул.
Не так давно через проливы Босфор и Дарданеллы прошел огромный флот из сотен полупустых драккаров. После того как падет и будет разграблен Рим, варвары пойдут обратно с богатыми трофеями, что успели собрать по пути от Варяжского моря.
Могли бы и другим путем, обогнув Испанию. Этот маршрут был бы даже быстрее, легче и проще, чем через речной путь «из варяг в греки», мучаясь на порогах и волоках. Но проблема в том, что к тому моменту когда последний город Италии будет разграблен начнется сезон штормов. И если в Средиземном море непогоду еще можно пережить, все-таки это внутренне море и буйство стихии все же не столь сильно, и всегда можно укрыться в какой-нибудь бухте, то в Море мрака за Геркулесовыми столбами шторма поистине ужасны и укрыться негде, драккары потопит или разобьет о берег.
Могут конечно перезимовать в Италии и уйти летом, но так могут поступить только викинги, а их немного, лишь шестая часть армии. Славяне же, по крайней мере их часть, поспешат домой сразу после завершения похода, по пути расторговавшись в Царьграде, в этом центре по скупке краденого.
Собственно, и викинги сбросят большую часть трофеев на рынке Константинополя ибо все награбленное им при всем желании не увезти, очень уж много всего набрали. Да и не нужно им дома большая часть уворованного добра.
– Так вот, ваше величество, империя займется теми варварами, что войдут в Мраморное море, кое станет для них смертельной ловушкой. Наш флот запрет проливы и сожжет их греческим огнем. На вашу долю достанутся те варвары, что пойдут сухопутным маршрутом. Они так же будут загружены большим количеством трофеев и станут для вас легкой, но при этом еще и очень богатой добычей. Хотя и тут мы сможем помочь, чтобы нанести противнику максимальный урон, дабы угроза варварского нападения исчезла если не навсегда, то на очень многие годы.
Царь Петр Первый довольно улыбнулся. Трофеи это всегда хорошо. Тем более что врагов действительно будет не так уж много. Германцы и западные славяне поспешат в свои земли на север. К тому же из-за обозов они растянутся и можно будет уничтожать по частям.
– В знак того, что военный союз против варваров заключен, император желал бы получить в заложники брата князя Святослава – Глеба.
Тут улыбка болгарского правителя резко поблекла.
Если отдать Глеба ромеям, то отыграть назад и договориться с князем Святославом, если что-то пойдет не так, уже не получится. Он не простит выдачи своего брата ромеям, кои наверняка сотворят с ним что-то нехорошее, и будет мстить, так что биться с ним в этом случае придется до конца.
Тут Петр Первый вспомнил доклад одного из своих министров-бояр в котором сообщалось, что Глеб запрашивал у него аудиенцию. И если раньше он не придал этому значения решив отложить встречу на неопределенный срок, то после слов Калокира этот шаг брата князя Святослава заиграл иными красками. В общем все это неспроста.
– Я понял вас… ответ будет дан через несколько дней. Мне нужно все еще раз взвесить…
– Ваше величество, – поклонился Калокир, после чего покинул приемный зал.
Он рассчитывал на то, что свита быстро уломает царя и тот примет нужное империи решение.
– Доставьте мне Глеба! – приказал царь.
4
Не прошло и часа как брат князя Святослава предстал перед болгарским правителем. Несмотря на то, что доставили его под конвоем Глеб держался вполне уверенно, даже поблагодарил царя за то, что тот его так быстро принял.
– Зачем ты хотел встречи со мной?
– Ваше величество, только что у вас был посланник императора Никифора Фоки и мой брат будет об этом извещен. Собственно письмо о приезде Калокира отправлено ему еще задолго до того, как он прибыл в Болгарию и о чем именно вы с ним разговаривали, зная гнилую натуру ромеев, догадаться нетрудно. Но мы знаем точно тему ваших переговоров, во дворце василевса сохранить что-то в тайне очень непросто, – открыто усмехнулся Глеб. – Потому, я прошу вас не делать поспешных шагов, которые могут дорого вам обойтись…
– Ты угрожаешь мне, щенок?!
– Всего лишь предупреждаю, ваше величество. Если вы заключите договор с Константинополем о совместных действиях против моего брата, то он обрушится всей мощью своей армии на Болгарию. Он раздавит вас как раздавил Священную римскую империю не оставив камня на камне и вам придется вспоминать кочевой опыт предков…
– Какая разница кода он это сделает, сейчас или чуть позже?! – не выдержал Петр Первый, срываясь на крик.
Страх перед вторжением язычников, прочно поселился в его душе. Святослав уже обратил обратно в кочевников их дальних родичей волжских булгар, так что вполне мог повторить. Кочевать в юрте Петру Первому не хотелось…
– Если вы опасаетесь, что Болгария станет следующей целью моего брата, то не стоит, ваше величество.
– Почему же?
– У нас всегда были добрососедские отношения, несмотря на то, что вы приняли христианство, а мы оставались язычниками, вспоминать досадные недоразумения не будем… В последние годы по наущению ромеев они стали сильно портиться, ибо они ведут политику: «разделяй и властвуй», вот и разделяют нас, стравливая, но всегда можно вернуться к истокам и начать все заново. Тем более что мой брат вскоре сам собирается креститься и вопросы веры более не будут разделять нас.
– И как вы это себе представляете? – чуть успокоился царь.
Он слышал об этом намерении Святослава, а так же активно продвигаемой им идею ухода нынешних богов.
«Изящный ход», – в полной мере оценил Петр Первый задумку князя, думая, что это все результат влияние на сына княгини Ольги.
