– Ты кого-нибудь узнаёшь? – поинтересовался Грешник.
– Нет, – ответила Рыська. – Я ведь мало кого видела. Да и как их узнаешь? Лица замотаны.
– Да, глупый вопрос. Не подумал. Думать надо лучше. Получается, я совсем тупой, столько денег, оказывается, здесь оставил.
– Ты о чём? – не поняла девушка.
– Да о том, чем они здесь занимаются. Видишь всех этих обезьян? Это ведь я их успокоил.
– Ого. Да их тут сотня.
– Гораздо больше, – поправил Грешник. – Просто не все остались, часть эти ребята уже успели переработать.
– Откуда их столько в одном месте взялось? – продолжала удивляться Рыська. – Мы ведь всего десятка три видели, пока ходили. И почти всех издали.
– Сам не знаю, откуда такая радость. Но тогда я не радовался. Наоборот…
– Что наоборот? Расскажи.
– Да особо нечего рассказывать. На второй вечер макаки меня в этот дом загнали. Их тут было много, и они меня вообще не боялись. Мелким был, вот и обнаглели. Чудом отбился. Собрал добычу из контейнеров, а сами контейнеры побросал. Всё это так и осталось валяться перед входом.
– Понятно. А что значит, успели переработать? – уточнила Рыська.
– Я видел у Сяо скупку ресурсов. Для ремесла всякое. Там не только руда и кристаллы, там и кожа, древесина, когти и кости. Похоже, эти ребята туши на кости пускают. Вот, возьми амулет, сама посмотри, чем они занимаются. Контейнер рассыпается, остаётся труха, из которой выбирают белые кости. Точно не помню, сколько они у Сяо стоят, да и не знаю, какое качество у этих костей. Если не ошибаюсь, там минимум пара монет за штуку. А тут из одной обезьяны иногда по две-три поднимают. Макак здесь больше полутора сотен, в том числе лидеров. Вот и посчитай. Неплохие деньги просто так валяются. Может и шкуры получится снимать, пока свежие. Эх, учиться мне и учиться. Смотри, тигра тянут из дома.
– Тигра?! Из дома?! – изумилась Рыська.
– Угу. Тигра тоже я. Заманил в петлю и удавил. Очень удачно получилось. Наверное, шкура у него хорошие деньги стоит. И всё остальное. Подозреваю, что шкуру из испорченной туши не добыть, а вот кости и когти можно. Вон как радостно тянут, явно чуют большие деньги. А ведь это всё моё.
– Ты вряд ли докажешь, что это твоя добыча, – сказала девушка. – Их шестеро, а нас двое. Они нас не знают и не боятся, слушать не станут.
Грешнику эти люди ничего плохого не сделали, однако он остро нуждался в трофеях и деньгах. Увидев, что куча гнилья может принести немалую выгоду, сразу же загорелся идеей попытаться хотя бы часть от неё урвать.
Тем более, эта куча его по праву.
– Рыська, ты не забыла? Нам надо тебя развивать. А как это сделать, если серьёзная дичь не попадается. Кости, это деньги. А деньги обмениваются на знаки и символы. Я не драться собираюсь, я просто с этими ребятами поговорю. И не стану требовать всё. Это перебор, ведь грязную работу делают они, свою долю заслужили, всё честно. Если не полезут на стену, нормально договоримся.
– А если полезут? – спросила Рыська.
– Если полезут… Попробую разобраться мирно и вернусь к тебе. Не вижу смысла резать друг друга из-за кучки гнилья, так что пускай подавятся.
– Ко мне вернёшься? Ты что, к ним без меня пойдёшь?
– Да, сам. У тебя хороший арбалет, далеко и точно бьёт. Переберёмся к вон тем кустам, за камнями. Останешься в них, будешь прикрывать. Мало ли что…
– Но как я тебя прикрою? Оттуда далеко до них.
– Да там всего лишь метров тридцать. Говорю же, у тебя хороший арбалет, мощный, хорошо бьёт. Стреляешь ты пока неуверенно, но неплохо. А это тебе не мелкие макаки на ветках, попасть проще. Но стреляй только в крайнем случае, если начнутся серьёзные дела. Я не вижу у них луков и винтовок, а всё остальное нам не страшно. Вряд ли это хорошие бойцы. Если полезут, или разберусь сам, или оторвусь и вернусь к тебе.
– Их всё-таки шестеро, – осторожно заметила Рыська. – Вдруг они захотят тебя убить, как только увидят? Вдруг все вместе накинутся, неожиданно?
– Я справлюсь, – уверенно ответил Грешник.
Несмотря на то, что все шестеро незнакомцев были увлечены неприятной работой, на появление Грешника они отреагировали в тот же миг, как только он показался. Побросали свои грязные дела, оставили почти вытащенную тушу тигра в приоткрытых воротах, торопливо сбились в кучу, уставились настороженно, сжимая в руках разнообразное оружие: два копья, из которых одно совсем примитивное, скорее всего, отобранное у вожака макак; короткая сабля; топор; шипастая булава; и вот уж экзотика – нунчаки.
Из всего, приготовленного в «его честь», Грешника больше всего напрягали копья. Не нравилось ему оружие, которым можно дотянуться издали. Этим оно в чём-то похоже на его гуань дао, а он его выбрал, в том числе, ради поражения на солидной дистанции. Всех оставшихся тоже надо контролировать, но именно этой парочке придётся уделить удвоенное внимание.
Но все это проносилось исключительно в голове, ведь, как и обещал Рыське, драться не намеревался. Внешне Грешник старался казаться если не воплощением миролюбия, то хотя бы не кровожадным отморозком, готовым в любой миг без предупреждения и каких-либо поводов обрушиться на этих людей, чтобы колоть их, рубить и резать. Гуань сжимал в руке расслабленно, но так, чтобы при нужде без заминки пустить его в ход. И удерживал при этом на лице маску полнейшего спокойствия. Это давалось труднее всего, потому что чем ближе подходил, тем больше хотелось зажать нос и рот, после чего броситься отсюда прочь.
Смердело так, что это ощущалось даже если задерживать дыхание. В прошлый раз, скрываясь в доме, где долго провисел самоубийца, не получил и десятой доли того, что сейчас навалилось.
Приблизившись на полдесятка шагов, остановился, обвёл всех шестерых спокойным взглядом, и расслаблено-небрежно бросил:
– День добрый.
Несколько секунд тишины, и, наконец, обладатель короткой сабли нехотя ответил:
– Не такой уж он и добрый. Чего тебе здесь надо?
– Да так, почти ничего. Просто шёл мимо, решил заглянуть на свой склад дохлых обезьян. Смотрю, а тут какие-то люди на моё добро нацелились.
– С какого это оно твоё?! – вскинулся один из копейщиков.
– Таков закон джунглей, – всё так же спокойно ответил Грешник. – Кто убил, того и туша. Нет, ребята, не напрягайтесь, я не в претензии. Понимаю, это выглядело, как бесхозное добро, сам бы мимо не прошёл. И вообще не собирался сюда возвращаться. Не люблю такую работу. У меня не было времени обработать мясо, пока свежее, а сейчас здесь атмосфера не очень. Но дело в том, что как бы эта падаль не воняла, изначально она всё равно моя. Раз вы взяли чужое, не спросив, возникает нехороший момент. С этим надо что-то делать. Можно по-плохому решить, можно по-хорошему. Вам как интереснее: дружить с таким охотником, как я, или наоборот?
