После учебы Сэм планировал вернуться домой, по крайней мере, на несколько месяцев. Но он уже не знал, что считать «домом». Дом его детства, как однажды мимоходом упомянула мать, снесли. А в семьях родителей, хоть те и были готовы принять его у себя, своего угла ему бы не нашлось.
Сэм посмотрел на экран телефона и с удивлением отметил, что уже почти семь вечера. Похоже, этот день тоже грозил стать бесштанным. Он знал, что надо выпить воды, но у него не было сил встать. Сэм заметил, что помутившееся сознание подсовывает ему настоящие галлюцинации. В кафеле ванной то и дело мерещились лица, а унитаз чем-то напоминал Раджа: он тоже возвышался над Сэмом и грозно поглядывал на него сверху вниз.
– Бери жизнь за рога, – сказал унитаз. – Выбирайся из кризиса.
– Но как? – прошептал он.
– Бери жизнь за рога, – повторил Радж.
Сэм вытер пот со лба.
– Зачем ты меня отравил?
– Все происходит не просто так, – откликнулся Радж.
Сэм закрыл глаза и с облегчением потерял сознание.
* * *
– Я начинаю за него беспокоиться, – сказал Крейг. – Он уже три дня ничего не ел.
Элиза взглянула на экран. Сэм уже сумел перебраться с пола ванной на диван, но выглядел все еще паршиво. Глаза налились кровью, щеки почти просвечивали насквозь. Он попытался было одеться, но быстро отказался от этой затеи и до сих пор лежал голым, если не считать пары разномастных носков. В темноте поблескивал экран телевизора. Рядом зловеще примостилось пластиковое ведро.
– Подождем еще немного, – решила Элиза.
– Ты серьезно?
– Работает ведь.
Она приблизила изображение серого лица Сэма.
– Видишь, второго подбородка как не бывало.
Крейг приподнял брови. Приходилось признать: Сэм выглядел уже не таким рыхлым.
– Оставим его так еще на пять дней, – предложила Элиза.
– На четыре, – принялся торговаться Крейг. – Мы же не хотим уморить его до смерти.
– Ладно, ладно. Еще четыре дня, начиная с сегодняшнего.
Она протянула Крэйгу руку, и тот пожал ее.
Земля. Восемнадцать дней до конца света
Сэм пытался дозвониться в офис, предупредить, что заболел, но никто не брал трубку. Он, хоть и не с первого раза, сообразил почему: была суббота. Он выпал из жизни на семь дней – на целую неделю.
К своему удивлению, Сэм осознал, что не держит зла на «Бомбейский дворец», хоть и знал, что отравился именно их едой. Но его любовь к ресторану была так сильна, так всепоглощающа, что он просто не мог выискивать в «Дворце» недостатки. Вместо этого он чувствовал виноватым себя. «Бомбейский дворец» был местом на любителя и жил в значительной мере на заказах Сэма. Тот считался клиентом настолько ценным, что Радж иногда советовался с ним, прежде чем вносить изменения в меню. Сэм надеялся, что своим недельным отсутствием не нанес ресторану слишком большого ущерба.
Воскресным утром он наконец почувствовал в себе достаточно сил, чтобы поесть – и тут же позвонил в «Дворец».
– Только суп маллигатони? – переспросил у него Радж. – Больше ничего?
Сэм задумался. Живот сводило от голода, но он понимал, что для начала лучше не перебарщивать. Больше его не до конца окрепший организм не вынес бы.
– Да, – сказал он. – Спасибо, только суп.
На другом конце провода повисла долгая пауза.
– Сэм, – проворчал Радж, – я заметил, ты всю неделю не заказываешь. Какая у тебя причина?
Сэм прикинул, не рассказать ли Раджу правду: что он сильно отравился предыдущим заказом. Но ему бы не хотелось, чтобы Радж чувствовал себя виноватым.
– Я ездил в отпуск, – солгал он. – Ну ты понимаешь, семью навещал.
– Это неправда, – сказал Радж. – Ты болел от нашей еды. Признай это.
– Господи, – выдохнул Сэм. – Откуда ты знаешь?
– Потому что ты брал зеленый соус. – Радж глубоко вздохнул и продолжил негромким голосом: – Сэм… Я должен тебе признаться. На прошлой неделе многие люди ели наш зеленый соус… и у них были серьезные проблемы. Твоя болезнь… на наших руках.
– Все в порядке, Радж. Я не в обиде.
– А должен. Ты на меня злишься. Признай это.
Сэм рассмеялся.
– Да не злюсь я, клянусь тебе! Сам посуди: если подумать, сколько еды я у вас, ребята, назаказывал, удивительно, что я отравился всего однажды. Это очень впечатляющая статистика.
– Ну что же. Я же скорблю, – сказал Радж. – А потому… следующие три заказа для тебя бесплатны.
– Это необязательно.
– Прошу. Я взвесил это решение. Я знал о болезни, потому что ты перестал заказывать. И я поговорил с Рубайной. «Я отравил этого человека. Что же мне делать?» – сказал я. Я поговорил, и мы решили, что следующие три заказа для тебя бесплатны – и без чаевых.
– Радж, правда, не стоит…
– Нет, – прервал он. – Нет, стоит! Пожалуйста, разрешай. Я плохо сплю. Я чувствую боль… от боли, которую причинил моему другу.
Сэм уже открыл было рот, но слова встали в горле комом. Он с ужасом понял, что вот-вот расплачется.
– Алло? – позвал Радж. – Сэм?
Сэм утер глаза.
– Это очень мило с твоей стороны. Спасибо, Радж.
– Я принесу дополнительный пури, – пообещал тот. – И на этот раз… красный соус.
Через десять минут Радж уже стоял у двери. Они привычно пожали руки, и Радж отдал Сэму заказ. Сумка почему-то казалась тяжелее, чем нужно, и, заглянув внутрь, Сэм заметил в ней лишний суп. Кроме заказанного им маллигатони, там стояли три стеклянных термоса, до краев наполненных розоватым бульоном.
– Это суп особый, его нет в меню, – объяснил Радж. – Рубайна готовит его, когда я болею.
Сэм впервые заметил, что щеки Раджа выглядели непривычно впалыми.
– О нет, – произнес он. – Только не говори, что и ты слег.
– Все слегли, – прошептал Радж. – Будто в «Бомбейский дворец» пришла чума.
Его глаза преисполнились ужаса, и он поведал страшную историю:
– Сначала заболели официанты. Потом поломойщик. А потом все. Нашего повара, Равиша, настигло прямо посреди ресторана. Он не дотерпел до туалета для персонала. Не хватило времени. Поэтому он побежал в туалет для посетителей – прямо у всех на глазах. Представляешь, каково это для бизнеса? Посетители сидят за столом и видят, как повар, прямо в своей поварской шляпе, вбегает в туалет и начинает кричать. По-настоящему кричать – как будто рэжут. Много гостей встали и ушли.
– Ужасно.
– Да. Я спрашиваю себя: «За что нас карают? Какое мы совершили преступление, чтобы заслужить такое несчастье?» – Он склонился к Сэму и продолжил шепотом: – Но Вселенная таинственна. Ее замысел скрыт туманом.
