– В его нормальности я очень сильно сомневаюсь, – заметил шеф. – И мы можем это проверить.
– Что ты задумал? – забеспокоилась Мира.
– Во-первых, – Майк резко вернулся к флирту, – я задумал оставить автомобиль на стоянке у «Кругляшки» и предложить тебе прогуляться по ночному городу. Во-вторых, поцелуй на прощание у твоего подъезда. Ну а третье, я же так и не ответил на сообщение из чата. Теперь мне есть что сказать.
И он достал смартфон.
– Ты уверен, что это не опасно? – Девушке идея совсем не нравилась. – Если дом – его цель и ты как-то его зацепишь, он же разозлится!
– Славненько, – совсем не добро ухмыльнулся шеф агентства. – Его сообщения тоже злят или приносят боль. Теперь его очередь! Вот!
Он показал Мире сообщение, которое отправил. Майк выложил в чат фотографию дома в «Радуге» и оставил одно короткое слово в подписи: «Покупаю! У меня-то есть шесть миллионов!»
Аналитик не удержалась от ироничной усмешки.
– Ты хвастун и псих, – заявила она, но тон был неподобающе одобрительным.
– Ага. – Ее шеф выглядел польщенным. – Как насчет десерта?
– Всегда! – хвастливо заявила Мира, но тут же вернулась к деловому тону: – Кстати, там в библиотеке выяснилась и еще одна интересная вещь. Катька, библиотекарь и моя бывшая одноклассница, пока таскала мне архивы да записывала их в мою читательскую книжку, оформляла там все, заметила, что многие материалы до меня просматривал еще кто-то. Я попросила ее узнать про него побольше. По номеру читательского много не выяснить, но он смотрел прессу за последние тридцать лет, а там много материалов о твоей семье, как и о других в нашем деле.
– Ты думаешь, это наш покойник? – Вид у Майка был заинтересованный.
– Почти уверена, – кивнула девушка. – Катька все-таки вспомнила, что приходил по ее душу в газетный архив некий парнишка лет двадцати пяти, не слишком видный, обычный, скромный и очень старательный. Она его вспомнила, потому что на преподавателя он не похож, а для студента староват.
– Жаль, у них там нет камер, – заметил шеф. – Но это все-таки ценная информация. Наш покойник кропотливо собирал досье на каждую семью, которую потом собирался убить. Он готовился тщательно, отсюда и столько личного в посланиях. А теперь забудем о нем на время. Я хочу думать о свидании и десерте.
Ответ пришел, как только они успели определиться с выбором сладостей.
– Оперативно, – обиженно прокомментировал Майк. – Все-таки дом важен!
Он показал Мире сообщение. «Не смей лезть в чужие дела! – писал псевдопокойник. – Тебе так не дорога жизнь твоих близких?»
– Угрозы – это плохо. – Вся эта переписка девушку напрягала.
– Это нормально, он разозлился. – Шеф детективного агентства только этого и ожидал.
И молодой человек стал набирать новый текст. «Что? Не нравится? А ты сам чем занимаешься? Кстати, прекрати цирк, сними фото моей мамы с аватарки. Угрозы бессмысленны. Мы с братом уже знаем, кто ты. Сам придешь или тебя ловить?»
– Это имеет какой-то такой подтекст… – Мира пыталась объяснить свои эмоции. – Будто ты к нему пренебрежительно обращаешься, не воспринимаешь его всерьез.
– Отлично! – Майку ее слова явно понравились. – Я как раз и хотел создать такое впечатление.
Его смартфон издал булькающий звук, сообщая, что пришло новое сообщение.
Они уставились на экран. «Дом ты не получишь, – писал псевдопокойник. – И меня тебе не найти. Я призрак».
– Он не призрак, а точно псих, – прокомментировала девушка. – Только с раздутым самомнением.
– У многих психов как раз с самомнением и проблема, – поучительно ответил Майк. – А фото с аватарки он убрал. Ну, ладно, последний залп, а потом только десерты и романтика.
И он быстро набрал: «Я сообщу тебе, когда буду подписывать договор купли-продажи».
– Это бессмысленно, – с угрюмым отчаянием сказал начальник ОВД. – Он реально призрак.
– У которого есть имя, а значит, документы, – спорил Майк. – Он должен был где-то учиться, жить…
– Да! – воскликнул полицейский. – Ровно до двадцати одного года! Теперь по документам Владимир Петрович Морозов мертв! Мы проверили все до момента его смерти.
– А можно подробнее, – скромно попросил Вадим.
Пусть дело, с которым он обратился в «Хеймдаль» считалось раскрытым, обстоятельства смерти его друга выяснены, а крестник, слава богу, жив и даже приходит понемногу в норму, заказчик детективного агентства решил доискаться истины вместе с командой и полицией.
– Подробности те еще, – предупредил Александр, открывая нужный файл на экране своего компьютера. – После суицида Людмилы Морозовой ее дети: дочь шестнадцати лет, Ирина, и сын десяти лет, Владимир, были определены органами опеки в городской детский дом № 2, где эти дети пробыли всего три месяца. Далее Ирина покончила жизнь самоубийством, а сын был отправлен в психоневрологический диспансер под наблюдение. Там он оставался до марта 2005 года, после чего был возвращен в детский дом.
– Что-то о втором самоубийстве известно? – Тон у Майка был упавшим, и даже не потому, что преступник его переиграл. Это еще не конец, просто «смерть» Владимира представлялась шефу агентства очень сомнительной. И если сейчас полиция поверит документам…
– Конечно, мы уже поговорили с директором детского дома, – кивнул Александр. – Она давно на пенсии, но ту девочку запомнила. Ирина уверяла, что общается со своей умершей матерью через телефон. Постоянно ждала звонков покойницы, цитировала ее. А потом вдруг повесилась в душевой, оставив записку, что ушла к маме.
– Какая знакомая история, – оживился Майк.
– А телефон хоть кто-то проверял? – заинтересовался Вадим.
– Там был самый настоящий скандал, – послушно отвечал полицейский. – Проверяли все. Телефон был девственно-чист. Запрашивали данные у оператора. Девочка звонила на давно отключенный номер. Она была больна.
– Зато остальные, кому потом приходилось реально общаться с кем-то, выдающим себя за покойников, были здоровы! – Клиент «Хеймдаля» злился.
– Теперь понятно, откуда у нашего псевдопокойника такой сценарий, – Майк отметил про себя, как точно они с Мирой выбрали прозвище для преступника. – Что с ним было дальше?
– После выпуска из детского дома в возрасте восемнадцати лет Владимир ушел в армию, – продолжал читать с экрана Александр. – Вернулся в 2013-м. Работал менеджером по продажам в мебельном магазине, ну, и грузчиком-сборщиком по совместительству. А в феврале 2015-го в один из городских моргов доставили труп молодого наркомана с изуродованным лицом и документами на имя Морозова.
– Не самая правдоподобная инсценировка смерти, – тут же завелся шеф детективного агентства. – Он просто забрал у трупа документы и подложил свои.
