— А вот и не знаю, — вдруг признался ей пузан. — Про долбанутых-то. Но последний сеанс связи странный был, чего-то там не то. Потребовали тебя и сопровождающих, если такие будут, на месте кончить со всем тщанием и без сомнений. Богоугодное, мол, дело. Но ты не бойся, мы посовещались и решили тебя если и убить, то только в крайнем случае. Связали бы, все пять ошейников накинули бы на шею-руки-ноги, ребята побаловались бы немножко, да и домой. Сопровождающих бы кончили, конечно, но с молитвами и отпущением грехов. Мы с отцом Василием так решили — им хорошо оттудова приказывать, да только пусть они сами это делают. А то ведь убей мы тебя, а они потом нас, и все концы в воду, тишина да благодать. Не, не пойдёт.
— Все, что ли, баловаться собирались? — уточнила Лара самым медовым голосом.
— Не-е-е, — протянул пузан, оскорблённый в лучших чувствах. — Нам с отцом Василием никак не можно, мы же при сане, ты что! И те двое, что в дом уволокли, тоже не хотели, и вот он ещё не хотел, умер который, Петькой звали, и Фёдор вот ещё против был, он с краю лежит, с правого!. А остальные алкали тела твоего и говорили, что для коллекции оно самое то будет.
— Далин, — обернулась Лара к гному, — Фёдора в дом отнеси, пожалуйста, к тем двоим, посмотрю на него, может и не безнадёжен.
— Не, Федька нормальный, — подтвердил и пузан. — Тяготился он немного обществом, видно было, морщился иногда, чистоплюй. Как будто и не из крестьян. А остальных сволочей мы в ежовых рукавицах держали, с ними иначе нельзя, такой народ…
— Ещё что-нибудь есть? — спросила у него Лара, — ну, о чём я не спросила, а мне это знать надо?
— С амулетной сетью на тропинке поосторожней будь, — помедлив, сообщил ей пузан. — На магах похищенных тренировались когда, два из четырех не выжили. Причём один очень сильный был, из эльфов. Удивительно даже. Мы место для засады долго искали, к дому твоему подойти не могли. Уж очень защита сильная!
— Значит, так, — хлопнула в ладони Лара. — Время не ждёт. Далин, развяжи этого, и пусть он всё, что знает, вот в эту тетрадочку запишет. Как тебя, кстати, зовут, святой отец?
— Отец Никодим, — представился ей пузан. — В миру Анатолий Геннадьевич Котов.
— Берите, Анатоль, тетрадку с карандашом и пишите туда всё самое важное. — Лара выдала гному требуемое. — И отдельно запишите туда всё, чего вы не знаете, но что могут знать ваши подельники. И выдайте ему уже трусы какие-нибудь, в конце-то концов!
Далин, усмехнувшись, развязал отца Никодима и прикрыл ему срам его же рубашкой, накинув её на манер фартука и связав разрезанные рукава сзади.
— Всё напишу! — уверил её пузан. — Ох и напишу! А про злоупотребления некоторых, облачённых саном, можно? А то ведь пропадут сведения-то ценные!
— Пишите, — милостиво разрешила ему Лари, чуть заметно поморщившись, — но о деле не забывайте и постарайтесь управиться к вечеру, хорошо?
Отец Никодим, он же Анатоль, с энтузиазмом закивал, энергично растирая руки, и вцепился в тетрадку, как в родную. Гном повёл его в беседку на берегу озера, за стол, а Лара обратилась к нам.
— Ты, Арчи, с Далином вместе перетащите остальных в подвал, — выдала она поручение магу. — Ты знаешь, куда, но отдельно от этих трёх. Защиту я сняла. Там их в сон под амулет замедления времени положишь, только напои сначала и дай в туалет сходить, хорошо?
Арчи понятливо кивнул, это он умел.
— А ты, Артём, выгуляй Лариску, пожалуйста, — огорошил она меня. — Пусть она с моими Зорькой и Трезоркой подружится, и ей и им полезно будет. Только проследи, чтобы она не увлекалась и скакала бы только по скалам, хорошо? Далина не бери, он пока там лишний, что бы он себе не думал, я его предупрежу. А я амулетной сетью займусь, и подходить ко мне не вздумайте!
Я лишь удивлённо кивнул, но вопросов задавать не стал, не маленький. И хорошо, что лошадка с собачкой стали Зорькой и Трезоркой, лучшего хозяина, чем Лара, в жизни бы они себе не нашли. Из всех магов, что я знаю или видел, лишь она одна могла бы управиться с таким небесным зверинцем. Да ведь она, пожалуй, соображал я, поворачиваясь к «Ласточке», ещё и на этой Зорьке ездить будет, вот увидите! А Трезорка вместо боевого охранения, зубищи-то у него вон какие! Не зубищи, а прямо сабли!
Я невольно заулыбался, представив себе эту сцену, Лара удивлённо посмотрела на меня и вдруг прыснула, как девчонка, прочитав мои мысли.
— А ведь действительно, Артём, — утверждаясь в идее, задумчиво произнесла она. — Я смогу. Не сразу, но смогу. Вот чёрт, столько всего открывается, а мы тут с этими идиотами возимся. Ладно, иди уже и постарайся совсем уж безудержного баловства не допустить, хорошо?
Глава 25, в которой Лариска находит новых друзей и веселит старых
Я заскочил в машинное отделение, в тайном приветствии приложив руку к глазам. Кирюха ответил мне тем же, заодно ещё и гордо продемонстрировав вышитую огненную саламандру на отогнутой изнанке воротника. Сделано было здорово, чего уж там, и где он только нитки такие нашёл.
— Я и тебе вышил, — обрадовал он меня, — на куртке! На остальном не успел, работа зело тонкая!
— Молодец, товарищ заместитель командора! — официальным голосом поблагодарил я его. — А как тут наша прекрасная Дама Сердца? Не скучает ли?
— Нет, — немного сварливым голосом ответил Кирентий. — Лезут тут в окошко всякие разные, скучать не дают. Вот я их ужо тапком!
Мне пришлось нагнуться и отодвинуть решительного, вооруженного гномским тапком, трюмного, чтобы в жаропрочное стекло, обращённое к окну, рассмотреть Лариску. Девочка наша пребывала в великом смущении и смятении, ей очень хотелось рассмотреть и познакомиться с небесными сородичами, а в том, что это были воздушные элементали, я уже не сомневался, но уж очень она стеснялась.
Она робко выглядывала из своей спаленки, прикрывшись пушистым огненным хвостиком, и очень обрадовалась, увидев меня. Нет, она не боялась неведомых зверей, силой своей она превосходила их на голову и даже больше. А боялась она того, что они не захотят с ней дружиться и играть. Они-то вон уже большие какие, а она же ещё маленькая! Вдруг не примут в игру, убегут, что тогда? А как весело было бы побегать с ними хоть самую чуточку, поиграть да подружиться!
— Солнышко, — я принялся откручивать поворотные анкера на иллюминаторе, в полном намерении его открыть и выпустить Лариску через него, чтобы не мучиться с переноской. — Хочешь погулять?
Саламандра спряталась в спаленке от неожиданности, а Кирюха до того возмущённо засопел, что я влепил ему лёгкий подзатыльник. Мне пришлось разговаривать с Лариской при помощи магии, передавая ей образы, эмоции и ощущения, дублируя лишь для трюмного их словами, и его сопение мешало.
— Но гулять пойдём, если ты пообещаешь мне слушаться во всём и далеко не отходить, — уточнил я условия. — Так и только так. Кирюху вот ещё возьмём, для компании. Вместе-то не так страшно, правда?
