Лариска выглянула из спаленки и мелко закивала головой, во всём со мной соглашаясь. Она то вытягивалась в струнку, то пряталась обратно, отчаянно смущаясь. Странное дело, подумал я, когда нечисть на борту гоняли и на Торговом Острове воевали, совсем другой ребёнок был. Резкий, не знающий пощады, смертельный и стремительный, а вот теперь смотри ты, как подменили. Хотя кто её знает, какая она настоящая?
— Я вот твоё окошко открою, сможешь выпрыгнуть, чтобы ничего не повредить? — уточнить было необходимо, потому что ни Лара, ни Далин подпалин в своих владениях мне не простят. — А на улице только по камушкам прыгай, пожалуйста, они гранитные, им ничего не будет. Сможешь?
Лариска кивнула несколько раз, зачарованно глядя в открытое окно, но выпрыгивать жутко стеснялась.
— Хорошо, давай так, — зашёл я с другого боку. — Я сейчас на улицу выйду, около камушка встану, а ты ко мне и выпрыгнешь, как будто мы с тобой только вдвоём гуляем и других не сильно-то и стесняемся. Захотят, так пусть сами к нам знакомиться подходят.
Лариска с надеждой посмотрела на меня и ещё раз кивнула, уж очень её хотелось погулять.
Я галопом, наказав Кирюхе дождаться прыжка саламандры в окошко и сначала проверить всё на предмет самовозгорания, а уж потом бежать за нами, выскочил в дверь. Оббежал «Ласточку», на ходу приложив руку к сердцу в сторону погрозившего мне не в шутку своим здоровенным кулаком гному, и принялся искать камушек посолиднее, и при этом чтобы напротив окна. Как может прыгать Лариска я помнил по Торговому Острову, поэтому простор для поисков у меня был.
Нашёл здоровенный гранитный валун с сухой верхушкой, безо всякого мха, мусора и прочего на поверхности, встал рядом, примерился и обернулся в сторону дирижабля.
— Нашёл! — вслух для Кирюхи и Далина крикнул я ей. — Прыгай, не бойся!
Лариска вытянулась в мою сторону, в отчаянии посмотрела на Кирюху, который тоже что-то там такое ей говорил, и вдруг одним прыжком, как огненный метеор, рванулась вперёд и оказалась рядом со мной. Волосы мои затрещали от жара, я попятился и уже не для этикета или тайных приветствий приложил ладонь к лицу, а только для того, чтобы не остаться без бровей.
— Ой! — мелодичным и очень красивым голоском впервые на моей памяти виновато выдала саламандра, ведь до этого я слышал только её визг, и сбавила накал до терпимого. Камень уже не плавился под ней, и она посмотрела на меня, попытавшись лишь одним взглядом извиниться.
Я тут же ободряюще улыбнулся и показал ей, что всё просто отлично, чего только не бывает на прогулках. Сзади тяжело бухали сапоги приближающегося Далина, и саламандра облегчённо улыбнулась мне в ответ.
Вся компания собралась в тесный кружок, включая и Кирюху с гномскимтапком наперевес. Я посмотрел вверх, на край отвесной скалы, из-за которой выглядывали небесные лошадка с собачкой. Ради такого дела они уплотнились и стали намного меньше в размерах, не больше хилого слона, как тут же выразился Далин.
Я махнул им рукой, приглашая вниз, к нам, и вышел вперёд, заслоняя собой Лариску. Звери переглянулись, и принялись спускаться, ещё немного уменьшившись ради такого дела, примерно до здоровых бегемотов. Причём лошадка вела себя очень чинно и даже немного стеснительно, а вот пёс быстро спустился и остановился передо мной, почему-то немного укоризненно глядя мне в глаза сверху вниз.
Ну и чего ты испугался, как бы спрашивал он меня, передавая образы и ощущения быстрого и захватывающего полёта над облаками.
— А куда бы ты меня завез? — строго спросил я его, не поддаваясь на нечувствительные для остальных обещания покатать. — На деревню дедушке?
Этот небесный доберман, цвет которого сейчас напоминал самую тёмную и чёрную, практически апокалиптическую грозовую тучу, по поверхности которой пробегали мелкие вспышки грозовых разрядов, умудрился пожать плечами и состроить невинную рожу. Светлые и строгие, как у сокола, глаза его сейчас с интересом заглядывали за моё плечо, где сидела прикрывшаяся хвостиком саламандра.
— Это наша девочка, — ещё более строгим голосом сказал я ему на всякий случай. — Мы её очень любим. Понятно?
Пёс с интересом посмотрел на остальных, и тут к нам наконец-то легко и плавно спустилась лошадка, с которой я тоже переглянулся, а потом спохватился и принялся их представлять друг другу и всем остальным.
— Лариса, Далин и Кирентий Кузьмич, — обратился я к своим, — позвольте представить вам Трезора и Зорьку. А хозяйку их, пресветлую Лаириэн, вы и так знаете.
На всякий случай я напомнил элементалям в образе зверей о близком присутствии Лары, чтобы не баловались лишнего, пёс лихо кивнул и подмигнул нам всем, а лошадка, стеснявшаяся не меньше саламандры, застенчиво поклонилась, окутавшись облачной гривой.
— Трезор и Зорька, это саламандра Лариса, кавалер Кирюша и гном Далин, он наставник Ларисы, — махнул я рукой в другую сторону, и поименованные чинно поклонились. — А меня вы все знаете, я Артём. Во что играть будем?
Пёс встрепенулся и на полном серьёзе предложил побегать над облаками в догонялки, на что Кирюха ещё более серьёзно пригрозил ему тапком, и я озвучил это пожелание вслух.
— Можно в салочки по камушкам поскакать, — решился вмешаться и Далин. — Артём, переводи! На две команды, в одной Кирюха с Лариской, а в другой вы. Но можно и всем вместе. А кто на скалы забежит или в небо прыгнет, тот и проиграл. Тут ведь главное вертеться ловко и далеко не убегать, иначе будет нечестно. Кирюха-то быстро не может. Вот, допустим, от тех камней до этих, и от корабля до скалы.
Зорька с Трезором переглянулись и согласились, причём пёс с усмешкой покосился на домового, и оскорбившийся Кирюшка выскочил вперёд.
— Да вы знаете, как я бегать могу! — заявил он обиженно, — молнией! Серой! Еще посмотрим, кто кого! Держи сливу, зубастый, ты водишь!
И тут Кирюха действительно серой молнией метнулся вперёд, в ловком прыжке звонко щёлкнув по носу опешившему Трезору и рванул вверх по камням, свистнув Лариске и махнув Зорьке. Пёс уселся на задницу и чихнул несколько раз, дав время остальным убежать. Но убежали они не вразнобой, а все вместе, и это было очень хорошо, это был самый лучший признак.
Трезор подскочил, азартно прыгнул вперёд, ловко передвигаясь на своих лапах, как на пружинках, и несколько раз гулко гавкнул в небо от избытка чувств. Мне заложило уши, но я увидел, как отвлекшаяся Лара установила защиту на наш дирижабль и свой дом, на всякий случай.
Пёс с пробуксовкой рванул вперёд и вверх, не отрываясь от земли, как и договаривались, вслед за остальными. Началась кутерьма, но очень хорошая и дружная. Лариска, Кирюха и Зорька уворачивались от небесного добермана не поодиночке, а все вместе. Пока пёс картинно медленно загонял одного, совсем не страшно и весело скаля свои белоснежные зубы и всем своим видом показывая, что вот-вот догонит и схватит, другие дразнили его, отвлекая на себя.
Лариска юлой вертелась на камнях, заливаясь счастливым смехом, уворачиваясь от нарочито медленных атак Трезора, а раздухарившийся Кирюха умудрился даже несколько раз шлёпнуть его по плотному заду. Это и подвело нашего трюмного, его осалили, и теперь он всё той же серой молнией мелькал по камням, догоняя то одного, то другую, то третью.
