— Топлива много, — довольно понятно объяснил он. — Но на этом всё пока.
Тут я узнал, что если я танкер, то Арчи прямо княжеский монитор с кучей пушек, а вот Лара, она такая, что даже корабля такого во всём мире нет. Оказывается, тяготел наш трюмный к речной романтике в прежней жизни, как и его незадачливые Ромашкинские соплеменники.
— Но обществом всегда лучше, — закончил Кирюшка, у которого мысли вновь съехали на подвиги в честь прекрасной саламандры Лариски. — Вместе!
— Конечно, лучше, — подтвердил я, немного успокаиваясь. — А знаешь, давай сделаем так, как древности делали. В той древности, что была стариной даже для самих древних. Я знаю, я читал.
Кирюхины глаза вновь загорелись нешуточным интересом, а я принялся лихорадочно вспоминать всё то, что знал, читал и слышал в юности о рыцарях и их Прекрасных Дамах, на ходу переиначивая и додумывая детали.
— Значит, так. Мы сейчас с тобой оснуём тайное общество — Орден называется. Один из нас будет его начальник, то есть командор, есть такое слово. А второй будет его верный заместитель. А смысл и тайна наша будет в том, что мы признаем Лариску нашей Прекрасной Дамой. И все подвиги, что мы будем совершать — это, например, борьба со злом, помощь слабым, содержание дирижабля в порядке, кухня там, кладовая и прочее, всё это будет в её честь. Теперь каждый раз, когда делаешь что-то хорошее, говоришь про себя — всё это в твою честь, Прекрасная Лариска! Но про себя, никто другой знать не должен, понятно? Только друг другу будем рассказывать, потому что тайна!
— Как хорошо! — прошептал ошеломлённый Кирюшка. — Раньше я был хороший просто так, а теперь в её честь буду! Теперь мне плохим быть совсем нельзя! Только давай ты командор будешь, ладно? А то я боюсь!
— Ладно, — позволил я себя уговорить. — Но ты теперь мой первый заместитель, это не просто так, это серьёзно! И ещё — надо нам свой тайный отличительный знак сделать, чтобы только нам двоим было понятно.
Я подумал и, оттянув и вывернув воротник, показал его Кирюшке.
— Вот здесь, изнутри, давай вышьем красными нитками нашу саламандру, чтобы никто не видел. Или огня язычок, что получится. И будем в трудные моменты друг другу показывать. Или когда подвиг совершим. А вместо здрасьте, с утра, при встрече будем глаза рукой прикрывать, как будто нас свет Лариски ослепил.
— Я вышью! — подскочил Кирюха. — И тебе, и себе! Сегодня, сейчас! А ещё кого-нибудь будем принимать? Вдруг Микеша захочет? Или Арчи с Антохой? Далину нельзя, он воспитатель!
— Пока не будем, общество-то тайное, — мне совсем не улыбалось устраивать балаган со всеми домовыми аэропорта, да и неизвестно, как к этому Лариска отнесётся, следовало быть осторожнее. Или Далин, что ещё хуже. Я и затеял-то это только для того, чтобы друг мой мохнатый не попал невзначай впросак со своими платоническими чувствами, чтобы не наломал он по восторженности и по неопытности дров, чтобы не обидели его. А теперь если кто и попытается высмеять его или ещё как плюнуть в душу неосторожно, то иметь будет дело со мной. Да и легче вдвоём, это точно. — И первый наш подвиг будет — хранить всё это в тайне! И орден наш, и чувства! Это очень трудно, это только для настоящих героев! Понял меня, заместитель?
Кирюха молча восторженно кивал, заворожённый предстоящими перспективами.
— Я потом вспомню, какие ещё обычаи в ходу были, — но вспоминать ничего я не собирался, а собирался подойти к делу серьёзно и по прилёту в Белый Камень придётся зарыться мне в библиотеку. — Обеты там, знаки тайные, традиции. Устав вот вроде должен быть. Ну, чтобы всё было по-настоящему. Но потом, хорошо?
Кирюха уже приплясывал на месте, так ему не терпелось умчаться в свой закуток и вышить на изнанке воротника своего комбеза наш тайный знак.
— Ладно, — я опустил пустой стакан в захват Кирюшкиного коромысла. — Дуй уже, заместитель командора. Подходим.
Трюмный ловко подхватил свою переноску, прикрыл глаза ладонью в тайном приветствии, дождался моего ответного жеста и умчался на кухню, а я всё своё внимание перевел на маршрут, хватит уже пудрить мозги малым мира сего. Как бы не вышло мне это потом боком, ну да ладно. Зато вместе!
Местность под нами постепенно менялась, поднимаясь всё выше и переходя в плоскогорье, на горизонте вставали невысокие, но острые и изломанные горы, и цель наша была всё ближе и ближе. С полутора километров высоты я мог мониторить поверхность прямо перед собой и немножко вбок, топлива, как метко заметил наш трюмный, мне хватало. Помогало ещё то, что весна в эти края приходить не спешила, здесь явно чувствовалось влияние севера — на склонах небольших холмов, между деревьями и в распадках кое-где даже сохранился снег.
Вообще ландшафт для обычного человека выглядел довольно уныло — ещё день пути на север, и будет самая настоящая горная тундра, но мне нравилось. И цвета у неба здесь такие — на юге никогда не увидишь, и воздух такой — даже не знаю, как о нём рассказать.
Краем глаза я рассматривал непуганую нечисть по берегам всё более мелеющей реки, увидел волчью стаю, загоняющую одинокого, отбившегося от стада старого оленя — всё это были хорошие признаки. Всё более редеющая тайга жила своей жизнью, и даже злобная нежить, сидевшая в одиноком распадке прямо по центру болота, сидела тихо и никуда не стремилась. То есть людей здесь не было. Или были, но давно.
Маленькие маячки жизни рассыпались под нами и сверкали довольно равномерно, и беспокоиться я начну, как объяснила мне Лара, если увижу свободную от них проплешину. Именно в ней и могут сидеть неведомые засадчики, отгоняя от себя ненужное внимание магией и амулетами.
Ещё мне хотелось не пропустить следы их пути по реке вверх, хотя я и понимал, что надежды на это мало. Но река уже скоро, не более часа пути, разобьётся на сотни маленьких ручьев и проток, и вот где-то там у них и будет лагерь. И ставлю рубль за сто, будет он на острове, потому что только совсем упоротые параноики могут наплевать на собственную безопасность в угоду эффективности засады. Хотя от идейно обработанных во главе с фанатиком всего можно ждать, один шанс оставлю и на это.
Я вытащил из футляра мощный морской бинокль, снял с шеи мамин амулет и вообще приготовился наблюдать. Через полчаса вызову в рубку Лару с Арчи, и вот тогда будем смотреть в шесть глаз, а пока хватит и меня одного.
Вообще плана на засаду, как я понял, у неё не было, было лишь желание завершить дело как можно быстрее и с высоты, чтобы не попасть под действие неизвестных эльфам амулетов. Рисковать она не собиралась, это при её-то мощи и умении, а собиралась примерно наказать сначала тех, кто осмелился сделать на неё засаду у дома, а затем и тех, кто их послал.
Эльфийка вышла на тропу войны, мы следом за ней, так что главное сейчас — не пропустить, а там посмотрим.
Глава 23, в которой герои везут Лару домой
Через тридцать минут, тютелька в тютельку, Лара и Арчи заявились в ходовую рубку сами, даже вызывать не пришлось. Маг с ходу полез мне в ноги, на смотровое кресло, на ходу раскладывая свою чудовищную подзорную трубу, что он там с ней собрался делать, не представляю. Лара же аккуратно, испросив у меня разрешения, уселась на место Арчи и пристегнулась.
