Друзья что-то орали, Семёныч с Александром не отставали, и тут прибежал Далин с полуторалитровой бутылкой гномского самогона в руках. Выхватив из ножен свой здоровенный тесак, он быстро и ловко обухом отбил горлышко бутылки, и разом выплеснул всё её тошнотворное содержимое мне прямо в лицо.
Я хватанул крепчайшей сивухи ртом и носом, на вдохе попало и в лёгкие, обожгло глаза и даже уши. Наваждение спало, как будто и не было его, и я забился у них под ногами в жестоком приступе рвоты, пытаясь разодрать огнём горевшую грудь пальцами.
Арчи, слава богу, тут же принялся меня лечить, скомандовав подать воды, немедленно и много. Далин диким кабанчиком метнулся к берегу, как кегли расталкивая нерасторопных на своём пути, и с полным ведром кинулся обратно. Остальные, пропустив мимо себя гнома, вырывая друг у друга котелки и другую посуду, поскакали вслед за ним.
Потом на меня долго лили струями воду, а я промывал глаза и остальное, потихоньку приходя в себя под руководством мага. Когда Арчи уверенно заявил присутствующим, что угроза миновала и всё теперь хорошо, меня усадили на задницу под деревом и осторожно прислонили к его стволу, а я с надеждой посмотрел в небо.
Облачка, в которых явственно угадывались собака и лошадка, успели за это время упрыгать очень далеко, потеряв ко мне интерес, причем это уже были совсем не облака, а что-то живое и непонятное.
— Ох и дела, — Семёныч трясущимися руками достал из своих безразмерных карманов трубку и с наслаждением закурил, лязгая и стуча зубами по чубуку. — Бабушку вашу за ногу и через колено, господа маги, вот что я вам скажу!
Александр был поспокойнее, он просто уселся рядом со мной на траву, для начала показав своему помощнику на оброненную им винтовку и отослав его обратно на пост, не забыв поблагодарить за бдительность. Я тоже приложил ладонь к сердцу, виновато посмотрев на парня, но сказать спасибо не сумел из-за саднившего горла. Но тот всё равно понял меня, с немного смущенной и горделивой улыбкой поклонился в ответ и отправился подбирать и чистить от песка дорогое оружие. Он всё-таки запомнил, как я бережно отдирал его от себя, обещая взять с собой на небо в другой раз.
— Ты дебил? — рядом со мной на корточки присел с одной стороны Арчи, а с другой Далин. — Отвечай!
Голос его был мне незнаком, до того он был суров и строг, никогда раньше маг со мной так не говорил, и я невольно напрягся.
— Что должно случиться, Артём, чтобы ты понял, — Арчи примерился и вдруг выписал мне такого леща, что свет померк, в ушах у меня раздался колокольный звон, а я замычал от боли в прикушенном языке и щеках и склонился на одну сторону. — Нельзя тебе спать рядом с магически нестабильными, неизвестными вещами.
— В прошлый раз ему мало было, дураку, — поддержал его Далин, мощным ударом со своей стороны вернув меня в вертикальное положение. — Понравилось, видно.
— Всё, всё, — и я прикрылся руками от целительных дружеских звездюлей. — Хватит.
В голове гудело, горло саднило, в груди жгло, а на глазах, я не сомневался, созревали два внушительных синяка. Но сквозь немного спутанное сознание до меня дошло, что история со сном повторилась, и нам всем очень повезло, что это было что-то хорошее, а не как в прошлый раз.
— Пока хватит, — легко согласился со мной Арчи, а гном промолчал, пребывая в сомнениях по этому вопросу. — А там видно будет.
— Интересно у вас, господа маги, обучение проходит, — Семёныч не утерпел и влез в воспитательный процесс, отвлекая внимание на себя, за что я ему был очень благодарен. — Но я вам так скажу — бить детей руками нельзя, руки тяжелые и можно им там что-нибудь повредить внутрях ненароком, а уж тем более по лицу. Непедагогично это, по заднице надо. И использовать ремень или тапок, а ещё лучше — розги. Визгу, боли и пользы много, а вреда мало.
— Тьфу на вас на всех, — я всё-таки смог открыть глаза и отдышаться, постепенно приходя в себя. — Что это было, Арчи?
— Тебя надо спросить, что это было, — тот наконец поднялся на ноги и отошёл от меня, всматриваясь в ускакавших практически до горизонта лошадку с собачкой. — Я так понял, ты как-то сумел облака одушевить по своей воле, а потом и сам к ним собрался, поиграть, романтичный ты наш. Но это не точно. Вот так живёшь и не знаешь, что у вроде бы взрослого человека в голове сидит. Опасно это.
— Хер с ней, с церковью, не того боимся, — Далин поднялся на ноги, наконец-то отойдя от меня, а я с облегчением проводил его взглядом. — Настоящая опасность, оказывается, рядом ходит и дурака валяет. Как хотите, но решать с ним вопрос надо как можно быстрее. А то ускачем все вместе ночью на небесных лошадках, будет номер.
Я лишь закрыл глаза и с запоздалым облегчением выдохнул, только сейчас осознав весь масштаб этого звездеца. Там, в небе, случиться могло все, что угодно, а летать я не умел.
— Да ладно вам, — примирительно высказался Семёныч, с удовольствием разглядывая с вершины острова высыпавший на улицы села народ. — Зато торгаша никто не хватится, это я вам точно говорю. Не до него всем. Вон, скачут, руками то в небо, то на остров показывают, обалдуи. Будет теперь разговоров лет на пять. И с каждым годом всё цветастее.
В словах старосты был смысл, уж очень бедна жизнь на сказочные события в таких северных, удалённых от цивилизации селах. А мы за три дня умудрились устроить тут настоящий цирк с конями и экзотическими танцами, и не факт, что на этом остановимся. Но зато теперь я был уверен, что наш экипаж в Ромашкино будут ждать с нетерпением, и к следующему визиту созовут всё свободное население окрестных сёл. Тем более, что в фантазии местных сказочников я не сомневался.
— Поступим так, — Арчи уже успокоился и был готов приступить к делу. — Антоха, идешь на помощь Александру. Семёныч, хватай гроссбух, будешь писарем. А мы с Далином на осмотр и оценку.
Я вопросительно поглядел на него, потому что в этом стройном плане не нашлось для меня места.
— А ты, морда, — маг повернулся ко мне и наставительно упёр в меня указательный палец, — сидишь здесь под надзором, подальше от магических вещей, и даже не пытаешься заснуть. Часовой, проследи за ним. А мы попытаемся найти, с чего именно это тебя так расколбасило. И попытайся до Лариски дотянуться, посмотреть, чего-то там не то, мне кажется, я не вижу отсюда. Давай.
Я тяжело поднялся с места и, сначала пошатываясь, побрёл на самое высокое место острова. Шатало меня от двух пропущенных в голову и от последствий нечаянно принятых внутрь граммов ста мерзкого гномского пойла, но на магическом плане, на удивление, всё обстояло просто прекрасно. Сила просто распирала меня, мне было легко и хорошо, как давно не было, а негативные последствия в виде синяков, боли в голове и груди и противной отрыжки с невольным опьянением испарялись будто бы сами собой. Спать не хотелось, тело переполняла приятная легкость, и я чувствовал себя заново родившимся.
— По земле иди! — стеганул меня в спину резкий и по-настоящему злой окрик Арчи, — ну задолбал ты уже, Артём!
