– Иди.
Не теряя времени, я покидаю кабинет, жалея о том, что на мне не кроссовки. Слышу позади себя неспешные шаги Клима. Конечно, один его шаг – как три моих. Снова этот дурацкий гравий, в котором утопают мои каблуки. Подхожу к маленькой двери, примыкающей к воротам, ожидая, когда охрана получит приказ своего хозяина и отворит дверь. Раздается сигнал, и я дергаю за ручку, которая тут же поддается мне.
На улице уже стемнело. Погода этим летом в столице такая переменчивая, и сейчас холодный ветер пробирается под платье, пока я направляюсь к выходу из дачного поселка богатых и вечно голодных господ. Резко останавливаюсь, понимая, что ярость настолько мешала мне ясно мыслить, что я не подумала о том, как собираюсь добираться до дома без денег и телефона, которые остались в ресторане.
Оборачиваюсь и только теперь замечаю, что за мной следует автомобиль – тот самый на котором я сюда приехала. Стекло со стороны пассажира опускается, и я слышу голос Самгина:
– Алена, садись в машину.
Не собираюсь никуда ехать с ним. Ни за что! Не выдержу еще одну такую поездку, хотя мысленно подсчитываю, что даже будь у меня с собой телефон, «убер» отсюда до дома мне обошелся бы в копеечку.
Клим остановил машину, ожидая, когда я приму его предложение, но я продолжаю следовать вперед, игнорируя его присутствие, пока почти параллельно мне движется автомобиль Самгина. Остатки мозгов продолжали функционировать в моей голове, поэтому я и не думала протестовать против такого преследования. В конце концов, идти по загородной дороге в его сопровождении куда безопаснее, чем без оного. Если бы не одно «но» – стало накрапывать. И поначалу это было безобидно и терпимо.
С каждой минутой дождь все больше и больше набирал обороты, превратившись в итоге в тропический ливень, так что через пару минут с кончика моего носа просто стекала вода, а платье промокло насквозь. Я шла по проселочной дороге, с мыслями о том, что отморожу назло ему уши. В какой-то момент мне стало так обидно и жалко себя из-за всей этой дурацкой ситуации, из-за несправедливости, с которой мне всегда приходилось сталкиваться, что я впервые за долгое время позволила себе распустить нюни, вспоминая, что я самая настоящая плакса и всегда ею была. Слезы стекали по щекам, и я успокаивала себя только тем, что никто не поймет, что сейчас я постыдно реву.
– Комар, кончай уже строить из себя королеву драмы и садись в машину! – Автомобиль Клима преградил мне путь, так что пришлось остановиться, а сам водитель вышел из машины, рискуя промокнуть, чтобы запихать меня на пассажирское сиденье.
Впрочем, я не сильно сопротивлялась и сама была готова сдаться, но его нервы не выдержали раньше.
Оттого, что я долго шла под дождем и сильно замерзла, меня начало сильно трясти, и Клим включил обогрев почти на полную мощность.
– Любовница с температурой и насморком – вовсе не предел моих мечтаний, – произносит Самгин, неодобрительно рассматривая меня.
– А ты так уверен, что я соглашусь стать твоей любовницей? – спрашиваю я, клацая зубами из-за мелкой дрожи, сотрясающей все тело.
– А у тебя есть другая возможность вернуть долг?
Я была взрослой девочкой и понимала, что стать любовницей человека, к которому неровно дышу – не самое страшное, что может случиться в жизни. Но понимала я и другое: отдавая в качестве платы свое тело, можно навсегда расстаться с частью своей души. И как ни крути, а это чистой воды проституция. Чем я буду отличаться от шлюх с панели, если соглашусь? Разве что размером получаемых средств. А на деле смысл один и тот же.
– А как же твоя невеста? – спрашиваю я очень тихо, страшась ответа.
– Чувства Дианы тебя не касаются.
Эффект от этих слов был равноценен пощечине. Я непроизвольно вздрогнула, дернулась, будто действительно получила удар по лицу. Самгин сразу указал мне моё место. Для него я всего лишь возможная любовница, которая должна просто исполнять его прихоти, а когда я ему наскучу, когда он пресытится мной – выбросит и забудет. Диана же – его возлюбленная, будущая жена, мать его детей, которыми они обязательно обзаведутся. Куда уж мне тягаться с этим совершенством!
Машина неслась на огромной скорости, и только крупицы разума останавливали меня от желания открыть дверь и убраться. Откровенно говоря, мне сразу захотелось исчезнуть не только из его машины, но желательно из страны, а возможно, лучше покинуть планету. Жить с ним рядом и знать, что он прикасается к другой женщине, смотрит на нее тем же взглядом, которым когда-то смотрел на меня, любит её, как раньше любил меня, невыносимо.
Испытываемая мною боль настолько острая, колючая, что в моем мозгу бьется только одна мысль: бежать! Бежать от него как можно дальше! Он уничтожит меня, сотрет в порошок, после него я уже не смогу собрать себя по кусочкам, как сделала это десять лет назад.
Ответить на его вопрос не могу, кусаю губы, которые кривятся в гримасе от плача, просто смотрю в боковое окно, за которым почти ничего не видно от дождя, сцепив с силой руки.
– Моя сумка и фотоаппарат остались в ресторане, – напоминаю ему, и вскоре он паркует автомобиль у заведения, которое недавно покинули.
– Забери свои вещи и возвращайся, я отвезу тебя домой, – произносит Самгин, не спрашивая меня, нужно ли мне подобное одолжение с его стороны, почти приказывая, но таким тоном, будто я и не подумаю сопротивляться его воле.
Несколько секунд я сидела молча, набираясь смелости и сил произнести слова, которые вертелись в голове, не находя отклика в сердце.
– Клим, – произношу я почти дрожащим голосом, потому что самообладание меня покидает, – я направлю твоему юристу график погашения долга. С тобой же, я надеюсь, мы больше не увидимся. Будь счастлив со своей невестой!
Слезы совсем близко, я чувствую, как глаза наполняются влагой, и пулей вылетаю из его машины, лишь бы он не видел, какую боль причиняют его слова. Но не успеваю сделать и пары шагов, как Самгин настигает меня, ловит мою руку, с силой разворачивая к себе так, что я ударяюсь о его грудь. Его губы обрушиваются на меня так неожиданно, что я едва не теряю сознание от охвативших меня чувств. Поцелуй настолько жаркий и глубокий, что мои колени слабеют, и я не падаю только потому, что Клим крепко прижимает меня к себе.
Я не в силах сопротивляться ему, всё моё естество жаждет этой близости. Наши тела так тесно соприкасаются, почти слившись в единое целое, что наверняка моё мокрое платье оставит отпечатки на его одежде. Его тело такое горячее, что я, холодная и замерзшая, еще сильнее льну к нему, наслаждаясь этим теплом, запахом Клима, его вкусом. Поцелуй смягчается, он едва касается моих губ, смакуя, растягивая удовольствие, которое растекается негой по телу.
Замечаю, что мои пальцы на тыльной стороне его шеи медленно, бессознательно водят по коже, пока он держит меня в своих руках.
– Что ты со мной делаешь, Алена?! – слышу его голос, не разбирая значения слов, продолжая пребывать где-то в нирване.
