Практически, но не фактически.
Андрей довольно сильно толкает дверь, и я отскакиваю на пару метров, чтобы не получить ею в лоб.
— Только попробуй, — хватаю со стола что-то похожее на ночник, крепко сжимая его в руках, чтобы отбиваться.
Здесь темно. Правда, Панкратов это быстро исправляет. Щелкает выключателем, и я щурюсь от яркого света верхних ламп.
— Серьезно? — заламывает бровь, рассматривая орудие моей защиты.
— Не подходи ко мне, — повышаю голос, выставляя руку вперед. Край майки задирается примерно до пупка, создавая лишний дискомфорт. Я и так как на иголках. Фиг поймешь, что у этого безумного в голове.
— Кажется, это твое?
Он вытаскивает из кармана мой телефон и нагло трясет им перед лицом.
— Отдай.
— Ну нет, Есения Альбертовна, такое благодушие с моей стороны нужно заслужить. А ты сегодня только в минус работаешь. Холодный душ я не заказывал.
— Пошел ты!
— Кстати, красные трусы тебе идут гораздо больше белых, рыжуля.
Вспыхиваю, вспоминая недавнюю фотку в зеркальном отражении. Заказала себе новенькое белье, делилась с Леськой впечатлениями…
Похвасталась, блин, обновкой. И почему у меня нет привычки ставить пароли?
— Ты рылся в моих вещах? — осекаюсь, и мой голос звучит как писк, жутко противно и неуверенно.
— Изучал содержимое утерянной сумочки. Вдруг там конверт с сибирской язвой.
Его голос становится более бархатистым. Шаги пружинистыми. Он подкрадывается ко мне, как пума. Осторожно, чтобы не вспугнуть. А в уме держит одну-единственную мысль — загнать жертву в ловушку. Наброситься и отгрызть голову.
Съеживаюсь. Между нами миллиметров шесть, не больше. Моя выставленная вперед рука оказалась так себе барьером. Он преодолел его без усилий.
— Ты глупая, — склоняет голову вбок, — или бесстрашная?
— Второе, — сглатываю и ставлю ночник обратно на стол под его пристальным взглядом. Он наблюдает за каждым движением.
— А я уверен, что первое.
— Верни мне мой телефон, — делаю глубокий вдох и расправляю плечи. — Сейчас же.
— Иначе что?
— Что?
— Взамен, — закатывает глаза. — Что ты предложишь мне взамен? — пропускает прядь моих волос между пальцами.
9
— Ничего. Обойдешься.
Он снова поддевает лямку моей майки и резко ее отпускает. Издается характерный щелчок от соприкосновения пружинистого материала с кожей. Боже, ну что она ему все покоя-то не дает?!
— Ладно. Держи.
Смартфон покоится на его ладони, а я совершаю первую ошибку. Ведусь. Адское желание вернуть свое берет верх.
Правда, как только касаюсь телефона, Андрей притискивает меня к себе уже другой рукой.
Впечатывает в свое тело, напрочь лишая права выбора. Ведет по бедру, чуть выше подбираясь к талии. У него горячие руки и такое же дыхание. Я чувствую его на своей шее.
— Ты сказал, что не маньяк.
— Я и не маньяк, — ухмыляется.
— Незаметно.
— Да ладно, тебе же нравится.
— Ты действительно думаешь, что мне нравится, когда меня лапает какой-то псих?
— Ты ко мне необъективна.
— Точно, это же не ты затащил меня ночью в машину и чуть не придушил.
— Ты обиделась? Брось. Это всего лишь шутка.
— Если я…
— Ш-ш-ш, — прижимает палец к моим губам. — Тихо.
Напрягаюсь.
Пытаюсь оттолкнуть его, но не получается. Мы слишком близко. Он успел подстраховаться и зажать меня в угол у окна. Телефон бросил на пол.
Бросаю быстрый взгляд на улицу. На небе сегодня полная луна. Поэтому, видимо, упыри и выползли.
— Прекрати меня трогать.
Стараюсь говорить спокойно. Правда, стоит ему коснуться моего лица, и я замолкаю. Ошарашенная происходящим, пытаюсь подобрать подходящие слова, но ничего не идет на ум. Ничегошеньки.
Я только хлопаю ресницами, как самая настоящая болванка из таких любимых Леськой мелодрам. Ладошки становятся влажными. Да что со мной не так?
— Я был уверен, что у тебя зеленые глаза.
У него хриплый, низкий голос.
— Думаю, глаза — это последнее, куда ты смотрел.
С его губ слетает смешок и застревает в моей голове. Я все прокручиваю, прокручиваю этот звук, а после вздрагиваю.
Меня ошпаривает его прикосновение. В кромке между шортами и футболкой. Аккурат на голой коже живота.
Зрачки расширяются, а дыхание сбивается. Даже не так, кажется, я совсем не дышу. Так и стою замерев. Втянула воздух, забивая им легкие доверху, а выдохнуть не могу. Будто онемела. Или просто отупела.
Все, что происходит, — за гранью. Запрокидываю голову, и наши взгляды встречаются. Упираюсь ладонями ему в грудь, и Андрей слегка прищуривается. Нависает надо мной, удерживая за плечи. Сегодня, без каблуков, я не дотягиваюсь ему даже до подбородка.
Не знаю, в какой момент внутри что-то щелкает. Но все мои страхи исчезают. Я переполняюсь такой необходимой мне сейчас отвагой. Склоняю голову вбок, и волосы тяжелой копной ложатся на правое плечо. Откидываю их за спину, аккуратно касаясь ткани темной футболки, что обтягивает мужские бицепсы. Поддеваю плотный материал ногтем, замечая татуировку. Точнее, самый ее край.
Андрей больше не пытается меня удерживать. Кажется, мы оба попадаем в какую-то неведомую нам и выставленную кем-то другим ловушку. Стрелка часов явно замедляет ход.
Кладу раскрытую ладонь ему на грудь, веду чуть выше. Пальцы на секунду проваливаются в ямочку у ключицы, вздрагиваю и резко отдергиваю руку.
Мне кажется, Панкратов в не меньшем шоке, чем я сама. Даже захват ослабил.
— Пусти, — сглатываю. — Пусти ты меня уже, — толкаю его в плечо, чтобы уйти. — Ни убить меня, ни надругаться надо мной ты не можешь. Поэтому убери руки и дай пройти!
