– Ты уверен, что это твой бывший сосед по комнате? – прошептала его жена.
Оскар кивнул. Это определенно был он – сидел напротив в вагоне метро красной ветки. И Оскар напрочь забыл его имя.
– Оно точно начиналось на Р, – пробормотал он.
– Рик? Ричард?
Оскар покачал головой и скорчил гримасу, призывая жену предлагать другие варианты.
– Ронни? Реджинальд?
Оскар зажмурился.
– Уже почти, – произнес он. – Черт, уже почти вспомнил.
– Росс? Рэд?
Но было поздно. Сосед уже встретился с ним взглядом и радостно протискивался через вагон. Он обогнул шест и обеими руками схватил Оскара за локоть.
– Оскар, целую вечность тебя не видел! Тебя не хватало на встрече выпускников!
Оскар бросил на жену испуганный взгляд, и та тут же протянула вперед ладонь.
– Флоренс, – произнесла она.
Бывший сосед проигнорировал ее и скрестил руки на груди.
– Что такое, Оскар? Не представишь меня своей очаровательной жене?
Оскар готов был уже сознаться, но тут лампы погасли. Замыкание длилось сорок секунд, ровно столько, сколько требовалось, чтобы галопом пробежаться по воспоминаниям. К тому моменту, как загорелся свет и из динамиков прекратил гудеть голос машиниста, старик сиял от облегчения.
– Родная, – произнес он, – это Рональд!
* * *
– Мы можем влиять на жизни людей только косвенно, – объяснил Крейг. – Осмотрительно использовать природные явления. Можно вызвать замыкание электричества, сотворить град, запустить молнию. Мы можем контролировать приливы и отливы или заставить человека чихнуть. Но нельзя дать смертным понять, что мы существуем.
– А кто-то когда-нибудь лажал? – спросила Элиза. – Ну, переступал черту?
Крейг задумался. Ангелов редко наказывали за чудеса. Но он припомнил пару случаев, когда кое-кто из них зашел слишком далеко, засветился слишком сильно и в итоге потерял работу.
– У одного были проблемы из-за Уилта Чемберлена, – сказал он.
– Правда? И что случилось?
Крейг рассказал. Шел тысяча девятьсот шестьдесят второй, и ангелу-первогодку поручили следить за игрой между «Нью-Йорк Никс» и «Филадельфия Уорриорз». Ангел должен был поддержать Уилта Чемберлена – по которому фанател Господь, – но непозволительно с этим переборщил. Уилт, который обычно во время штрафных попадал в корзину в половине случаев, в тот день сделал двадцать восемь удачных бросков из тридцати двух и в итоге набрал сотню очков за игру. Одно из самых небрежных чудес за всю историю спорта. Число было не только слишком большим, но и абсолютно неправдоподобным.
– Если бы Уилт набрал девяносто семь, – объяснил Крейг, – или сто три, тогда еще ладно. Но ровно сотню? Это слишком бросалось в глаза. Ангела понизили.
– Ужасно.
Крейг кивнул.
– Лучше не привлекать к себе внимания. Твори столько чудес, сколько пожелаешь, но аккуратно.
– А Бог? Он может нарушать законы?
– О, сам Бог чудес не творит.
– Нет?
– Не. Тут все слишком рутинно. А он больше творец, понимаешь? С самого сотворения он нанимает для повседневных дел персонал. Не думаю, что он вообще когда-либо участвовал в будничных заботах компании.
– Разве ему не интересно, как идут дела?
– Конечно, интересно! – воскликнул Крейг. – Сегодня утром я был у него в офисе – он наблюдал за тем, как разворачивается война в Венесуэле.
Элиза развернулась на каблуках.
– Ты ходил к нему в офис? Зачем?
Крейг сглотнул, впервые заметив, как блестят под очками ее голубые глаза.
– Да так, знаешь, – произнес он, – мы просто… ну вот такие у нас отношения.
Крейг подвел Элизу к своему компьютеру и показал ей записи нескольких недавних чудес. Вот семиклассник облегченно улыбается, что из его кособокого вулкана, сделанного для научной ярмарки, все-таки потекла лава. Вот водитель грузовика поворачивает направо, прочь от упавшего дерева, и замечает заглохший у обочины автомобиль.
– Мы подстраиваем случайности, – объяснил Крейг. – То есть чудеса – хоть люди их чудесами и не считают.
Элиза просияла.
– Так это правда, – воскликнула она. – Все-таки нет никаких совпадений, ничто не происходит просто так!
Крейг замялся: ему не хотелось опускать ее с небес на землю.
– Вообще-то, – все же признал он, – правда в том, что… девяносто девять процентов происходящего с людьми, – просто невероятная, непоследовательная бессмыслица.
– О.
Он побоялся, что расстроил девушку, но та вдруг снова улыбнулась.
– Ну а последний процент? Он ведь под чудеса отведен?
Крейг кивнул.
– Ну и отлично! – сказала она. – Это уже кое-что!
Крейг был в восторге, когда узнал, что Элизе отвели кубикл с ним по соседству. В конце концов ей будет проще вникнуть в процесс, если за ней станет приглядывать более опытный коллега.
Элиза поставила сумку на свой новый рабочий стол и встала на стул, чтобы оглядеться. Залезая, она оперлась на ладонь Крейга, и тот застыл от смущения.
– А чем занимаются наши соседи? – спросила она.
Крейг вытянулся и посмотрел поверх кубиклов. Три измученных ангела, склонившись над одним компьютером, судорожно что-то печатали.
– О, они занимаются «Линэрд Скинэрд», – ответил Крейг. – Спецзадание от начальства.
По ту сторону экрана «случайно» встретились на заправке два члена первого состава группы.
– Как странно, что обе наши тачки сломались на одной дороге!
– Просто с ума сойти.
– Слушай… может, поиграем как-нибудь вместе?
Трое ангелов облегченно вздохнули. Один открыл шкаф для документов, вынул бутылку бурбона и приложился к горлышку.
Элиза слезла.
– И все чудеса делаются по разнарядке? – Ее голос дрожал от разочарования.
– Вообще-то, – возразил Крейг, – обычно мы занимаемся тем, что хочется! Тем и замечателен наш департамент. Мы стоим так низко в общей иерархии, что за нами почти не следят.
Компьютер Элизы вдруг запиликал, и она подпрыгнула от неожиданности.
– Не волнуйся, – успокоил ее Крейг, – это просто Возможное чудо.
Она напряженно всмотрелась в экран: голодный китайский подросток пинал от обиды торговый автомат, пытаясь выбить из него купленный только что шоколадный батончик.
– Но почему именно он? – спросила Элиза.
