Когда бывший рано утром без предупреждения появился на пороге под предлогом повидать общую дочь, приятельница заподозрила неладное.
– Ты что, соскучился, что ли? – уточнила она. – Поля еще спит. Будить? Вы в парк пойдете?
– Да, то есть нет, – ответил бывший муж. – Можно я у тебя морковку сложу на балконе? Мне негде хранить.
– Морковку? Можно. – Приятельница согласилась, потому что еще ничего не соображала. Подъем для нее был слишком ранним.
Бывший муж затащил на балкон три мешка морковки.
– Ты что, овощебазу ограбил? – предположила она. – Не ставь мешок на Полькин велосипед! Я его потом не отмою!
– А ты можешь морковку помыть? Пожалуйста! – попросил бывший муж.
– Зачем?
– Для Грейси.
– Пошел ты! Сам мой, – наотрез отказалась приятельница. – Так Полю будить?
– Буди, – согласился муж.
Пока приятельница будила дочь, объявляя, что внезапно приехал папа, который хочет взять ее на прогулку, бывший муж рассказывал про крольчиху. Как она спит под его кроватью и не уходит в свой домик. А если ее закрыть в клетке, то рвется и не может уснуть. Бегает за ним по всей квартире, будто собачка. Поля ела кашу и смеялась, слушая про крольчиху. Бывший муж артистично показал, как Грейси ест морковку, и Поля потребовала, чтобы мама сложенную на балконе морковку помыла. Ведь грязное есть нельзя. Вдруг Грейси станет плохо? Приятельница, залпом выпив вторую чашку кофе, помыла таз морковки и даже сложила в пакет.
– Ну что? Когда вернетесь? – уточнила она, рассчитывая на пару спокойных часов.
Бывший муж таращился на пакет с морковкой и молчал.
– Мам, Грейси голодная останется. Папа должен ее покормить, – сообщила Поля. – Мы с тобой пойдем в парк, а папа поедет кормить Грейси. Пап, пришлешь мне видео, как Грейси ест морковку?
– Конечно! – обрадовался бывший муж.
– Сволочь, – тихо сказала приятельница, – скотина. Ненавижу.
Они гуляли с дочкой в парке. Муж прислал видео крольчихи, жрущей морковку. Поля смотрела и радовалась. Смеялась.
А потом бывший муж попросил срочно приехать, потому что случилось страшное. Приятельница бросилась, думая, что несчастье произошло с бывшей свекровью, к которой испытывала если не любовь, то искреннюю симпатию точно. Но выяснилось, что Грейси оказалась не карликовой, а вполне полноценной по размерам крольчихой. Видимо, элитный питомник не доглядел за своими подопечными, и у одного из родителей Грейси случился мезальянс.
– Давай я тебе ее в сметане приготовлю, раз она нормальная, а не карликовая, – предложила приятельница бывшему мужу.
Тот посмотрел на нее как на убийцу и сообщил, что их развод был неизбежен.
А еще через сутки выяснилось, что Грейси не только не карликовая крольчиха, а нормальный полноценный кролик. То есть мальчик. Питомник не знал, как такое вообще возможно – первый случай в их многолетней практике. Просто мистика какая-то или детектив. Явно кроликов в роддоме подменили.
Приятельница хохотала до колик в животе. Бывший муж кричал, что она ничего не понимает, и просил совета – сдавать Грейси обратно или воспитывать как мальчика-бастарда?
– У тебя есть сомнения? – уточнила приятельница.
– Конечно! – Бывший муж явно был удивлен вопросом.
– Надо было лишить тебя родительских прав. Или рожать от тебя ребенка после опытов на кроликах, – ответила приятельница.
– При чем здесь ребенок? – заорал бывший муж.
– Вот именно. Ребенок ни при чем. Наконец до тебя дошло. Грейси или Грег, мальчик или девочка. Если ты готов мыть для нее морковку, то какая тебе разница?
Три мешка с морковкой так и стухли на балконе. Бывший муж за ними не приехал.
Быть вежливым и учтивым с другими людьми.
В фитнес-клубах я не была лет пятнадцать. За это время многое изменилось. Главное новшество – в ситуации конфликта в раздевалке раньше взывали к совести, теперь грозят соцсетями.
Первое, что меня потрясло – присутствие в женской раздевалке мальчиков. Четырехлетний ребенок сдвигал в «паровозик» лавочки, не смущаясь, что на них лежат чужие вещи. Пятилетка таращился на переодевающихся женщин, которые уже и полотенцем прикрылись, и за дверцу шкафчика пытались спрятаться. Мать детей не реагировала ни на «паровозик» младшего, ни на явный интерес к женской анатомии старшего.
– Как мне раздеваться? – спросила дочь, показывая на мальчиков.
– Ну они маленькие, – ответила я.
– Они не маленькие, – заявила моя Сима, и тем самым выразила общее мнение.
– До трех лет еще можно, я понимаю. Но ваш-то уже взрослый! – поддержала ее чья-то бабушка.
– И куда мне его деть? – Мать мальчиков тут же настроилась на скандал.
– С мужем оставьте или попросите из мужчин кого-нибудь проследить. Взрослый парень, сам, что ли, не разденется? – посоветовала бабуля.
– Да ни на кого он не смотрит! – рявкнула мать.
– Здесь играть нельзя, ты мешаешь, – сказала еще одна женщина, чья лавочка стала частью «паровозика».
Что сделала мать? Достала телефон и попросила повторить все претензии на камеру. А она их разместит в соцсетях, покажет руководству клуба, которое допускает, что одни советуют отдать ее ребенка педофилу, а другие проявляют агрессию. Бабушка и недовольная «паровозиком» женщина ушли в бассейн, решив не вступать в конфликт. Усилиями младшего ребенка «паровозик» пополнился еще несколькими лавочками. Старший продолжал изучать женские прелести.
Пятнадцать лет назад дети еще не были убеждены в том, что тренеры – всего лишь обслуживающий персонал. И взрослые тоже вели себя прилично. Если шла тренировка в бассейне, никто не занимал дорожку. Тренеры могли сделать замечание детям, которые сигали из джакузи в бассейн, окатывая волнами проплывающих мимо бабушек и мамочек. Чтобы взять доску, ласты или нарукавники, нужно было спросить разрешения у дежурного тренера.
Сейчас, в новой реальности, тренеры, судя по всему, не имеют права даже рот открыть. Посторонние родители тоже. Дети предоставлены сами себе – мамы в это время ходят по беговой дорожке, а папы качают бицепсы. Иногда и при родителях дети ведут себя за гранью приличия. Хватают нудлсы – это такие разноцветные пенопластовые палки для плавания. Дерутся пенопластовыми досками. Прыгают «бомбочкой», чтобы попасть в проплывающую мимо бабушку. Родители нового типа – такие были редкостью 15 лет назад, – лежа в джакузи, не реагируют.
Посередине дорожки плавал нудлс, на нем висел мальчик лет восьми-девяти. Пришел он с дедушкой, совсем стареньким, в смешной одноразовой шапочке. Он долго снимал тапочки, очень медленно и тяжело преодолевал лесенку в бассейне. Не знаю, как дедушке доверили внука или правнука, я бы мальчика попросила приглядывать за дедулей. Пожилой мужчина, кажется, даже плавать не умел.
