– Вот заключение врача, который приехал на «Скорой» за твоей мамой. – Секретарь агентства показала парню листок бумаги, исписанный мелким почерком. – Но уверена, читать ты не станешь, потому вот запись на диктофоне.
Она нажала воспроизведение на своем смартфоне. «Женщина, к счастью, потеряла сознание сразу, – зазвучал в палате чуть усталый, но серьезный незнакомый мужской голос. – Точно могу сказать, что все случилось в тот момент, когда она подошла к шкафу. Она упала. Двигаться, что-то чувствовать или тем более звать на помощь она не могла».
– Почему к счастью? – Витька выглядел несчастным. – Какое же это счастье?
– Потому что иначе она испытывала бы сильную боль, – тихо и сочувственно пояснила Элен. – Витя, ты сам сейчас в клинике. Если не веришь, я могу позвать сюда любого кардиолога, и он все это подтвердит. Твоя мама была без сознания. И… прости меня, она так и не вышла из этого состояния.
– Но… она писала… – Он не сдавался.
– Да не она это писала! – не выдержал Гном. – Если хочешь знать, я тоже получил сегодня ночью послание от своей матери. С этого же сайта! И знаешь что? И тебе, и мне оттуда отвечал один человек! Живой и здоровый. Он даже грамматические ошибки делает одинаковые!
– А откуда он мог знать о маме? – задал парень следующий вопрос.
– В вашем доме стояли камеры, – авторитетно заявила Элен. Она знала, что это не совсем логично, ведь камеры появились позже, но сейчас важно было говорить мальчику то, что ему понятно. – За тобой и твоим отцом постоянно следили.
– Фото, – совсем грустно, уже сдаваясь, напомнил Витя. – Это фото… где мама в том костюме. Ведь… Этого не было! Она никогда его не надевала. Она тогда… в день смерти, еще только должна была его надеть.
– Смотри. – Гном повернул к нему экран своего планшета. – Этот костюм?
Витя кивнул, глядя на то самое фото. На его глазах заблестели слезы.
– Уверен? – переспросила Элен.
– Я же знаю! – снова завелся парнишка. – Мы покупали одинаковые – мне, папе и ей!
– Вот эти? – Секретарь, почти как фокусник, вытянула из сумки спортивную куртку. – Это же твое?
Парнишка взял у нее одежду и очень внимательно осмотрел.
– Да. – Он был удивлен. – Точно моя. Вот тут я пятно поставил – кофе пролил. Откуда это у вас?
– Твой крестный принес, – у Элен на все были готовы ответы. – Ты же помнишь, где и в каком магазине вы покупали эти костюмы?
– По интернету, – теперь Витя отвечал более послушно. – Конечно, я помню. Мы специально их заказывали и ждали еще.
– А теперь сравни, – предложил Гном, все еще держа перед парнем свой планшет. – Давай-давай, сравнивай.
Парень вертел в руках свою куртку и внимательно рассматривал изображение.
– Но… – теперь он был сражен наповал. – Как же так… Я был уверен, что это точно мамин костюм… На ней… Это… Это монтаж?
– Это банальный фотошоп, – известил его хакер. – Кстати, я тоже вчера ночью повелся, только в моем случае было любимое мамино домашнее платье. И я тоже был уверен, что на фотографии точно оно. Оказалось, нет. Когда мы видим лицо близкого человека, особенно ушедшего, по которому скучаем, детали уже не так важны. Это психология.
Витя выглядел совершенно подавленным.
– Так это все ложь… – Он зажмурился и потер виски. – Боже… Но… Но как? И кому это нужно! Что мы с отцом ему сделали! И папа… Господи! Папа покончил с собой!
– А ты рассказывал отцу о своей переписке с якобы матерью? – Элен поспешила отвлечь парня от больной темы.
– Конечно, нет, – категорично отозвался он. – Вообще… Сначала я был умнее. Я думал, это чей-то злой розыгрыш, и не хотел расстраивать отца. Он так тяжело переживал смерть мамы… а потом отец сильно отдалился от меня.
– Потому что тоже получал сообщения из того чата, – сочувственно рассказала ему секретарь. – И видимо, он так же не хотел говорить тебе.
– А теперь он тоже мертв. – Витя снова был на грани слез. – Он не выдержал без нее.
– Вообще, его практически убили, – призналась Элен, – такие сообщения. Как убили бы и тебя.
– Прости, пожалуйста, – с чувством произнес Гном. – Мы опоздали всего на две-три минуты. Мы были уже за дверью квартиры, когда твой отец…
Хакер сделал жест, будто приставляет ствол к виску.
– Та фотография! – Мальчик смотрел на своих посетителей так, будто подозревает нечто ужасное и знает, что догадка сейчас подтвердится. – Фото на аватарке отца… Его кабинет, кровь на виске…
Гном болезненно поморщился, вспомнив, как выглядел труп Николая.
– Верно, – сухо признал он. – Этот снимок настоящий. Элен же тебе сказала: по всему вашему дому были камеры. Тот, кто писал вам с отцом от имени матери, наблюдал за вами и даже в тот момент, когда твой отец нажал на спуск.
– Как он поступил и с другими, – Элен специально акцентировала внимание Вити на этом.
Теперь важно было заставить мальчика злиться – тогда он точно выживет, а заодно поможет им.
– Другие? – Как она и ожидала, парень зацепился за это слово. – Кто-то еще погиб?
– Три семьи, – известил его Гном. – Если быть точным, вместе с твоим отцом семь человек.
– И их всех… кто-то один? Тот, кто писал мне и… вам? – до Вити начал доходить весь размах трагедии. – Но зачем он это делает?
– Ты же умный мальчик, – учительским тоном заметила Элен. – Сам легко бы догадался. Не зачем, а ради чего – денег.
– Каких денег? – Парень был совершенно сбит с толку.
– Наследство, – пожал Гном плечами. – Вернее, его часть. Это плата за доведение до самоубийства.
– Подождите. – На лице парня снова появилось недоверие. – Какое наследство? Кто его получит, если папа умер и я тоже умру? Какой-то левый хакер? Но это фантастика!
– А разговоры с покойниками не фантастика? – усмехнулась Элен. – Кто бы говорил. А наследство… его всегда кто-то получает. И не хакер, а дальние родственники.
– Какие еще родственники? – удивился Витя. – У нас нет никого.
– Тетей и дядей? Кузенов и кузин? – картинно развел руками Гном. – Дай нам час, и мы найдем человек десять твоих родственников.
– Но они же не прямые наследники, – резонно напомнил парень.
– Извини, мальчик, – тем же тоном строгой учительницы сказала Элен, – но когда прямых наследников уже нет в живых, как раз эти и получают деньги.
Витя задумался.
– У меня от всего этого голова идет кругом, – убито признался он через некоторое время. – Поверить не могу…
– Тебе месяц качественно пудрили мозги, – без всякого сочувствия констатировала секретарь. – Трудно вот так сразу принять правду. Да еще и признать, что тебя обманывали. Но сейчас от этого зависит твоя жизнь.
