– Эти обезьяны наши, – буркнул тип с саблей. – Ты проходил мимо, вот и дальше проходи. Не надо сказки рассказывать, что этих макак сам убил.
– А придётся рассказать, – всё так же спокойно стоял на своём Грешник. – Могу, для начала, точно сказать, сколько именно здесь обезьян. Сколько простых, сколько лидеров. Могу сообщения на телефоне показать. Могу сказать, от чего подох тот тигр, и где вы нашли его тушу. Ещё могу сказать, что наверху, на чердаке, труп лежит. Здесь всё доказывается очень просто. Хорошенько подумайте: вы точно хотите поссориться с тем, кто завалил такого зверюгу и столько обезьян? Или хотите разойтись нормально? Повторяю, я на вас не в претензии. И мне не нужны все эти кости, достаточно моей доли. Всё остальное вам. Заработали. Делим по справедливости и расходимся.
Грешник отчётливо разглядел страх, промелькнувший в глазах одного из копейщиков и обладателя булавы. Должно быть отчётливо осознали, что с тем, кто одержал такую победу, ссориться не следует.
Однако у лидера шестёрки голова работала не настолько быстро. Нервно крутанув саблю, неприязненно заявил:
– Да ты уже достал. Не слышал, что сказано? Шагай мимо. Иди и не останавливайся. Если это твои обезьяны, надо сразу их разделывать, а не бросать где попало. Брошенное добро уже не твоё, оно ничейное. Кто нашёл, тот и разделывает. Мы нашли, мы разделали, теперь это наше. Так что вали отсюда в темпе, если не хочешь проблем с Лордом. Давай-давай, вали.
– С Лордом? – нехорошо напрягся Грешник, услышав прозвище человека, с которым он не знаком, но при этом ненавидит. – Только не говорите мне, что вы из Бойни. Хотя… в гнилье копаться, это ведь как раз занятие для шестёрок Лорда.
– Да это ты шестёрка, а не мы. Сказано тебе, проблемы с ним будут. Вали отсюда, если жить не надоело.
Грешник мог рассказать, что у него с Бойней и так проблем выше крыши. Одной меньше, одной больше – разницы нет. Но в этот момент одновременно случились два события. Лидер неестественно расслабил руку, сабля в его ладони свесилась дерганым движением, выдающим нервную дрожь, при этом глаза над маской нехорошо сузились. Это походило на подаваемый кому-то знак.
И в тот же миг послышался крик Рыськи:
– Сзади!
Что происходит сзади, и происходит ли вообще, Грешник разбираться не стал. Даже не попытавшись обернуться, он рванул было влево, и тут же бросил тело в противоположную сторону, нехитрым образом сбивая прицел вероятного стрелка, или обманывая возможного владельца удавки, уже примеряющегося накинуть петлю на шею.
Позади гулко грохнуло. Такой выстрел Грешнику здесь до сих пор слышать не доводилось. Больше всего это напоминало работу дробовика. Совершенно не похоже на малокалиберную винтовку или однозарядный пистолет, коих здесь по рукам немало ходят.
Выстрел не оглушил, позволил расслышать характерный шум пролёта заряда где-то слева, и постукивание дроби или картечи, прилетающей в цель. Один из копейщиков, – тот, который подавал голос, закричал, отшатываясь и хватаясь свободной рукой за грудь. Похоже, пострадал от «дружественного огня».
И это прекрасно – одним меньше.
Но что дальше? Броситься к Рыське – не вариант. Придётся пересечь открытое пространство, где стрелок, засевший где-то сзади, запросто исправит свою ошибку. Укрыться можно только за домом, но для этого придётся прорываться через строй оставшихся противников.
Ну, раз надо, значит прорвётся.
Грешник, продолжая двигаться в том же направлении, не стал замахиваться гуанем. Просто выставил его в сторону противников, опустив пониже. Острейшее лезвие тут же прошлось по обеим голеням владельца топора и задело колено парня с булавой, неловко пытавшегося отскочить. Остальные оказались проворнее, больше никого зацепить не удалось.
А Грешник, всем своим видом демонстрируя неистовое желание продолжать улепётывать в том же направлении, остановился столь резко, что из-под подошв взметнулись мелкие камешки и комки земли.
И тут же от души крутанул гуанем, выбрасывая его на всю длину рук.
Отскакивать от длинного древкового оружия надо уметь. Непострадавший копейщик не умел, он двигался предсказуемо-прямолинейно, и вместо того, чтобы хотя бы попытаться увернуться, в ужасе заорал, уставившись на приближающуюся сталь. Только и успел, что вскинуть руку, в отчаянной надежде прикрыться от смерти ладонью.
Крик его тут же захлебнулся в крови. Увесистое лезвие разбросало срезанные пальцы и разрубило шею столь жестоко, что едва не отделило голову от тела.
Грешник, оказавшись на фланге рассыпающегося вражеского построения, угрожающе крутанул гуань, рванув назад с таким расчётом, чтобы оббежать кучку противников. Пускай они останутся на одной линии со стрелком. Может у того, наконец, проснётся головной мозг, и он не станет отрабатывать по цели, прикрытой товарищами.
Двигался Грешник быстро и продуманно, а вот враги – наоборот. Потому вместо того, чтобы разорвать дистанцию, а лучше вообще разбежаться в стороны, открывая стрелку с дробовиком пространство для работы, они, перестав пятиться, попытались организовать отпор. Тем более лидер, не переставая, надрывал голос. Костерил подчинённых последними словами, требуя немедленно порвать Грешника на куски, пока он сам их не порвал за феерическую тупость. Этих призывов, наконец, хватило на то, чтобы оружие не просто сжимали с угрожающим видом, а начали его направлять в правильную сторону и даже делать телодвижения, похожие на зачатки атакующих выпадов.
Именно во время такого телодвижения владелец нунчак замахнулся столь неудачно, что неслабо заехал себе по лицу, истошно при этом заорав. Вопль его спровоцировал нервную реакцию у остальных, заставив некоторых обернуться на его источник.
В том числе головой повёл лидер, осёкшись при этом на очередном ругательстве.
Грешник, воспользовавшись моментом, перестал устраивать ложные замахи и резко шагнул в длинном выпаде, дотянувшись до груди главаря, повернув при этом плоский наконечник горизонтально, чтобы меж рёбер проскочил. Металл глубоко погрузился в тело, чтобы тут же выскочить, оставив широченную рану, брызнувшую кровью.
Лидер попятился, с трудом удерживаясь на подгибающихся ногах, а Грешник, вместо того, чтобы додавить поредевший строй противника, метнулся дальше, под защиту дома, перехватывая гуань под самым наконечником. Он ведь не забыл, что в кустах у шайки в прикрытии засел стрелок с дробовиком. Один раз тот уже пальнул необдуманно, накрыв своего, так кто мешает ему повторить такое ещё раз.
За укрытием Грешник задерживаться не стал. Проскочил мимо, скользнув в заросли, помчался по ним, почти непрерывно постукивая за собой древком гуаня по ветвям и стеблям, чтобы с другой стороны открытого вокруг дома пространства видели, что он не просто отступил в лес, он по нему пытается добраться до позиции стрелка.
С понятными намерениями.
Нервы противника не выдержали. Ещё один бабах, шелест картечи, сбитые позади ветки и листва. Стреляли на движение растительности, не видя цели, непрофессионально. Не задели, щит остался висеть в готовности прикрыть от одной атаки. А Грешник, проскакивая между кустами, успел разглядеть, как на другой стороне поляны расплывается дымное облако. И это непохоже на выстрел из обычного дробовика стандартным патроном. Больше напоминает фильмы про сражения тех эпох, когда использовался чёрный порох. Плюс в просвете промелькнула человеческая фигура. И, судя по движениям, которые она совершала, производится перезарядка чего-то куда более древнего, чем современная двустволка.
